John Paul Jones "Zooma" (1999)

"Язык у музыки один, но диалектов - множество". Вооружившись таким девизом, цеппелиновский басист/клавишник Джон Пол Джонс ступил на шаткий путь вечного эксперимента. Первым успешным опытом по скрещиванию разнополярных схем для английского многостаночника стала инструментальная пластинка "Zooma". Реализацией проекта занимался лейбл Роберта Фриппа DGM. С легкой руки последнего в состав участников попал калифорнийский мастер игры на touch- и warr-гитарах Трей Ганн (King Crimson, KTU, UKZ, соло), чьи замысловатые партии украсили два из девяти треков по-настоящему неординарного альбома. А теперь от общих слов перейдем к частностям.
В сравнении с более поздней программой "The Thunderthief" (2002) арсенал личных подручных средств Джонса выглядит скромнее: несколько разновидностей баса (стандартный, 10- и 12-струнный + bass lap steel), электромандолина и аппаратная звуковая система Kyma. Что касается ударных, то ими на диске заведуют двое: Пит Томас (в подавляющем большинстве случаев) и Дэнни Фонгейзер, помимо прочего отвечающий за экзотические перкуссионные вставки. Титульная пьеса наглядно демонстрирует оригинальность композиционно-гармонических выкладок маэстро. На лязгающие металлом плотные басовые риффы и предельно структурированный ритмический рисунок драммера Томаса наслаивается хаотическое гитарное соло Пола Лири, доводящее содержимое опуса до полного сумасбродства. В гипнотической конструкции "Grind" именитый ветеран сцены дает прикурить молодежи, запросто расправляясь с модерновыми индустриальными прог-элементами. Изящнейший приблюзованный саундскейп-этюд "The Smile of Your Shadow" служит необходимым лирико-энигматическим отступлением перед лихо закрученным номером "Goose", сводящим на нет все старания американцев Tool - признанных лидеров в области альтерно-прога: в урбанистическом коктейле папаши Джонса кипят нешуточные страсти, и только стальная воля мастермайнда не позволяет им сорваться с цепи. Зарисовка, без обиняков озаглавленная "Bass 'n' Drums", и впрямь является таковой: здесь ДПД ведет вполне традиционный, не лишенный своеобразного юмора бессловесный диалог с Дэнни Фонгейзером; отличное пособие для начинающих басистов, продолженное центростремительной вещицей "B. Fingers", орнаментированной виртуозными пассажами Трея Ганна. Эпик "Snake Eyes" - бальзам на душу верных поклонников Led Zeppelin: характерные олдскульные блюз-роковые приемы; фигуристые тембральные перекаты стократ испытанного "Хаммонда"; наконец, обширный струнный аккомпанемент от членов Лондонского Симфонического Оркестра. Соответствующую линию гнет и фактурный "Nosumi Blues", в коем ДПД волшебным образом имитирует лид-гитарные экзерсисы вперемешку с заводными скрипичными вензелями, и все это, прошу заметить, проделывается им в басовом формате. Финальный боевик "Tidal" - альтер-эго заглавной интродукции, логически замыкающий цепочку головоломных сюжетов неутомимого прогрессора Джонса.
Резюмирую: бескомпромиссный творческий акт, лежащий за гранью добра и зла. Мощнейший выброс идейного адреналина, бесконечно далекий от классических арт-роковых территорий. Рекомендуется всем любителям острых музыкальных ощущений.

Iona "Iona" (1990; 2002)

Стартовый акт одной из наиболее интересных фолк-прог-команд современности обозначил каноны, развивать которые Iona будут и в дальнейшем. Легший в основу концептуальной программы сюжет является краеугольным в истории кельтской христианской церкви. Речь идет о жизнеописании преподобного Коламбы Айонского (521 - 597), монаха и проповедника, потомка королевского ирландского рода, отказавшегося от законного права на трон в пользу ревностного служения Богу. Его удаление на небольшой остров Айона, что в Шотландии, стало отправной точкой в деле просвещения региона. Именно здесь Коламба заложил монастырь, со временем превратившийся в крупнейший религиозный центр ирландской духовной миссии на всей территории Западной Европы. Помимо крещения племен пиктов и скоттов, святой прославился научными и богословскими трудами, а также сочинением стихов - факт, впоследствии позволивший причислить Коламбу к покровителям и родоначальникам ирландской поэзии...
Музыкальная палитра первого магнум-опуса Iona получилась по-настоящему красочной и насыщенной. Трио сооснователей коллектива - Дэйв Бэйнбридж (клавишные, гитары, программирование, тамбурин), Дэвид Фицджеральд (саксофон, флейта, деревянные духовые), Джоанна Хогг (вокал, клавишные) - решило не размениваться на мелочи. К процессу записи подключили "могучую кучку" сессионщиков, из которых кое-кто позже войдет в постоянный состав группы. В числе гостей отметились: ударник Терл Брайант, духовик Трой Донокли, перкуссионист Тим Хайнс, басист Тим Харрис, скрипач/альтист Питер Уитфилд. Благодаря столь внушительной поддержке со стороны полифонические претензии Дэйва с коллегами обрели достойное воплощение. Уникальный местный колорит замечательно обыгран посредством рожков и дудочек в прелюдии "Turning Tide", придуманной Бэйнбриджем на пару с "варягом" Троем. Сбалансированная комбинация различных текстур (этно-эмбиент элементы, мощный электрический прог-рок, замысловатые фольклорные виньетки и влияние нью-эйдж стилистики на атмосферу в целом) + сильный и чистый голос красавицы Джоанны - таковы главные достоинства самобытного творчества Iona, представленные во всем великолепии на дебютном альбоме. Превосходно выдержано равновесие меж песенноориентированными номерами и редкостного очарования инструментальными пьесами. Выделить что-то из общего ряда проблематично, композиции тесно взаимодействуют друг с другом на смысловом уровне. Замечу лишь, что в бессловесных конструкциях с максимальной полнотой раскрываются высочайший исполнительский класс и удачные авторские находки членов ансамбля.
В 2002 году, готовя переиздание первенца, Дэйв Бэйнбридж воспользовался выпавшим шансом и не только оцифровал треки, но и предпринял ремикширование и пересведение отдельных партий. Переработке подверглись семь вещей из двенадцати, что наилучшим образом отразилось на результате.
Резюмирую: на удивление свежее по мелодико-гармоническим характеристикам полотно, чьи художественные образы актуальны и поныне. Рекомендую.

Jukka Gustavson "Toden Toistoa" (1981)

В период с 1969 по 1974 гг. органист/вокалист Юкка Густавсон (р. 1951) являлся участником наиболее успешной финской прог-фьюжн группы Wigwam. Собственно, своими творческими достижениями последние во многом обязаны Юкке с его оригинальным композиторским мышлением. Однако по истечении пяти лет активной трудовой деятельности маэстро распрощался с коллегами. Не имея четких планов относительно дальнейшей карьеры, Густавсон включился в сесионную работу. Немного пособил собрату по Wigwam Джиму Пемброуку в реализации сольных замыслов, оформил бэк-вокальные партии на пластинке "Ekkedien Tanssi" подающих надежды симфо-рокеров Tabula Rasa. И лишь к 1978 г. скромняга Юкка созрел для индивидуальных подвижек на обширной музыкальной ниве.
"Toden Toistoa" занимает вторую позицию в самостоятельной дискографии нашего героя. Четыре масштабных трека с текстами на родном языке прекрасно иллюстрируют особенности авторского почерка Густавсона. Не мудрствуя лукаво, мастермайнд проекта решил записать материал в привычной для себя теплой и не шибко закрученной джаз-роковой манере. Договорился с помощниками - гитаристами Пеккой Найлундом и Сеппо Тыни, басистом Харри Вайниккой, вибрафонистом Тимом Ферченом, ударником Пеккой Суваното - и дело в шляпе. Развитие интроспективной пьесы "Minkä Halajat Minun Tietävän" на первых порах протекает чрезвычайно ровно: безыскусные интонации голоса Юкки оставляют ощущение некоторой монотонности. И только после пяти минут монолога под вкрадчивый аккомпанемент происходит сдвиг, начинается инструментальная ворожба: пространные клавишные ковры, рассудочные позывные электрогитары, невесомая перкуссия... Искусная игра ансамблистов вчистую искупает легкую заторможенность вступительной фазы. В "Tuntevan Syvimmin, Aidoimmin, Puhtaimmin" нас ожидают лирические фортепианные арпеджио, чуть более выразительный речитатив лидера и тотальная пролонгация единственной мелодической линии, обрамляемой шестиструнными пассажами Сеппо Тыни. "Tosi Aatteiden Riemusta" - эксперимент по скрещиванию элементов то ли мамбы, то ли румбы (а не исключено, что и сальсы) с водянистым скандинавским фьюжн-рисунком. Итогом такого "стилесмешения" становится достаточно симпатичный номер, изобилующий хрустальным перезвоном вибрафона и перестуком молоточков маримбы. В финальном эпизоде под названием "Oikean Elämän Ekstaasiasta" художества Густавсона наконец-то принимают бодрый и драйвовый характер: финский фанк по версии Юкки окрашен в забавно-беззаботные "мяукающие" тона, как, видимо, и положено сочинениям подобного рода.
Резюмирую: неплохая в целом программа страдает, на мой взгляд, от избыточного и при том неанглоязычного певческого наполнения. В конце концов, это же фьюжн, а не поп-рок, в коем без традиционной схемы "куплет - припев" и шагу ступить нельзя. Впрочем, претензии здесь необоснованны, поскольку "передергиваниям" фронтмена есть объяснение: "Toden Toistoa" - продукт для внутреннего пользования, абсолютно не предназначенный к вывозу на экспорт. А коли так, с Юкки взятки гладки, ибо что финну хорошо, то остальным не треба.

Kitaro "Dream" (1992)

В мировой нью-эйдж-иерархии японский артист Китаро (настоящее имя - Масанори Такахаси) по праву занимает одно из важнейших мест. Поразительно, но этот исполин сцены, оказавший значительное влияние на музыкальную культуру второй половины ХХ века, совершенно не владеет нотной грамотой. Однако композиционные экзерсисы Китаро полны изысканности и порой тяготеют к крупной оркестровой форме. На заре карьеры маэстро записывал пластинки в одиночку, самостоятельно исполняя партии всех инструментов, и лишь к началу 1990-х господин Такахаси меняет тактику, привлекая к студийной и концертной деятельности внушительное количество аккомпаниаторов.
"Dream" - семнадцатый по счету лонгплей замечательного японца. Альбом, вдохновленный величественными красотами природы, претворялся им в жизнь при помощи полноценного рок-состава, специально приглашенных флейтистки, таблиста, перкуссиониста, струнной группы Coral Symphony Strings и - барабанная дробь - вокалиста легендарных прог-рокеров Yes Джона Андерсона, обожающего сотрудничать с фигурами такого масштаба (достаточно вспомнить его совместный проект с Вангелисом). По структуре "Dream" являет собой нечто большее, чем просто диск в приятной пейзажной манере. Превосходный саунд-колорист Китаро предлагает нашему вниманию волшебный симфонический экскурс в мир лесов и островов, погружение в сладостное звуковое пространство мечты. Аранжировки поражают красотой и подлинно консерваторским размахом. Будь то магически-притягательная интродукция "Symphony of the Forest", загадочный этюд "Mysterious Island", романтизированный псевдо-саундтрек "A Drop of Silence", лирико-драматическая пьеса "A Passage of Life", гипнотично-минималистская "Dream of Chant" или бесподобная элегия "Symphony of Dreams" - все это могло возникнуть только в воображении по-настоящему талантливого Художника. Кстати, в Стране Восходящего Солнца Китаро известен и как поэт. А разве чудодейственные клавишные гармонии гениального Масанори не есть истинная поэзия в бессловесном своем варианте? В авторской связке с Андерсоном сочинены три песенноориентированных номера. Шикарная, переливающаяся красками симфониетта "Lady of Dreams" вполне претендует на арт-роковый статус: тут вам и мастерское электрогитарное наполнение, и обильные струнные пассажи, и, конечно же, неповторимый тембр голоса кумира прогрессивной аудитории. Экзотический характер носит дивное кружево под названием "Agreement", сверкающее не хуже алмазов в пещере Аладдина. Наконец, преисполненная внутреннего света баллада "Island of Life" - яркий пример сугубо нью-эйджевой фэнтези-стилистики, в которой довольно комфортно сосуществует и британский "варяг" Джон.
Резюмирую: изумительная по вкусовым качествам программа, где, вопреки установочной формуле Киплинга, Восток бесконфликтно пульсирует на одной частоте с Западом. Рекомендуется всем поклонникам хорошей музыки.

Lady Lake "Supercleandreammachine" (2005)

Для причисления к разряду культовых групп им вполне хватило лонгплея "No Pictures" (1977). Далее случился период тишины, растянувшийся почти на три десятилетия. И лишь в 2005 году Lady Lake сподобились вернуться к слушателю. К вящей радости поклонников ключевые игроки не выбыли из состава команды. Ветераны фламандской сцены Линдерт Корстанье (клавишные), Фред Розенкамп (гитара) и Ян Дубби (ударные) своей новой программой красноречиво подтвердили наличие пороха в пороховницах.
Странное название альбома инспирировано голландским психоделическим радио-шоу Superclean Dreammachine. Этим, да, пожалуй, иллюстрациями в буклете, неуловимо напоминающими коллажи к флойдовскому "Wish You Were Here", отношение данного релиза к кислотной субкультуре исчерпывается. Остальное – 55 минут удовольствия, гарантированного почитателям инструментального прогрессив-рока. Зрелый, звучащий в традициях семидесятых материал, - подлинный подарок "ретронавтам". Эпический номер "The Untold Want" - вкуснейший коктейль из мелодичного chamber fusion и полифонических симфо-проговых элементов. Структура пьесы тяготеет к многоступенчатости. Не ждите гладкого поэтапного повествования, не за тем Lady Lake реанимировали легендарную вывеску. Подобно заправским фокусникам, искушенные в концертно-студийной деятельности участники трио намеренно водят за нос ничего не подозревающего меломана. Квази-лирические гитарные пассажи то и дело прерываются тематическими отступлениями, растворяются в густом нагромождении риффов. Терпкий аромат старины поддерживается активным внедрением в саунд-палитру аналогового инструментария. Маэстро Линдерт наряду с рабочими станциями Roland XP80 + Yamaha DX7 использует Mellotron MK-VI, Fender Rhodes пиано и мини-Муг. Струнная линейка Розенкампа включает раритетные модели "Гибсонов". Да и Ян Дубби предпочитает стучать по "винтажным" тарелочкам. Прекрасным полем для демонстрации неувядающих средств классического рока служит игровая фреска "Do Dah Damage", оформленная по рецептам соплеменников Finch. Хочется чего-то поспокойнее? Скажем, арт-балладу с блюзовым чувством? Извольте, вот дрим-элегия "Wet Sounds", а вот и романтическая воздушная зарисовка "No One Will Ever Know (Fare Thee Well). Жаждете хард-рокового напора? Что ж, на здоровье: "The Chief" готов принять Вас в свои объятия. Как насчет энергетических всплесков с астрально-психоделическим реверсом? Найдется и такое ("Ford Theatre"). А коль уж приспичит потешиться чем-то всецело оригинальным, в загашнике непременно отыщется штуковина наподобие "Radio Reminiscense"...
Итак, невзирая на возраст и сверхдлительный перерыв, Lady Lake по-прежнему уверены в себе. Их музыка все так же бодра, позитивна, волшебна, мечтательна и даст фору большинству представителей современного прога. Словом, спасибо за праздник, ребята. Ждем продолжения.

Wigwam "The Lucky Golden Stripes and Starpose" (1976)

1976 год открыл новую главу в истории финской прог-банды № 1. Выпущенный ранее релиз "Nuclear Nightclub" (1975) обрел "золотой" статус на родине и позволил обитателям северного Вигвама прорваться к западному слушателю. Топовые позиции в британских рок-чартах с полной определенностью свидетельствовали о солидном международном успехе. И это несмотря на уход двух ключевых персонажей - органиста/вокалиста Юкки Густавсона и басиста Пекки Похьолы, ковавших музыкальную политику ансамбля чуть ли не с момента его основания. Таким образом, третий старожил Wigwam, пианист/вокалист Джим Пемброук продемонстрировал свою композиторскую самодостаточность и вполне логично принял на себя обязанности лидера коллектива. Творческие достижения скандинавов сильно впечатлили руководство лейбла Virgin. В итоге ребятам предоставили карт-бланш + студию The Manor в окрестностях Оксфордшира. Там-то и был записан шестой по счету альбом "The Lucky Golden Stripes and Starpose".
Интроспекция лонгплея, озаглавленная "Sane Again", хорошо иллюстрирует отличие авторского метода Пемброука от сочинительских экзерсисов экс-фронтмена Густавсона. Если последний нередко сдабривал произведения щепоткой доброго юмора, то в палитре маэстро Джима почетное место отводится серьезным, а где-то и мрачноватым (в духе Питера Хэммилла) ноткам. В приблюзованном фьюжн-номере "Internatonal Disaster" правит бал разговорная интонация, преподанная в американизированном варианте. "Colossus" - эпохальный для финского прогрессивного движения трек, впоследствии давший название одноименному арт-сообществу. В монументальных аккордах почти эпической вещи ощущается угрюмость холодных воздушных масс, ледяной колорит приполярных областей Европы; отменное полотно, чье строение тяготеет к цикличности. После такого опус "Eddie and the Boys" воспринимается достаточно облегченно, хотя и тут вы не уловите ни единого намека на веселость повествования (скажу больше: в структурно-ритмическом отношении вышеозначенный этюд предвосхищает фигурные фишки пост-панка и зарождающейся "новой волны"). Экспериментальный характер присущ и заводному кунштюку "June May Be Too Late": налицо явный выпендреж, искупаемый интересной проработкой композиционной схемы и живыми фанковыми хуками гитариста Пекки Ренхардта. Любопытен иронично-философский финал "In a Nutshell", опять же косвенно отсылающий к незабвенному патриарху Хэммиллу; впрочем, специфика черт у зарисовки абсолютно уникальная, отчетливо вигвамовской закваски. Весьма приятственно ложатся на слух бонусы - "Tramdriver" и "Wardance", зафиксированные на пленку аккурат после издания "Nuclear Nightclub". Первый из них содержит теплые отголоски старых Wigwam, тогда как "Боевой танец" отделан по примеру заштатных эстрадных формаций: манерный лайт-фанк без претензий на новизну.
Резюмирую: вполне добротная, профессионально скроенная программа. Не шедевр, но и не "проходняк". Оригинальный подарок меломанам, увлекающимся "раскопками" на ниве нордического прогрессивного джаз-рока.

Lost World "Awakening of the Elements" (2006)

Тот самый случай, когда изменение музыкальной стратегии целиком оправдывает себя. Если дебютный альбом москвичей Lost World (они же Затерянный Мир) был похож на ассорти из жесткого авант-прога вперемешку с лирическими песенными номерами, то "Пробуждение элементов" - превосходный образчик идейной целостности и композиционно-исполнительского совершенства. Отрешившись начисто от вокала, трио (Василий Соловьев - флейта, перкуссия; Антон Дидоренко - гитары, бас, скрипки; Александр Акимов - клавишные, перкуссия, программирование ударных) сделало выбор в пользу инструментального симфонического прогрессива. Любой из двенадцати треков диска в той или иной мере иллюстрирует разностихийные проявления пресловутых первоэлементов. Титульная пьеса - сногсшибательный драйвовый боевик в традициях японского конгломерата KBB: прозрачные соло флейты, ажурные скрипичные партии и остро-отточенные гитарные риффы мастерски подогнаны друг к дружке; крайне позитивное начало, предполагающее не менее интересное продолжение. "Infinity Street" - удивительное произведение с обманчивой сущностью, где пасторально-фолковая акустическая основа периодически теснится агрессивными "кримзонутыми" фразами электрогитары. В предельно навороченном, скоростном этюде "Simoom" группа демонстрирует фигуры экстра-класса: дисторшированные скрипичные пассажи, массированная клавишная подача от специально приглашенной Юлии Басис... безумный ритмический ураган захватывает, сопротивляться ему нет никакой возможности. Да оно и не нужно, уж поверьте. В "Over the Islands" троица "зажигает" в стиле "фанк-фьюжн": озорной слэпующий бас, будоражащие электрические аккорды + элегические вкрапления светоносных синтезаторных линий. Консерваторские корни участников выходят на поверхность в сочинении "Schostoccata" - адаптированной для рок-коллектива вариации на тему "Allegro molto" из Восьмого струнного квартета Дмитрия Шостаковича. Огненный мелодический шквал достигает здесь пика: кажется, вот-вот, и струны не выдержат, задымятся от чрезмерного внутреннего напора; высший пилотаж, да и только. Узловые точки триптиха "States of Mind" также отталкиваются от полярных эмоциональных состояний: едва сдерживаемая ярость - двигатель фазы № 1; во второй части наступает черед релаксации, однако и в стадии покоя эпизодически проскакивают тревожные нотки; кульминационная фаза № 3 вскрывает пограничные аспекты картины: рассудочность и безумие идут рука об руку, что по-настоящему здорово выражается на звуковом уровне. Поразительно хороша короткометражка "Paranoia Blues" - наш ответ Роберту Фриппу со товарищи. "Collision of the Elements" - абсолютно фирменный, максимально сбалансированный гиперкомплексный авангардный прогрессив, ни в чем не уступающий западным аналогам. Финальная "Sky Wide Open" - гармоническая коронка программы, красивая и чрезвычайно образная фреска, символизирующая величие инобытия.
Резюмирую: роскошный релиз, как по художественным характеристикам, так и по своим игровым параметрам. Настоятельно рекомендую каждому меломану.

Hermetic Science "En Route" (2001)

Эстетствующий мистик, оккультист-чернокнижник, наконец, правоверный католик - все это Жорис Карл Гюисманс (1848 - 1907), один из наиболее противоречивых и загадочных французских писателей-философов позапрошлого столетия. Романы полузабытого европейского литератора "Без дна" (Là-Bas, 1891) и "На пути" (En Route, 1895) подтолкнули американского мультиинструменталиста Эда Макэна, мастермайнда проекта Hermetic Science, к сочинению 44-минутной сюиты "En Route". Впрочем, открывается пластинка обращением к классике иного рода. "Mars, The Bringer of War" - знаменитое творение британца Густава Теодора Холста (1874 - 1934) из симфонического цикла "Планеты" предстает перед слушателем в весьма нестандартной аранжировке. Этот "doomsday mix" исполнен Макэном (синтезаторы ARP string ensemble, Микромуг, "Хаммонд" и цифровые трубы органа) в компании с басистом Джейсоном Хупсом и ударником Мэтом МакКлаймоном. Трактовка пьесы по-своему любопытна. Единственное, что смазывает впечатление от эпика, неряшливое качество записи.
Прежде, чем коснуться главной темы альбома, разбитой на семь треков, отмечу, что воплощалась она ансамблистами последовательно. Основное содержимое - тетралогию под общим названием "Against the Grain" - трио под управлением Эда претворило в жизнь еще в июне 2000-го года. Высокий "академический" штиль магнум-опуса подчеркивается наличием партий чистого фортепиано, на котором, кстати, играет отнюдь не Макэн, а трудяга Джейсон Хупс. В непосредственном ведении самого маэстро - аналоговый клавишный арсенал, разномастная перкуссия (от маримбы до вибрафона) + духовые. По характеру составляющие полотна разнятся. Если "En Route: Against the Grain, Pt. 1" тяготеет к мрачности красок, умозрительной осенней сумятице послезакатных парижских предместий, то в "En Route: Against the Grain, Pt. 2" атмосфера наполняется ощущением тайны: воздух дрожит и колеблется, в звуковом пространстве мелькают странные тени прошлого, внося в повествование дополнительные мистериальные черты. "En Route: Against the Grain, Pt. 3" - прогрессивный "тур де форс": электроника работает в унисон с ритм-секцией, наступательный эффект композиции очевиден. Логическая развязка происходит в "En Route: Against the Grain, Pt. 4", явно инспирированной произведениями ELP.
Позиции с шестой по восьмую писались год спустя, в июле 2001 г. К тому моменту Мэтта МакКлаймона за ударной установкой сменил коллега Джо Наги. Заметно расширился и диапазон функций оруженосца Хупса: помимо баса в его подчинении оказались электрогитара и ситар. "En Route: Là-Bas (Down There)" отличается незначительным уклоном в готику: магический мир гримуара распахивает объятия пред жаждущим ответов неугомонным исследователем. Колорит тщательно выстроенных саунд-интерьеров восхищает осмысленностью любого из эпизодов, светскость и торжественность католической мессы сосуществуют здесь на равных. "En Route: Raga Hermeticum" удивительным манером обозначает точки соприкосновения индуистских мотивов с мелодикой площадного средневековья: культура трубадуров отражается в причудливом зеркале экзотических восточных факиров. Финал "En Route: En Route" - масштабная пианистическая фреска, положенная на арт-роковые рельсы; триумф классицизма по авторской версии Эда Макэна.
Резюмирую: изящный, глубокий и неординарный релиз, рассчитанный на вдумчивую аудиторию. Рекомендую.

Liquid Scarlet "II" (2005)

Уверенный дебют молодых шведских прогеров пришелся по вкусу многим европейским меломанам. Благожелательная реакция публики в свою очередь стимулировала участников Liquid Scarlet на покорение очередной творческой высоты. С сочинением и записью нового материала члены квинтета разделались удивительно быстро, "Liquid Scarlet II" увидел свет на следующий год после стартовой программы.
В сравнении с пластинкой-предшественницей вторая часть вышла не столь однозначной и местами совершенно непредсказуемой. Вступление "Lines Are Drawn Again" выполнено в форме практически беспрерывного монолога-речитатива певца и гитариста Маркуса Фагервалля. К прогрессиву данную пьесу можно отнести лишь с некоторой натяжкой, хотя композиция, несомненно, интересная. Десятиминутная сюита "The Carafe (part II)" - странноватый симбиоз жестких кримзоидных ходов со смурной околоджазовой психоделией. Псевдо-кислотные откровения фронтмена под вкрадчивый фортепианный аккомпанемент, деликатная ритм-секционная поддержка, нагнетание атмосферы тяжкого похмелья...; отчаянная попытка запутавшегося в жизненных коллизиях субъекта нащупать некую брешь, ведущую в параллельную, здравую и трезвую реальность. Любопытное произведение, воспринимаемое в общем контексте эдаким infant terrible. Отменно хороша симфо-драма "The Marriage of Maria Braun" (ответственный за струнную аранжировку - ударник Юхан Лундстрём), фрагментарно вызывающая ассоциации с мелодическими фразами флойдовской "Echoes". Эпик "Rhododendron" - своеобразный опыт по скрещиванию мотивов меланхолического пост-рока с предельно колючими, инфернальными прог-риффами. Замысловатый этюд "Everywhere" открывается фрипповидными гитарными приемами, гармонично растворяющимися в тишайшей и приятнейшей балладности полуастрального свойства. "Just Like You" с ее элегантной, тщательно выверенной камерной оркестровкой (без обращения к привычному электрическому инструментарию) высвечивает качественно иные, взрослые грани группы. Зато в боевике "Killer Couple Strikes Again" скандинавские добры молодцы отрываются по полной, играя с заводными ритмами и мощными грувами; не случайно именно эта песенка была выбрана издателями на роль потенциального сингла. Мечтательная ретро-элегия "There's Got to be a Way to Leave" - размеренно-уютное путешествие в прошлое с его аналоговыми тембрами и щемящими клавишно-аккордеонными пассажами. В "The Thorn in Your Flesh" наши герои вторгаются на территорию индустриального модерн-прога, демонстрируя, что и здесь им дышится вполне вольготно. Пролонгированный финал "Lines" - в высшей степени атмосферное полотно, под занавес обрастающее защитным полифоническим панцирем; прекрасное завершение небанального и по-хорошему пижонского арт-акта. Рекомендую к ознакомлению.

Mor "Stations" (1973)

Коллектив из Бретани... Казалось бы, базовый слоган, почти всегда призывающий: настройтесь на волну кельтского рока. Но Mor благополучно уходят от избитых шаблонов в иную, универсальную систему координат. Простите, забыл представить участников. Итак: Даниэль Ле Брас (он же Дан Ар Браз - гитара, кельтская арфа, бомбарда (старинный духовой инструмент), вокал), Серж Дерьен (акустическая гитара, флейта, вокал), Хуан Нин (гитара, вокал) + сессионная группа поддержки в составе: Ришар (бас), Жан-Ив (пиано, орган), Мишель (ударные).
Единственный альбом Mor "Stations" невелик по времени (34 мин.), однако весьма разнообразен в стилистическом отношении. Открывающая пьеса "Gavotte" стопроцентно оправдывает ожидания любителей средневекового фольклора: этот игровой арт-пассаж строится на мотивах французского танца XVII века, с поправкой на немалый электрический драйв. После столь бодрого начала Ле Брас с друзьями молниеносно меняют эмоциональную схему: легчайшая акустическая пастораль "Méditations d'Automne" предлагает слушателю погрузиться в элегические размышления о подступающей к порогу осени; красиво, нежно и образно. Следом кратчайшая кантри-блюзовая вставочка "Merci, Monsieur Stephen Stills" - реверанс в сторону небезызвестного члена американской фолк-формации Crosby, Stills, Nash & Young. А затем - резвый пируэт, и вот мы уже на территории напевного франкофонского поп-рока вместе с зарисовкой "Peut-Etre pas la Guerre". Предпочитающим драматические откровения меломанам предназначен проникновенный этюд "Life Goes Away", исполненный в ключе ветхого английского прото-прогрессива: орган, флейта, струнные переборы, хоральное многоголосие - все в лучших традициях жанра. И опять полный интонационный поворот, на сей раз к солнечным ритмам босса-новы ("H. du Soir"), воплощенным с исконно парижским шармом. Лирическому арт-року уделено внимание в контексте довольно интересного номера "The Station", напоминающего творения замечательных британцев Rare Bird. Погрустить за компанию с любовно томящимся бардом можно под незамысловатый аккомпанемент баллады "Suzanne": очень милая вещица, создающая совершенно определенное настроение. "My Child" - классический пример прога в его неоперившейся стадии, как, впрочем, и продолжающий картину опус "Baby Let the Sun". Подобные симпатные штучки парой лет ранее в массовом порядке плодились на берегах Туманного Альбиона. Правда, ребят из Mor сей факт отнюдь не смущает, и правильно: у них все отлично взаимодействует в рамках общей программы. Так что никаких претензий. Фирменным french-колоритом подернуто ненапряжное сочинение "Miroir de nos Reves" - изящная виньеточка без особого выпендрежа. Замыкается пластинка благородным, не лишенным глубины камерным инструменталом "Marines", где главную партию разыгрывает фортепиано мсье Жан-Ива.
Резюмирую: на редкость гармоничный релиз, претворенный в жизнь "с чувством, с толком, с расстановкой". Рекомендую почитателям творчества Дана Ар Браза, а также всем, кто не мыслит себя без хорошей музыки.

Tempus Fugit "Tales from a Forgotten World" (1997; Extended & Remastered Edition)

Для большинства поклонников южноамериканского симфо-прога эта банда давно является предметом культа. Впервые заявив о себе во второй половине девяностых, Tempus Fugit по сию пору гордо удерживают знамя флагманов бразильской арт-сцены. Плодовитостью ребята не страдают (на сегодняшний день дискография ансамбля насчитывает три студийных релиза + официальный концертный бутлег), посему выход каждого их альбома становится событием для соответствующей аудитории. "Tales from a Forgotten World" - начало начал, подходящее пространство для яркого старта, после которого о группе узнали не только на родине, но и в Японии, Европе, США...
Неоромантические детали концепции красноречиво демонстрируют бегство от реальности в сторону сказки. Рыцари, драконы, гоблины и прочие фольклорно-мифологические схемы средневекового образца оживают в эпических композициях благодаря богатому воображению клавишника/вокалиста Андре Мелло. Собственно, практически весь материал пластинки сочинен им единолично. Технической виртуозностью участники квартета даже при желании похвастаться не сумеют. Да оно, в общем-то, и не требуется. Ведь основные козыри Tempus Fugit - предельная элегантность + щедрая, скрупулезно продуманная инструментальная палитра. Если по носящей нарративный характер интроспекции "Prologue" еще сложно составить представление о возможностях группы, то дальше картина вступает в фазу мелодического разворота. В отличие от ряда коллег-органистов маэстро Мелло не делает ставку на ретрообразное аналоговое звучание. Линейка семидесятнических тембров используется им дозированно, в редких эпизодах. Полифонические аспекты достигаются посредством активно задействованных синтезаторов всемирно известных марок Roland и Korg, при весомой поддержке чистого фортепиано. Другая важная составляющая саунда TF - электрогитара Хенрике Симуиса. Игровая манера данного персонажа выдержана в аккуратном, максимально сбалансированном ключе. Разумеется, он готов и жару поддать, коль будет нужно, однако в целом Хенрике - верный последователь старой школы скромных шестиструнных героев. Ритм-секция (Бернар - бас, Ари Моура - ударные) также блюдет умеренную строгость, не перегибая палку с "роковой" раскладкой. В канве релиза преобладают среднетемповые пьесы консервативного толка, скроенные как из проговых, так и из нью-эйджевых элементов с налетом чего-то неуловимо-мадригального. Повествование преимущественно бессловесное, что хорошо, ибо певческие задатки Андре не шибко выразительны (но по-своему где-то даже приятны). Короче говоря, мир заоблачных мечтаний прекрасно иллюстрируется бразильцами без вокала. Во всяком случае, настроившийся на волну идеалистических тенденций меломан вряд ли разочаруется при прослушивании "Историй позабытого мира".
Резюмирую: поклонников Дж.Р.Р. Толкиена, а равно и тех, кто неравнодушен к атрибутике эпохи легенд, дебютное творение Tempus Fugit наверняка порадует "правильным" смысловым уклоном. Любителям музыки позабористее просьба не беспокоиться: программа адресована явно не им. Если без дураков, то перед нами непретенциозная, милая и несколько наивная работа, которой, тем не менее, нельзя отказать в энной степени очарования. Хочется лирики и плавного тематического развития? Попробуйте "Tales...". Быть может, именно этот вариант совпадет с вашими запросами.

Neil Campbell "Night Sketches" (2004)

В этой музыке все по-честному - начиная от названия и заканчивая самой идеей. Шестнадцать соло-этюдов для акустической гитары являют нам Мастера, которому нет нужды прятаться за студийными ухищрениями, прибегать к помощи всесильной электроники, дабы завуалировать технические огрехи или скрыть композиционную несостоятельность. У Нила Кэмпбелла напрочь отсутствует присущий шестиструнным героям апломб, зато имеются серьезный игровой опыт + тончайшее мелодическое чутье. К моменту создания "Ночных набросков" славный парень Нил успел завершить обучение в Ливерпульском университете, овладеть искусством свободной импровизации и выпустить самиздатом пластинку "Rotations" (2003). Затея с новой программой возникла спонтанно. Кэмпбелл попросту взялся систематизировать избранные звуковые зарисовки, скопившиеся в его творческом арсенале. Таким вот образом обширная коллекция инструментальных скетчей получила шанс быть воспринятой определенной аудиторией слушателей.
В специализированной прессе за Нилом давно и прочно закрепили статус виртуоза. Однако в данном случае маэстро целенаправленно отказался от сверхэффектных скорострельных пассажей. И впрямь, к чему бравировать изощренными тактическими приемами, когда ставка сделана на создание лирического настроения? "Night Sketches" в первую очередь - это приятная для уха "мотивность", аккуратная вязь струнных переборов, светоносная палитра старомодных, предельно романтизированных образов. Нью-эйджевая чистота красок, эпизодические отсылки к камерным произведениям эпохи барокко, классическая элегантность саунд-ряда, каковую нечасто встретишь у артистов современного поколения. Представленным здесь полотнам вполне подошло бы распространенное в английском языке понятие "mellow", то есть "спокойный", "выдержанный". Действительно, Кэмпбелл, как и положено независимому художнику, не гонится за успехом. Исполненный внутреннего достоинства, он приоткрывает перед нами невидимый занавес, позволяя причаститься таинств иного, более совершенного мира, избавленного от лжи и агрессии. В каждый из непродолжительных бессловесных кусочков вложено достаточно души и тепла, чтобы заставить встрепенуться встречно распахнутое сердце. В приветливом потоке аккордов плещутся нежность и благородство, мечтательность и высшая мудрость, здоровый консерватизм и легкий намек на сказку... Что-то есть тут от ветеранов - Энтони Филлипса и Гордона Гилтрэпа, что-то - исключительно собственное, характерное лишь для Нила. Несколько выбиваются из общей схемы два завершающих опуса. В "Night Sketch 1 (reprise)" вдруг обнаруживается любовь молодого британского джентльмена к озорным канонам латино-фьюжн, а в 12-минутной "Dawn (Carillon 2)" Кэмпбелл экспериментирует на эмбиент-медитативной ниве, успешно добиваясь необходимого ему результата. Весьма любопытные штрихи к казалось бы устоявшемуся портрету.
Резюмирую: убежденных "энергонавтов" из рок-лагеря этот релиз навряд ли удовлетворит, зато поклонникам акустических пасторалей он, скорее всего, придется по вкусу. Вывод за вами.

Khan "Space Shanty" [plus 2 bonus tracks] (1972)

Классика раннего британского прогрессива, солидная веха в истории жанра. Шесть развернутых пьес лонгплея "Space Shanty" вобрали в себя впечатляющее количество инструментальных находок, впоследствии взятых на вооружение отдельными старателями из арт-лагеря. Однако не стоит забывать, что лавры первопроходцев по праву причитаются Khan.
Все началось со школьного ансамбля Uriel, основанного лондонцем Стивом Хиллиджем (гитара) совместно с приятелями - Дэйвом Стюартом (гитара, клавишные) и Хьюго "Монтом" Кэмпбеллом (бас), а также примкнувшим к ним ударником Клайвом Бруксом. Парни вдохновенно исполняли вещи из репертуара Cream, The Nice и Джими Хендрикса. Продолжалось это безобразие до сентября 1968 г.: тогда маэстро Хиллидж отбыл в Кентерберийский университет на факультет философии, а оставшаяся без лидера троица вскоре составила костяк группы Egg. Новая встреча старых друзей состоялась летом 1969 г. под знаменами психоделического проекта Arzachel. Пособив товарищам в записи диска, Стив вернулся к студенческим штудиям. Впрочем, академические пенаты ему со временем опротивели. В апреле 1971 г. философ-недоучка бросил универ да рванул назад в Лондон, где спустя считанные недели обрел единомышленников для совместной творческой деятельности. Khan первого созыва - это Хиллидж (гитара, вокал), Ник Гринвуд (бас, вокал), органист Дик Хеннингхэм и драммер Пип Пайл. Выступления на разогреве у авторитетных команд Caravan и Gnidrolog способствовали росту популярности новичков. В конце концов на них обратил внимание менеджер Терри Кинг, подписавший ребят на лейбл Decca.
Рекординг-сессиям "Space Shanty" предшествовала пара неприятных эпизодов. Сначала от Khan откололся Дик Хеннингхэм, а чуть позже аналогично поступил и Пип Пайл. И если с заменой ударника у Стива особых проблем не возникло (за установку сел Эрик Пичи), то потеря клавишника грозила серьезным вылетом из регламентированных контрактом сроков. Выручил закадычный дружище Стюарт, изыскавший, несмотря на интенсивные репетиции с Egg, энное количество трудодней для разучивания и фиксации сочиненных Хиллиджем/Гринвудом партий. Полученный результат по яркости и блеску таланта сравним разве что со взрывом сверхновой. Номер один, безусловно, мастермайнд Стиви. Двадцатилетний гитарреро продемонстрировал высочайший класс игры и невероятную изобретательность. Опробованные им эффектные приемы по прошествии лет будут востребованы и в насыщенной палитре нескольких шедевров Gong, и в подготовке успешных сольных программ. Звуковая алхимия бравой четверки изумляет: широченный тематический калейдоскоп - от пространных спейс-роковых интерлюдий и болероподобных органных проходов до напористого харда, уместных джазовых вставок и чертовски симпатичных мелодических артовых виньеток, сопровождаемых хоральным многоголосием. Любая из композиций, какую не возьми, демонстрирует беспримерный полет мысли. И, пожалуй, не ошибусь, если скажу: "Space Shanty" - уникальный образец синтеза всех хоть сколько-нибудь стоящих подвидов прогрессивного рока.
Вердикт: a must have для коллекции каждого меломана. Не пропустите.

Hécénia "Légendes" (1989)

В восьмидесятые развитием идей классического арт-рока продолжали заниматься немногие. К этой когорте избранных принадлежал и французский ансамбль Hécénia. Основатель его - органист Тьерри Бранде (р. 1964) "заболел" прогрессивом еще в подростковом возрасте. В итоге любовь к музыке Pink Floyd, Genesis, Yes, Supertramp и Atoll определила сферу увлечений Тьерри на годы вперед. Играя в различных юношеских командах, мсье Бранде оттачивал не только исполнительскую технику, но также постигал азы композиции, попутно формируя собственный подход к сочинительскому процессу. Все это полноценно пригодилось ему в 1985 г., когда был организован проект Hécénia, чьими участниками, помимо Тьерри, стали басист/гитарист Пьер-Ив Широн, лид-гитарист Даниэль Трютэ и певец Жан-Поль Трютэ. Драммеры в группе менялись с невероятной частотой и по злой прихоти фортуны надолго не задерживались. Так что лидеру коллектива волей-неволей пришлось овладеть и наукой программирования ударных.
Творческим идеалом для маэстро Бранде являлся симфонический прог-рок мечтательного лирико-романтического розлива. Он-то и послужил генеральной стилистической линией в деле оформления дебютного лонгплея "Légendes". Четыре эпических трека - каждый от десяти до тринадцати минут длиной - таково содержание небанальной, концептуально старомодной программы. Открывающее диск произведение "Hécénia" - широкоформатный инструментал, уравнивающий в правах электрическую рок-энергетику с виртуозным неоклассическим тематизмом. Давнее преклонение мастермайнда перед опусами титанов прошлого - Баха, Равеля и Дебюсси - обозначилось здесь во всей красе. Синтезаторный арсенал Тьерри (несколько разновидностей Korg'а, мини-Муг и Ensoniq Mirage) использован со вкусом и крайне к месту. Да и гитарные партии Даниэля Трютэ отличаются уверенной мощью. Пролонгированная пьеса "Le Passage" настояна на элегических элементах. Трогательный франкоязычный вокал Жан-Поля Трютэ сообщает данной вещи неуловимо-воздушный шарм, а клавишные пассажи руководителя Hécénia порой напоминают характерные приемы Тони Бэнкса (Genesis). Изысканностью и артистическим благородством блещет одухотворенная поэтическая фреска "Le Grimoire" - чрезвычайно симпатичная в мелодико-гармоническом отношении история; образец грамотного полифонического мышления Тьерри Бранде. Финал "La Vielle Femme et la Chandelle" иллюстрирует витание в облаках безымянного трубадура, грезящего о прекрасной даме. Множество распевных эпизодов под акустику + обилие нарочито синтетических соло позволяют с энной степенью осторожности отнести означенную сюиту к разряду неопрогрессива; но это уже из области теорий.
Резюмирую: хороший пример душевного, качественно сработанного симфо-арта, рожденного не совсем ко времени, однако же от того нисколько не теряющего в художественной ценности. Вполне достойная пластинка, советую ознакомиться.

The Neil Campbell Collective "3 O'Clock Sky" (2005)

Будучи представителем классической гитарной школы, ливерпулец Нил Кэмпбелл до поры фигурировал в категории сугубо акустических артистов. Его сольные записи - прекрасный образчик прозрачно-пасторальной камерной музыки, вобравшей в себя традиции западноевропейского барокко и творчества средневековых менестрелей. Однако в 2005 году Нил отважился на эксперимент в малоизученном им доселе прог-роковом жанре. С этой целью был набран коллектив единомышленников, куда, помимо мастермайнда (гитары, электропиано, вокал), вошли виолончелистка Николь Колларбон, басист Лайам Кэри, ударник Марк Броклзби, а также певец/гитарист Стюарт Тодд и сессионная вокалистка Клэр Джонс. Итогом их дружной совместной деятельности явился релиз "3 O'Clock Sky". Вот о нем-то и хочется замолвить словечко.
Краеугольными пьесами альбома служат две части эпической конструкции "Rainstorm". Меж парой "ливневых" секций скромным рядком упакованы остальные шесть треков, как бы намекая на определенную концептуальность содержимого. Но поскольку текстуальные наработки Кэмпбелла и К в проекции "3 O'clock Sky" дело отнюдь не главное, оставим их в покое и обратимся прямиком к мелодической основе. Гуттаперчевые мотивационные изыски вступительного боевика "Rainstorm" наверняка знакомы меломану, успевшему соприкоснуться с диском "Fall", выпущенным Нилом и Николь в 2006 г. Там этот замечательный номер выступает в сильно сокращенном, бессловесном unplugged-варианте под названием "Delay Tactics". Оригинал же, напротив, в высшей степени наэлектризован и, кроме броской вокальной части, включает искрящуюся нюансами ритм-секционную поддержку. Энергоемкая шквалистая атмосфера интроспекции сменяется проникновенным драматическим арт-роком ("The Rain Remembers"), украшенным превосходными гитарными виньетками. Еще один певческий опус "Last Orders" подается с поп-фолковым простодушием, безо всяких инструментальных наворотов; тем не менее, слушается оно очень даже приятно. Последующая лирико-философская композиция "November Song" выглядит на порядок взрослее, да и в плане "имагинативности" побогаче будет. Титульный опус балансирует меж расудочным настроением предшественника и яростно огрызающимся дисторшированным блюз-роком: чрезвычайно удачное стилистическое решение. Поэтическим флером окутана зарисовка "Heaven": смешанный дуэт мужского и женского голосов, элегические арпеджио Кэмпбелла + чувственные фоновые хоралы. "Wearing My Heart (On My Sleeve)" воплощена в непретенциозном и симпатичном сингер-сонграйтерском ключе; с подобной песенкой вполне можно на радио заявиться (некоммерческое, правда, но все же). Ну, а 7-минутный финал "Rainstorm 2" - подлинно фантастическое сочетание неспешной эмбиентальности со скорострельными драйв-пассажами а ля Djam Karet. Шикарно, и все тут.
Резюмирую: предельно увлекательный арт-дебют разносторонне одаренного человека и его сподвижников. Рекомендуется завзятым прогрессорам, жаждущим новых звуковых открытий.

Jon Lord "To Notice Such Things" (2010)

"Поторопитесь восхищаться человеком, ибо упустите радость", гласит японская мудрость. Однако люди по природе своей беспечны, а потому слова признательности зачастую произносятся нами с опозданием. Сюита "To Notice Such Things" (для соло-флейты, пиано и струнного оркестра) посвящена памяти британского драматурга и сценариста Джона Мортимера, ушедшего из жизни в январе 2009 года. Маэстро Лорд повстречался с ним в конце девяностых, и этот миг явился точкой отсчета не только взаимовыгодного сотрудничества, но и по-настоящему крепкой дружбы. Спустя месяц после смерти товарища обратившийся в классическую веру экс-рокер задумал составить музыкальный портрет Мортимера, отталкиваясь от отдельных сюжетов биографии последнего. В качестве композиционной основы Лорд выбрал несколько собственных фортепианных набросков, ранее использованных в сценических постановках покойного. Впрочем, клавишным, по замыслу автора, в нарождающемся концерте отводилась далеко не главная роль. Базовым инструментом при создании истории благородному английскому джентльмену виделась флейта, наделенная совершенно особенной функцией рассказчика от лица Джона Мортимера. Именно флейтовые тембры, по признанию Лорда, идеально подходили для передачи "его смеха и вздохов, его тоски и мягкой ворчливости, его остроумия и боли, и, наконец, его смиренного принятия тяготы послених дней". Справиться со столь непростой задачей автор доверил 35-летнему ирландскому музыканту Кормаку Генри. Что до симфонической поддержки, то за ее обеспечение взялись члены Королевского Ливерпульского филармонического оркестра под управлением Кларка Ранделла.
Безусловно, личный аспект - определяющий фактор всей программы в целом. И в первую очередь это повлияло на эмоциональную ткань полотна. По сдержанной красоте мелодического ряда "To Notice Such Things" вполне можно сопоставить с другим лордовским шедевром-откровением - диском "Pictured Within" (1999). Те же восхитительные пастельные тона, тончайшая рябь звуковой светотени, мерцающий отблеск золотистых красок покуда не встревоженной холодами ранней осени... Кстати, факт преемственности подчеркнут наличием трека "Evening Song", позаимствованного с вышеозначенной пластинки. Но если в оригинале "Вечернюю песнь" дивно исполняла вокалистка Сэм Браун, то здесь мы имеем сугубо инструментальный вариант. Солист Генри в контексте повествования раскрывается с самой лучшей стороны: его флейтовые монологи переливаются множеством оттенков - от страсти и нежности до углубленной рефлексии и подлинного драматизма. При этом спаянность элементов (духовых, оркестровых и фортепианных) совершенно поразительная. Ансамблисты превосходно чувствуют друг друга, действуя в едином порыве, точно гигантский пульсирующий организм. Отсутствие певческих эпизодов на протяжении всей программы нарушается в финальном этюде "Afterwards", где оскароносный актер Джереми Айронс под тихие аккорды фоно приглушенно, без ложного пафоса декламирует текст поэмы Томаса Харди...
Резюмирую: замечательный неоклассический экскурс, претворенный в реальность по-настоящему вдохновенным Художником. Рекомендуется почитателям зрелого творчества Джона Лорда, а равно серьезно настроенным меломанам.

Galie "Galie" (1981)

Кто бы мог подумать, что в восьмидесятые - самое неудобное для арт-рока время - Южная Америка явит миру по меньшей мере с дюжину отличных коллективов, творящих в прогрессивном ключе. В большей степени оно относится к Бразилии и Аргентине. Однако и в Мексике, как выяснилось, действовали весьма небанальные ансамбли. К этой плеяде удивительных принадлежат и герои данной рецензии.
Сформировались Galie в 1979 году. К слову, название команды - аббревиатура, образованная из первых букв имен ее участников: Габриэль Теллечиа (пиано, синтезатор Муга), Альфонсо Портилла (ударные), Луис Диаз Торре / Леопольдо Кабьесис (флейта / гитара), Игнасио Кордерра / Игнасио Портилла (синтезаторы / гитара) и Еугенио Баррантес (бас, гитара). Записанная в 1981 г. дебютная пластинка ребят на тот хронологический момент оказалась невостребованной лейблами. И лишь чудом мастер-пленки с этой и последующими работами Galie не очутились за бортом истории, по прошествии двух десятков лет дождавшись переиздания в CD-формате. Конечно, миг признания мексиканского ансамбля соответствующей аудиторией сильно запоздал, зато теперь у нас есть возможность оценить по достоинству этот по-настоящему оригинальный материал. Безымянный лонгплей потомков ацтеков вышел благородно-старомодным по звучанию. Мягкий, изящный, светлый и полностью инструментальный симфонический прогрессив продемонстрировал приверженность членов септета к камерному саунду. Никакого электрического напора, агрессивных рок-пассажей, неуемного тотального драйва... Прелесть Galie как раз в максимально элегантной подаче своих сочинений. На редкость искусно для новичков решены внезапные смены планов, когда лирического свойства клавишные партии, заражаясь шаловливым настроением духовых и перкуссии, обретают задорно-беззаботные черты. Подобного рода варьирование игрового темпа наблюдается в большинстве композиций релиза. В каждом из случаев разнятся задающие тон инструменты: сдвоенные акустические гитары, выразительная флейта, классическое фортепиано или же синтезаторы. Неизменным фактором ощущается особая атмосфера тепла, душевности и уюта. Чистота, искренность, ясность и определенная глубина мысли... Менестрельский романтический флер во многом роднит Galie с артистами итальянского прог-лагеря, и кабы не фрагментарно проступающий латинский колорит, их можно было бы принять за выходцев с Апеннинского полуострова. Очень недурственный арт-роковый акт, несущий людям добро и радость и отнюдь не претендующий на большее.
P.S. На протяжении восьмидесятых-девяностых группа воплотила в жизнь еще три программы. Однако, за исключением релиза "Galie II", распространения в международном масштабе они, к сожалению, не получили.

Steve Stevens "Flamenco.A. Go.Go" (1999)

С одной стороны работа с Билли Айдлом и Майклом Джексоном, с другой – виртуозное прогрессив-трио Боззио—Левин—Стивенс. Парадокс? Только не для Стива Стивенса. Великолепный гитарист, помимо основного инструмента превосходно владеющий басом, клавишными и тонко разбирающийся в современных компьютерных технологиях, взяв за основу для альбома ритмы фламенко, высадил на благодатной почве совершеннейшие гибриды. Нужно обладать поистине нестандартным мышлением и неординарными композиторскими способностями, дабы из традиционных мотивов вылепить сложносоставные, местами тяготеющие к прог-року, и зачастую абсолютно неподдающиеся четкой классификации номера. Главное – не обращать внимания на красноречивое название диска. Очевидные проявления собственно фламенко здесь сведены к минимуму. И большая их часть как раз приходится на брызжущий позитивом этюд "Flamenco.A. Go. Go", открывающий блистательную, насыщенную колоритными полотнами галерею. В пьесе "Cinecitta" тысячерукий волшебник Стивенс колдует над оттенками настроения, талантливо увязывая воедино меланхолию, страсть и обжигающий гибельный восторг. Невероятным драйвом, помноженным на малоазиатские микрохроматические интервалы, отличается улетный опус "Our Man in Istanbul", в котором за вокальные линии отвечает Азам Али. Драматические хитросплетения замысловатой виньетки "Letter to a Memory" заключают в себе напевную, западающую в сердце латинскую грусть с бравурной полифонией. В "Feminova" Стив вовсю забавляется с электроникой: в итоге футуристические секвенсорно-синтезаторные соло поразительным манером стыкуются с этнической перкуссией Грега Эллиса и многочисленными сэмплерными вставками. "Velvet Cage" притягивает таинственным психоделическим мерцанием и атмосферой глубины, порожденной мастермайндом при участии уже упомянутых Али (вокал) и Эллиса (перкуссия, труба, флейта), а также виолончелистки Кэмерон Стоун. Яркое вторжение на чужеземные, залитые солнцем территории ожидает нас в мелодической конструкции "Hanina", сотканной из цепляющих арпеджио. Звание наиболее лиричной и чувственной композиции я бы присудил светлой, прекрасно оркестрованной вещи "Twilight in Your Hands": столь изысканные и одновременно трогательные гармонии ныне большая редкость. А то, как Стивенс подает их аудитории, вообще достойно отдельных аплодисментов. В финальной "Riviera '68" маэстро погружается в ностальгический фьюжн а ля Пэт Мэтини, но опять же с уклоном в заповедные для западного меломана области фламенко. На правах изюминки - классный мультимедийный трек "Dementia", исполненный в компании экзотических японских рокеров (кстати, его аудиоверсия также представлена в контексте программы).

Резюмирую: шикарная работа, созданная единственным в своем роде асом саунд-камуфляжа. Рекомендую всем, независимо от ваших жанровых предпочтений.

Steve Stevens "Dementia"

Ramases "Glass Top Coffin" (1975)

К древней династии египетских фараонов уроженец Шеффилда Мартин Рафаэль (р. 1930) кровного отношения, по-видимому, не имеет. Однако стойкий интерес к священным реликвиям и преданиям загадочного Востока явился тем самым фундаментом, на котором не на шутку увлекшийся англичанин начал возводить основы собственной мифологии. Приняв духовное имя Рамзес, он при поддержке супруги Дороти (после инициации - Селкет) выпустил в 1971 г. музыкальную программу "Space Hymns", записанную в содружестве с участниками известного арт-ансамбля 10cc. Прекрасно аранжированный спейс-прог, текстуально затрагивающий отдельные архетипические сюжеты, пришелся по вкусу определенному кругу меломанов (особенно благожелательно альбом был встречен в США). Однако на фоне мощного интеллектуального рок-всплеска творческие выкладки британского Рамзеса вряд ли были способны потрясти воображение соотечественников. Мартину требовалось нечто возвышенно-красивое и одновременно оригинальное. Поразмыслив, он остановился на идее космической оперы...
Даже по прошествии трех с половиной десятилетий альбом "Glass Top Coffin" звучит довольно свежо. Мистеру Рафаэлю с его богатой фантазией и недюжинной интуцией удалось значительно раздвинуть границы жанра. В художественной канве масштабного полотна сошлись сразу несколько традиций: неоклассическая, балладно-акустическая, поп-песенная. Более того, Мартин во многом предвосхитил рождение готической субкультуры, а также обозначил вектор инди-роковой линии, что впоследствии откроет дорогу целой когорте замечательных команд с независимого лейбла 4AD (речь идет о группах калибра Cocteau Twins, This Mortal Coil, Dead Can Dance и т.п.). В очередном мистическом странствии Рамзесу и его верной спутнице Селкет помогали гитарист Джо Ромеро, басист Пит Кингсмен, органист Барри Кирш, ударник Роджер Харрисон, саксофонист Бон Бертлс + члены Королевского Филармонического и Лондонского симфонического оркестров. Столь солидная исполнительская сборная, как вы понимаете, попросту не могла схалтурить. Релиз и впрямь отработан на совесть. Мечтательное саунд-путешествие проникнуто волшебной, по-настоящему креативной атмосферой. Демонстрации сверхвиртуозных технических навыков игры тут нет и в помине. Все подчинено сакрализации мелодического языка, верно выбранной интонации. Музыка словно окутана поволокой чего-то удивительно приятного, притягательно-таинственного, но искреннего по сути. Подобные истории в состоянии воспроизвести лишь просветленный сознанием бард, обошедший полмира и причастившийся вековой мудрости Земли. Моментами "Glass Top Coffin" напоминает сочинения американской формации The Mystic Moods Orchestra, правда, без свойственного последним кинематографического размаха и броских внешних эффектов. Мотивность, душевность, исповедальность вкупе с явственным флером нераскрытого секрета - пожалуй, таковы слагаемые этого любопытного, неустаревающего магнум-опуса. Советую ознакомиться.

Clouds "Scrapbook/Watercolour Days" (1969/1971)

История британской команды Clouds оказалась до обидного недолгой. Однако свое веское слово в искусстве ребята все же успели сказать, подтверждением чему - запоздалое признание их заслуг критиками и летописцами прогрессивного рока. Если верить журналистской братии, влияния музыки Clouds прослеживаются в творчестве таких грандов, как Yes, King Crimson, Family. Ну а сама концепция формата трио с солирующим органом впоследствии дала толчок к появлению ELP. Точка зрения, быть может, спорная, однако факты – штука упрямая: до Эмерсона и Уэйкмана единственным фронтменом-органистом значился Билл Ричи, клавишник Clouds.
При рассмотрении композиционной составляющей альбома "Scrapbook" первое, что приковывает внимание, – преемственность традиций зрелых Beatles и Moody Blues. Это касается и мелодических линий, и (отчасти) вокальных данных Йена Эллиса, в чем-то напоминающего Джона Леннона. Впрочем, здесь все не так просто. Ритм-н-блюз, лежащий в основе песен группы, благодаря незаурядному мастерству сочинителей-исполнителей, возвышается до практически арт-рокового уровня. Скоростные органные проходы, сногсшибательные брейки ударника Хьюза с совершенно особенным ритмическим рисунком и легким оттенком джаза, замечательное пение Эллиса вкупе с недурственной игрой на басу… Прибавьте сюда очаровательные оркестровые аранжировки авторства легендарного Дэвида Палмера; элементы фирменного абсурдистского юмора, поданные с наисерьезнейшим выражением лица; наконец, шикарную балладу "The Colours Have Run", – и вы получите пластинку в исконно английском стиле, но без чопорности и помпы, по-домашнему уютную и в то же время обладающую собственной магией. В общем, чистое наслаждение для любителей ретро.
Изданный парой лет позже лонгплей "Watercolours Days" продемонстрировал серьезный творческий рост амбициозной троицы. Еще искуснее стали бомбардировочные маневры "Хаммонда" маэстро Ричи, чьим мощным аккордам по праву отводится центральное место. Эмоционально-насыщенные партии органа, коих на пластинке в избытке, уравновешиваются строгим фактурным вмешательством клавесина и несущими фоновую функцию фортепианными подкладками. В сравнении с предшественником данный релиз, при всей его замысловатости, выглядит куда более нацеленным на рок. Барабанная подача Гэрри Хьюза практически утратила джазовый колорит, обрела требуемую жанром прямолинейность. Певческие упражнения Эллиса дополнились коллективным многоголосием. Энергетически накаленное саунд-пространство "Watercolours Days" уже не предполагало обильного симфонического сопровождения, как это бывало раньше. Однако старому другу Палмеру удалось таки замолвить за себя словечко. Оркестровый аккомпанемент определяет торжественный характер заглавной пьесы, задает тон в лирико-драматическом этюде "Leavin'" и с редкостной степенью органики скрашивает псевдо-бахианские конструкции изобретательного виртуоза Ричи в "I am the Melody"...
Резюмирую: нестареющая душой классика британского прото-прога. которую я настоятельно рекомендую каждому меломану.

Trion "Tortoise" (2003)

"...Мы трое выросли в семидесятые, слушая классику арт-рока. И вот теперь, спустя годы, хотим воздать должное командам, что вдохновляли нас все это время". Так определяет основную стратегическую задачу проекта Trion органист Эдо Спаннинга. Состав замечательной голландской инструментальной сборной сформировали участники прог-коллективов Flamborough Head и Odyssice. Движимые любовью не только к стилю, но и к фирменному аналоговому звуку прошлых десятилетий, ребята посчитали уместным назваться в честь культового клавишного агрегата золотой артовой эры. Собственно, Trion и расшифровывается как Trio + Tron (читай, меллотрон). По признанию Эдо, он намеренно изъял из оборота фортепиано, синтезатор Муга и "Хаммонд" (хотя саунд последнего на альбоме присутствует, в реале это - высокоточная эмуляция, воспроизведенная посредством рабочей станции с ламповым усилителем ELKA Leslie), решив остановиться на богатейшей коллекции тембров, заимствованных с трон-пленок. Любопытно здесь другое: меллотрона в его физическом воплощении в арсенале фламандцев попросту не нашлось. А то волшебное "винтажное" дыхание, коим пропитан дебютный релиз old school рокеров, - результат кропотливого труда маэстро Спаннинги с виртуальной библиотекой сэмплов. Однако, не раскрой он самолично в буклете маленькую военную хитрость, думаю, никто бы и не заподозрил ансамблистов в подмене. Да оно, в общем-то, и не главное, когда дело касается искусства композиции.
Не имея возможности "осемидесятить" творчество родных групп, трионовцы утоляют ретро-жажду на правах независимой творческой единицы. Заявленный материал тяготеет к лирике в ее энигматическом (если так можно выразиться) проявлении. Конечно, встречаются и угловато-жесткие гитарные партии, но в процентном соотношении их количество минимально. Покоритель 6- и 12-струнных грифов Эдди Малдер умело варьирует темпы, переходя от суровой героики к романтически-приподнятым пассажам, что наглядно продемонстрировано во вступительном номере "Tortoise", отдаленно смахивающем на произведения Стива Хэкетта. Неувядающие традиции игровых симфо-фьюжн пьес а ля Finch пробиваются на поверхность в теплой мелодической зарисовке "The New Moon". Хотите погрузиться в клавишно-акустистическую негу? Извольте. Красивейший бессловесный этюд "Hindsight" (большой привет Asturias!) наполнит мечтами ваши сердца. Найдется многое: и мотивный оркестровый прогрессив ("The Seagulls"); и камерная виньетка в ключе Энтони Филлипса ("Hurt"); и электрическая драма со счастливым концом ("Tribulation"), заточенная под позднего Дэвида Гилмора; и созерцательный опус с легким оттенком Camel ("Spectrum of Colours"); и нечто воздушно-элегическое, с яркими брызгами ностальгического света ("Endgame")...
В оголтелой суматохе Миллениума программы, исполняющие функции разговора по душам, - истинная редкость. Дебют Trion как раз из означенной серии. Отличное собрание настроенческих треков, обладающих своеобразным терапевтическим эффектом. Рекомендую.

Jody Grind "Interaction: A Jody Grind Anthology" (2007; 2 CD)

Так уж повелось, что при обозрении творчества британских прото-артовых составов про Jody Grind если и вспоминают, то мельком, в самую последнюю очередь. Между тем короткая дискография замечательного трио несомненно заслуживает внимания со стороны меломанов, интересующихся эволюцией прогрессивного рока. Основанный в 1968 г. ансамбль (изначально назывался Nova) - детище великолепного органиста/вокалиста Тима Хинкли (позднее - в Vinegar Joe; также записывался с Snafu, Bad Company, Thin Lizzy и др.). Его соратники "по партии" - гитарист Айвэн Загни и ударник Мартин Харриман - проверенные временем бойцы, на правах инструменталистов сопровождавшие вместе с Тимом певицу Элки Брукс в ее живых выступлениях. С января 1969 г. троица стала действовать под вывеской Jody Grind (так именовался лонгплей джазового пианиста Хораса Сильвера). И вроде бы, все складывалось удачно, но в марте того же года барабанщик Харриман по финансовым обстоятельствам покинул коллег. Освободившееся место занял не менее опытный ритмач Барри Уилсон, с которым в итоге и был претворен в жизнь дебютный альбом JG "One Step On" (1969).
Вышедшая на независимом лейбле Transatlantic пластинка продемонстрировала не только мощный потенциал и отменный исполнительский уровень новичков, но еще и оригинальность идей авторского тандема Хинкли-Загни. Наиболее впечатлящий из номеров - четырехчастная 19-минутная сюита "One Step On", скроенная по лекалам симфо-рока а ля Nice, но при том вобравшая в себя множество джаз-фанковых влияний. В саунде доминирует "Хаммонд" маэстро Тима (его игровая манера - удачное сочетание ритм-н-блюзовых вензелей, классических пассажей и зажигательных фьюжн-выкрутасов). Впрочем, не отстает от лидера и гитарреро Айвэн, лихо справляющийся со своими партиями. Для пущего эффекта к участию подключили аса аранжировки Дэвида Палмера (позже - в Jethro Tull). Ему отвели ключевую роль в деле синтеза рок-риффов Jody Grind и бравурных всплесков брасс-секции: получилось очень и очень здорово. В канву собственного магнум-опуса Хинкли с напарником сумели ловко внедрить известную вещицу "Paint It Black" Rolling Stones, и та оказалась органично пристегнутой к содержимому эпика. Стилевой спектр остальных треков по-хорошему калейдоскопичен: от "высоковольтного" приджазованного прото-прога ("Little Message") до вязкого хард-н-блюза ("USA") и задорной обработки "Rock'n'Roll Man" Чака Берри. Короче, прелесть, а не релиз.
А дальше в стане Jody Grind случился раскол. Фронтмену Хинкли пришлось распрощаться с товарищами в силу несовпадения музыкальных взглядов. К счастью, он безболезненно вывернулся из создавшейся ситуации, найдя замену приятелям в лице гитариста/басиста Берни Холланда и ударника Пита Гэйвина. Результатом совместных сессий явился LP "Far Canal" (1970), по ряду показателей кардинально отличающийся от предшественника. В фокусе ансамблистов внезапно очутился пышный жанристский букет. Посему не удивляйтесь, услышав в рамках одной программы драматический рок-мадригал "We've Had It", тяжелый прогрессивный блюз "Bath Sister", залихватский органно-гитарный этюд "Jump Bed Jed" в традициях раннего ритм-арта с примесью барокко, хэви-ролл "Plastic Shit", мечтательную пианистическую рапсодию в джазовых тонах "Ballad for Bridget" и прочие вкусности. Исключительный материал, вот только продолжения не последовало. Конец 1970 г. ознаменовался очередным распадом Jody Grind, от которого команда уже не оправилась. Может, и к лучшему, ибо они успели сказать все, что хотели. Как тут не вспомнить античных мудрецов, увещевавших: ars longa, vita brevis. И коль скоро искусство (не в пример нам) бессмертно, не упускайте шанса насладиться им.

John Paul Jones "The Thunderthief" (2001)

Из четверых участников Led Zeppelin Джон Пол Джонс менее прочих смахивал на рок-звезду. Скупой на эмоции, замкнутый в себе, он казался эдаким консерватором-классицистом на фоне развязного секс-идола Планта, гитарного маньяка Пейджа и неистового барабанного бога Бонзо. Однако не будь в квартете Джонса с его изумительной вереницей талантов (исполнитель, композитор, аранжировщик), и кто знает, как повернулась бы история LZ...
Сольное творчество маэстро бесконечно далеко от привычных для хард-ориентированной аудитории звуковых территорий. Частным манером Джон последовательно добирал то, чего был лишен в группе. Нещадно экспериментируя, он бросался в кипучее море рок-авангарда (диск "Sporting Life" (1994), записанный в содружестве с певицей Диамандой Галас); а то и вовсе трудился над такими странными метастилевыми узорами ("Zooma", 1999), что рассчитывать на понимание и поддержку мог лишь со стороны кого-то, подобного себе; например, Роберта Фриппа. Именно лидер King Crimson сумел по достоинству оценить могучий потенциал коллеги, пригласив того в семейство артистов, базирующихся на лейбле Discipline Global Mobile.
"The Thunderthief" - последняя на сегодняшний день самостоятельная пластинка Джона Пола Джонса. Здесь он предстает перед слушателем в качестве мультиинструменталиста, свободно владеющего не только басом и клавишными, но и различными подвидами гитар, мандолиной, а также любопытными экзотическими причиндалами типа японской цитры кото или гавайского укелеле. Прорываться сквозь дикорастущие саунд-побеги корифею британской сцены помогают ударник Терл Брайант и (в паре вещей) стикист Ник Биггс (оба некогда играли в рядах ансамбля Iona). Определенно, ребятам есть где разгуляться! Авторский материал ДПД максимально разнообразен. Так, интроспекция "Leafy Meadows" - сверхнавороченный кримзо-прог (недаром солистом тут выступает сам Фрипп). Заглавный номер с ветвистой мелодической структурой и вокодированным речитативом мастермайнда смело можно рекомендовать в качестве учебного пособия для начинающих прогрессоров; поверьте, это очень круто! "Hoediddle" по первости воспринимается эдаким саундскейп-упражнением, но оставшаяся часть зарисовки демонстрирует ядреный замес из напористых рок-мотивов в очередь с псевдовосточными этно-элементами и влиянием традиционного американского кантри-энд-вестерн жанра. Сингер-сонграйтерской искренностью наполнен этюд для голоса и фортепиано "Ice Fishing at Night", переходящий в урбанистический кибер-блюз "Daphne". Не иначе как заигрыванием с альтерно-прогом объясняется наличие в контексте программы трека "Angry Angry". И уж совсем необычно после такого выглядит воплощенный "живьем" сугубо фолковый эпизод "Down to the River to Pray". "Shibuya Bop" буквально захлебывается яростной энергетикой и неуемной фантазией мистера Джонса (ей богу, этот "ветеран" с легкостью заткнет за пояс любого героя из числа современных!). На "закуску" - коротенькая "замыкашка" "Freedom Song", вольное изложение адаптированных для жителя Европы индуистских постулатов под аскетичный акустический аккомпанемент; мило и в целом достаточно поучительно.
Резюмирую: поразительно свежий, интригующий и ни на что непохожий альбом. Настоятельно рекомендую любителям оригинальных прогрессив-актов.

Morte Macabre "Symphonic Holocaust" (1998)

Случается, что духовные искания уводят музыкантов с привычных проторенных троп на едва заметные, объятые мраком дорожки. Подобная история произошла во второй половине 1990-х с участниками культовых шведских коллективов Anekdoten и Landberk. Объединившись в квартет Morte Macabre, жаждущие свежих впечатлений скандинавы решили копнуть один из наиболее нестандартных и основательно подзабытых рок-пластов. О чем речь, спросите? Терпение, скоро поймете. А пока предоставим слово непосредственно ансамблистам: "В создании атмосферы тьмы и обреченности ничего нового, конечно же, нет. Рецептура коктейля из элементов ужаса, секса и прога разработана еще в семидесятые группами вроде Goblin, Celeste и Museo Rosenbach. <...> Идеальным солирующим инструментом для такого рода творчества, на наш взгляд, выступает меллотрон. Вспомните эффектные пассажи Пита Корради (Museo Rosenbach) или Мартина Киткэта (Gracious!). Это же подлинная школа для всех, кто выбирает сумрачные подвиды прогрессива". Итак, молодежь голосует за меллотрон. Причем, играют на нем все четверо: Никлас Берг (Fender Rhodes пиано, терменвокс, сэмплеры, гитара, бас), Стефан Димле (бас, Муг), Рейне Фиске (гитара, скрипка, Fender Rhodes пиано) и Петер Нординс (ударные, перкуссия). Что ж, оно похвально. Но средства средствами, а как у нас в плане композиции? И вот тут-то кроется главная интрига диска "Symphonic Holocaust", ибо суть его - в своеобразной трактовке мелодических тем из фильмов жанра "horror" (то бишь классических "ужастиков" типа "Ребенок Розмари", "За пределом тьмы", "Город живых мертвецов", "Ад каннибалов" и прочих "радостей"). Правда, больших "кошмарных откровений" на пластинке в принципе нет. Закаленные суровой нордической природой, бойцы из Morte Macabre фокусируются на том, что им ментально понятно, близко и дорого - проявлениях меланхолии в различных ее ипостасях. Подача варьируется от нарастающе-давящей во вступительном номере "Apoteosi del Mistero" (кстати, в финале трека непонятно зачем воткнут фрагмент из российских теленовостей) до депрессивно-психоделической ("Sequenza Ritmica E Tema") и снежно-вечерней, замаскированной под детскую колыбельную ("Lullaby"). Немного разбавить беспробудный минор призваны воздушный полуэлегический этюд "Quiet Drops", под занавес которого четверка таки умудряется добавить в повествование "кримзонутых" флюидов, и вполне себе мотивная арт-роковая инсталляция "Opening Theme". Оригинальных сочинений "макабристов" в рамках содержимого всего два: коротенькая саундскейп-интродукция "Threats of Stark Reality" и зловещий 18-минутный эпик "Symphonic Holocaust" авторства маэстро Берга, замыкающий программу. В нем-то наши герои отрываются по полной, атакуя слушателя мощнейшим роем аналоговых тембров; неожиданно смелый и весьма эмоциональный магнум-опус с претензией на авангард. Резюмирую: отличный релиз, рассчитанный не столько на любителей "страшилок", сколько на меломанов, ценящих необычные, высокохудожественные проявления рок-искусства. Рекомендуется для общего эстетического развития.

Index "Index" (1999) / "Identidade" (2005)

Рулевой бразильской команды Index, гитарист Джонс Джуниор, некогда творил историю в составе культовой симфо-проговой группы Quaterna Réquiem. Однако возросшие композиторские амбиции явились причиной ухода маэстро на вольные хлеба. К тому моменту в творческих закромах Джонса скопился приличный массив собственных идей, для воплощения которых требовался полноценный ансамбль. Вот тогда-то и возникли Index. Наряду с Джуниором (акустическая и электрическая гитары) участниками формации стали Элен Писетта (Хаммонд-орган, фортепиано, мини-Муг, синтезаторы), Фабрицио Cанталючия (бас) и Отавиано Кюри (ударные, перкуссия).
Дебютный альбом, без затей озаглавленный "Index" (1999), выявил определенную степень родства новых героев латиноамериканской сцены с ближайшими сотоварищами по цеху. Не случайно открывающий программу трек обозначен "Quaterna Réquiem". Вечный романтик Джонс, пользуясь стократ проверенными рецептами, увязал воедино мечтательные пассажи клавишных с необарочными приемами игры на классической гитаре и относительно суровыми прогрессивными риффами. Результат получился вполне неплохим. Да и продолжение в виде пяти развернутых пьес стоит того, чтобы с ними ознакомиться. Это и меланхолично-рефлексивный опус "Caverna", и проникнутая элегическими мотивами "Serenata", и неоднозначное, но в общем любопытное произведение "Ciclos das marés" (эх, заменить бы искусственный синти-оркестр меллотроном или адекватно эмулируемыми аналоговыми тембрами "Корга"... Ладно, что есть, то есть), и т. д., и т. п. Коль скоро представленный здесь материал подан в тотальной инструментальной манере, понятно, что функции фронтмена автоматически возлагаются на лидера проекта. Отдавая должное таланту Джуниора, замечу: его гитарные соло далеки от свойственной многим шестиструнникам самовлюбленности. В индивидуальных партиях мастермайнд сосредоточен на решении эмоционально-мелодических задач, с чем и справляется - весьма небезуспешно, кстати. Финальный номер "Index" несколько отличается по настроению от предшествующих позиций: здесь преобладают резвые поливы Муга от органистки Писетты, исполненные в ключе традиционного английского симфо-прога. Дебют не укрылся от внимания музыкальных обозревателей из специализированных изданий, выказавших открытые симпатии новичкам и пожелавших им не останавливаться на достигнутом.
При записи второго лонгплея Index Джуниор сменил ритм-секцию. Теперь с ним работали бас-гитарист Рональдо Сцинато и ударник Леонардо Рейс. Реализованный в 2001 г. "Liber Secundus" содержал совершенно невпупенное количество неанглоязычного вокала (голосить пришлось всем, кроме басиста), что сильно смазывало впечатление от недурственной музыкальной составляющей. Столь серьезный просчет Джонс Джуниор взял на заметку.
На своем третьем альбоме "Identidade" (2005) Index вернулись к формату чистого инструментала. В итоге имеем бесподобный по качеству материал, на пару голов превосходящий все, выпущенное ими ранее. В роли органиста на сей раз выступил экс-барабанщик Отавиано Кюри, привнеся в полифоническую канву пластинки наимощнейший драйв. Разнокалиберные клавишные правят бал в феерическом треке "Vulcano", задают джазовый тон в "Fogos de Santelmo", цементируют саунд-пространство в эпике "Index II". Да и в других сочинениях Отавиано блистает по-настоящему вдохновенными, семидесятнически ориентированными гармониями. Яркий стилистический калейдоскоп - с одной стороны, совершенно убийственный симфонический арт-рок, с другой - весьма закрученный, ядреный прогрессив-фьюжн - претворен в жизнь без "заусенцев" и "проволочек". Гитарная фразировка Джонса безукоризненна. В "Identidade" перед нами уже не ностальгирующий лирик, но зрелый профессионал, соединяющий в звуковых откровениях черты Пэта Мэтини и Энди Лэтимера (Camel). О фигуре последнего также напоминают протяжные монологи флейты, которую Джуниор Джонс использует впервые и к месту. Словом, восторг да и только.
A must have для поклонников современного прогрессива.