Beggars Opera "Lose a Life (a nano opera based on a true story)" (2010)

Для начала небольшая справка: электрочувствительность - термин из области экомедицины, обозначающий повышенную зависимость человека от электромагнитных полей различных частот, начиная со статического электричества и кончая СВЧ диапазоном. Согласно данным Всемирной организации здравоохранения на планете имеется около 5% электрочувствительных индивидуумов. К этой процентной группе принадлежит и лидер BO Рикки Гардинер. Дабы повысить внимание общественности к столь нестандартной, но существенной проблеме, супруга Гардинера, певица и клавишница Вирджиния Скотт предприняла весьма смелый шаг - она создала мини-оперу, в основу которой положила опыт наблюдения за страданиями собственного мужа. Таким образом, "Lose a Life" - альбом максимально личный для обоих, "звуковая биография тех моих лет, что отмечены противостоянием кошмару электрочувствительности", как трактует его Рикки. К слову, метод терапии, применяемый в ходе лечения Гардинера, включал в себя целый ряд ограничений, касающихся использования бытовой техники - от телевизоров, компьютеров и CD-плееров до микроволновых печей и мобильных телефонов. Так что запись музыки для "Lose a Life" - своего рода подвиг со стороны немолодого уже артиста, сумевшего наводнить пластинку яркими партиями электрогитары. А теперь перейдем к сути.
В сравнении с диском "Close to My Heart" (2007) нынешнее творение Beggars Opera выглядит не только более цельным, но и отличным в стилистическом плане. Взявшая бразды управления проектом в свои руки Вирджиния выстроила композиционную канву программы по законам оперной классики. Однако аранжировочной части сие фактически не коснулось. Драматическую ноту повествованию задает вступление "Electrofire Invasion". Эти 11,5 по большому счету инструментальных минут протекают в русле торжественно-мрачной клавишной оркестровки, оттеняемой ровной игрой ударника Тома Гардинера и усиленной шквальными порывами гитарных экзерсисов Рикки. Апофеозом космической рапсодии является призыв о помощи: "I am in electro fire danger... save me..." Кондиции сумрачной интроспекции по-своему наследует эпизод № 2 - " Electro Half Light", в чьей палитре сходятся поступательные линии транс-оперы и весьма неожиданные мотивы шотландской джиги. "Masts on My Roof" - прекрасная возможность для миссис Скотт продемонстрировать чудеса вокального мастерства. Для пущего эффекта хоральная фактура рефренов базируется на множественном голосовом наложении. И все это звонкое хрустально-тембральное великолепие гармонически соседствует с жесткими дисторшн-грувами и пространно-саундскейповыми синтезаторными текстурами. В среднетемповом номере "Cosmic Tango" выразительнейшие струнные риффы мастермайнда сердечными токами насыщают каждую клеточку этюда, тогда как полифоническое перкуссионно-клавишное обрамление на стадии завершения добавляет истории здоровую порцию пафоса. Художественным пиком концепции можно считать главу "Dr. Carlo" - гипнотический прог-рок, изготовленный по крайне оригинальному рецепту. Развязка действа - бессловесный финал "Tango for the End of Time", образованный хитросплетением псевдо-симфонических пассажей с приемами средней тяжести из арсенала хард-рока; необычная зарисовка, призванная пробудить в слушателе великую жажду жизни.
Резюмирую: достаточно крепкий и стильный релиз от неувядающего семейного тандема. Советую ознакомиться.

Beggars Opera "Close to My Heart" (2007)

После череды классических альбомов, изданных в ранних семидесятых, у членов Beggars Opera обозначились проблемы творческого и личного порядка. Группа то объявляла о самороспуске, то возрождалась в ином составе и качестве. Однако на закате седьмого десятилетия двадцатого века судьба шотландских прогрессоров уже мало кого занимала. Отец-основатель бэнда Родерик "Рикки" Гардинер, наплевав на собственные амбиции, начал тесно сотрудничать с Дэвидом Боуи, а немного погодя и с Игги Попом. В 1978 г., обустроив студию звукозаписи по месту своего жительства в Уэльсе, экс-лидер BO приступил к сочинению музыки для медитации. Спустя шестнадцать лет Гардинер создал эмбиент-трио Kumara, но внезапное ухудшение здоровья лишило Рикки возможности выступать вживую. Пребывая в не самом лучшем состоянии духа, он при помощи компьютеров взялся оформить задел на будущее в виде нескольких песен. Так что за стартовый этап работы над "Close to My Heart" следует принять вторую половину девяностых.
Beggars Opera современного образца не имеет ничего общего с легендой британского арта. Гардинер сумел превратить излюбленное детище в натуральный семейный подряд, и теперь участниками проекта, помимо Рикки (гитара, бас, вокал), являются его жена Вирджиния Скотт (вокал, фортепиано, меллотрон) и сын Том Гардинер (ударные). Определить характер данной инкарнации BO - задача не из простых. Ясно одно: троица исполнителей сделала все, чтобы начисто избавиться от условного ярлыка "ретро". Рулевой ансамбля кардинально изменил подход не только к композиции, но и к звуку. Если раньше опорными инструментами Рикки традиционно значились электрогитары марок "Стратокастер" и "Гибсон Лес Пол", то ныне актуальным для себя вариантом маэстро посчитал "Ибанез". Модернизация затронула и клавишную часть. Старый добрый "Хаммонд", некогда служивший украшением большинства треков Beggars Opera, лишился доверия. На смену его бархатистому тембру пришла малоэмоциональная связка синтезатор + фоно. Главным же тактическим маневром обновленной формации стала переориентация с мужского вокала на женский. И тут надо отдать должное миссис Скотт: с функциями фронтвумен она справилась очень недурно. По крайней мере, для текущей игровой манеры BO ее голос годится оптимально. И вот здесь мы подходим к ключевому вопросу - о стиле. Сразу хочу сказать: никаких симфонических цитат и движений в оркестровую область от наших героев ждать не надо. Мелодические схемы базируются на странном (для ветеранов) сочетании энергичных рок-риффов, окаймляемых прямолинейными барабанными брейками, с атмосферными (а ля неопсиходелия) клавишными текстурами и довольно изменчивым (в зависимости от настроения пьесы) пением красавицы Вирджинии. Мимикрируя то под романтическую юную особу, то под расчетливую сексуальную стерву, эта знойная шотландско-итальянская дива задает тон пластинке в целом. Посему основная интрига кроется не в аранжировках (для прогрессива они выглядят простовато), а в артистическом раскрытии того или иного образа. Во внешней атрибутике улавливается незначительное сходство с "космизмами" первых дисков Porcupine Tree и Incredible Expanding Mindfuck, сдобренными сугубо девичьей неуравновешенностью, встречающейся, к примеру, у Бьорк или шведов Paatos. Дальнейшее можете домыслить самостоятельно. Мне же остается лишь резюмировать: релиз по-своему оригинален, однако рекомендовать всем и каждому не буду. Уж больно своеобразная получилась вещица.

Beggars Opera "Pathfinder" (1972)

Своей третьей пластинкой BO завершили прогрессивный сезон в собственной истории периода 1970-х. Дальнейшие студийные опыты шотландцев можно сравнить с беспомощным барахтаньем в помпезном припопсованном болоте. Музыканты по инерции пытались вести диалог со слушателем, однако беседа на привычном уровне у них, хоть тресни, не ладилась. Но то дела иного сорта. Нас же в первую голову интересует "Pathfinder". И уж чего-чего, а поводов для грусти эта работа не дает совершенно.
К начальному этапу ее создания Beggars Opera вновь поменяли игровую стратегию, вернувшись к формату квинтета. Невзирая на тот факт, что активное участие Вирджинии Скотт при записи диска "Waters of Change" (1971) внесло свежую струю в творчество коллектива, мастермайнд Рикки Гардинер принял нелегкое решение отстранить супругу от процесса. Впрочем, на подобный шаг лидер BO отважился сознательно, ибо жаждал в очередной раз произвести на свет нечто оригинальное. Что ж, у них получилось.
В сопоставлении со структурно многослойными альбомами прежних лет "Следопыт" отличается некоторой прямолинейностью. Но и здесь не обошлось без разного рода тонкостей и маленьких хитростей. Открывается релиз песней "Hobo" - трагичной историей об умирающем бродяге. Сочиненный органистом Аланом Парком сюжет в композиционном отношении закономерно вращается вокруг массивной клавишной составляющей. Однако немаловажную роль тут выполняет гитарная штриховка Гардинера, взявшего на вооружение энергичную хард-роковую манеру. Ну, и как обычно на высоте шикарный вокалист Мартин Гриффитс, очень по-теплому оформивший лирическую часть действа. Замахнувшись на известный хит Джимми Уэбба "MacArthur Park" (к слову, одна из самых красивых мелодий в мировом эстрадном наследии), BO по-своему аранжировали этот классический номер, выдав в результате очаровательный эпический арт-пассаж. Отдельно хочется отметить превосходную оркестровку умельца Парка, добившегося гармоничного саунд-рисунка путем сочетания клавесина, органа, фортепиано и меллотрона. Довольно любопытна по стилистике "The Witch", насквозь прошитая искристыми соло-партиями электрогитары Рикки (характерный нюанс: если замедлить ритм "Ведьмы" вдвое, выйдет типичный "саббатовский" этюд). Алхимия титульной пьесы основана на двух китах - повторяющихся риффах того же Гардинера и воздушных хоралах Гриффитса; как ни крути, особого рода новаторство вполне ощутимо. Необычно выстроены коллизии трека "From Shark to Haggis": если первая половина его выдержана в русле полупсиходелической рефлексии в джазовых тонах, то ближе к финалу слушателя настигает тотальное фольклорно-плясовое безумие. Стройный, как стрела, мягкий и деликатный прог-инструментал "Stretcher" не таит каких-либо сюрпризов: предугадать, чем все закончится, совсем несложно; правда, за почти что лэтимеровский бархатный тембр гитары можно простить и очевидную предсказуемость ходов. В концовке под названием "Madame Doubtfire" наша "оперная труппа" ударяется в оккультные мотивы, устраивая эффектный дьявольский цирк с конями, переодеванием и полнейшим хаосом под занавес.
Резюмирую: хороший подарок для каждого, кто не прочь предаться мечтаниям под знаком ретро. Рекомендую.

Beggars Opera "Waters of Change" (1971)

К 1971 году Beggars Opera вступили в фазу взросления. Вдоволь потешившись классикой на дебютном альбоме, ребята под управлением Рикки Гардинера (лид- и акустическая гитары, вокал) решили показать, на что способны без "потусторонней" помощи отошедших в вечность корифеев симфонизма. Но для начала шотландским прогрессорам пришлось осуществить некоторую перестановку в составе. На место внезапно выбывшего из команды басиста Эрскина (успевшего все же приложить руку к одной из пьес грядущей пластинки) был взят не менее проворный Гордон Селлар. Попутно светлую голову лидера BO посетила идея о расширении клавишных возможностей группы. С этой целью Рикки привлек к работе жену Вирджинию Скотт, вверив ей партии меллотрона и разнообразные бэк-вокалы. В таком вот расширенном варианте музыканты принялись за создание "Waters of Change".
К немалому удивлению поклонников, в девятизарядной композиционной обойме не оказалось ни одного опуса "по мотивам". Каждая их позиций несла на себе печать оригинальных авторских измышлений. И честное слово, тут было чему порадоваться! Футуристические раскаты "Хаммонда" с пространной меллотроновой "подложкой" + гипнотично-мелодичные пассажи гитары и обворожительный лирико-драматический тенор Мартина Гриффитса - таковы слагаемые первого трека "Time Machine". Органно-перкуссионная интролюдия "Lament" опирается на торжественные медиевальные интонации, по-своему обыгрывающие послебатальные позывные волынки. В "I've No Idea" сочинители Парк и Гриффитс отталкиваются от ритм-н-блюзового шаблона, однако в итоге раскрашивают действо артистическими подробностями, заимствованными из обширного прото-прогового арсенала (моментами вспоминаются соплеменники наших героев - великолепный английский квинтет Cressida). Разреженно-астральное звучание загадочного инструментального этюда "Nimbus" отчасти предвосхищает "эфирную" стилистику, к которой возрожденные Beggars Opera обратятся по истечении тридцати пяти лет (об этом - как-нибудь в другой раз). Яркая карнавальная плясовая "Festival" сотворена клавишником Аланом и певцом Мартином при посильном вкладе "ушельца" Маршалла Эрскина, не только прописавшего здесь фирменные басовые вензеля, но и добавившего к комплексному саунду "оперных" друзей зажигательные всполохи флейты. Едва ли не главным номером всего лонгплея выглядит изящная инкрустация "Silver Peacock", вобравшая в себя столь обожаемые маэстро Парком виртуозные псевдо-барочные ходы наряду с красивейшими вокальными распевами фронтмена Гриффитса. Определенной отсылкой к высокому "академическому" штилю должно считать камерный набросок "Impromptu", где из подручных средств наличествуют классическая гитара и меллотрон, с энной степенью точности имитирующий тембр виолончели. Завершает пиршество колоритнейшее эмоционально-переменчивое произведение "The Fox", в коем довольно сложно отделить шутовство от правды чувств. Впрочем, тут оно, быть может, и не требуется...
Резюмирую: еще один первоклассный подарок для любителей раннего британского арт-рока и необходимое прибавление в коллекцию настоящего меломана.

Beggars Opera "Act One" (1970)

Уроженец Эдинбурга Рикки Гардинер (р. 1948) с детства любил итальянскую оперу. Впоследствии, наряду с этой милой привязанностью, в его жизнь прочно вошли The Shadows, Хэнк Марвин и электрический шестиструнный Fender Stratocaster (купленный в юности и поныне остающийся главным инструментом Рикки). Переехав в Глазго, не по годам развитый шотландский парнишка основал школьный бэнд The Vostoks (кстати, назван так в честь космического корабля, на котором совершил свой полет Юрий Гагарин), где пела будущая супруга нашего героя Вирджиния Скотт. Потом были The Kingbees и The System, а в 1969 году неутомимый Гардинер при поддержке друзей замутил Beggars Opera. Другими членами коллектива стали вокалист Мартин Гриффитс, органист Алан Парк, басист Маршалл Эрскин и ударник Рэймонд Уилсон. Хотя репертуарную политику ансамбля формировали все пятеро, решающее слово принадлежало лидеру. И уж тут-то он сумел развернуться как следует, соединив в целое разнополярные страсти - к классичесской опере и заряженному энергией року...
"Act One" - одна из краеугольных пластинок британского прото-прогрессива начала семидесятых. Изданная лейблом Vertigo, эта программа привлекла внимание слушателей не только явной новизной идей, адекватно претворенных в жизнь при помощи маститого звукоинженера Мартина Бирча (на тот момент постоянно работал с Deep Purple), но и вдохновенным энтузиазмом исполнителей. Ребята и впрямь постарались на славу, сложив вместе кусочки замысловатой саунд-мозаики. Вступительный этюд "Poet and Peasant" позаимствован из наследия австрийского композитора Франца фон Зуппе (1819-1895), автора популярных некогда оперетт. Гардинер со товарищи ловко перевели комический венский кунштюк на рок-н-ролльные рельсы: галопирующая техника долговязого ударника Уилсона замечательно сочетается с лихим гарцеванием "Хаммонда", глубокими басовыми структурами и отменной риффовкой гитарреро. Отдельного упоминания заслуживает певец Гриффитс, чей гибкий и сильный голос являлся визитной карточкой ранних Beggars Opera. С благородной седой стариной отчасти соприкасается и стилизованная под необарокко "Passacaglia" с ее изящными органными партиями и прихардованными струнными выкрутасами. Пограничного характера также придерживается вещь "Memory": мелодические гармонии парадоксальным манером содержат в себе строгие симфонические интонации и неумеренный ритм-н-блюзовый драйв. "Raymonds Road" - самый яркий номер альбома, по сути являющийся помпезной рок-фантазией на мотивы Моцарта, Дворжака и иже с ними. Что до эпической конструкции "Light Cavalry", то она вновь обращает нас к творчеству господина фон Зуппе: очередная безукоризненная транскрипция полузабытой опереточной безделицы, талантами квинтета возведенной в ранг настоящего драматического искусства. В бонусах фигурируют тяжелый (а ля Purple) эскиз "Sarabande" и недурственный хард-н-артовый трек "Think", воплощенный со знанием дела.
Итог: блестящий образец неоклассического прогрессива, по праву включенный в "золотой фонд" нестареющего английского рока. Наслаждайтесь.