Anekdoten "Nucleus" (1995)

Шёпот и крики. Ярость, расколовшая надвое угрюмую бездну меланхолии... Апологетам скандинавской рефлексии внезапно наскучило прозябание в привычном коконе. Жажда острых ощущений согнала их с насиженных мест, подстегнула к хождению босыми пятками по углям сумасшедшей реальности.
Сравнивать лирический арт-шедевр "Vemod" c эмоциональным вихрем "Nucleus" – дело зряшное. Общего в обеих картинах весьма немного. Заснеженная грусть прошлого оказалась вытеснена могучим ураганом страстей, наличие которых вряд ли кто-то подозревал в угловатых фигурах Anekdoten. Любители пространных откровений сбросили оковы сна. И удивили кардинальным преображением. Под костюмом Пьеро обнаружился плотоядный монстр, необузданный в собственной дикости, завсегда готовый к атаке. Аналоговые клавишные? Исключительно ради глубины звука. Сюда же виолончель. И мотать-накручивать нервы на фоне железного лязга, искажённых гитарных воплей, диссонансных аккордов и горячей пульсации ритма. Это не "альтернатива", не "трэш", не "блэк". Это новая суть уникального прог-квартета. Вызов публике? Да. Переломный момент? Бесспорно. А ещё – качественно иная драматургия, существующая по совершенно особым законам. Борьба за свободу от масок и жанров.

Титульный номер оглушает кримзоидной мощью, упругими басами, коллективными приступами агрессии, непонятным гармоническим манером сочленёнными с тягуче-аморфным вокалом Яна Эрика Лильестрёма. Металлизация саунда, конечно, не самоцель, но крайне действенное средство в умелых руках шведской четвёрки. И пусть не введёт вас в заблуждение стартовая фаза пьесы "Harvest" с декламацией текста под сурдинку переливов электропиано от звукоинженера Томаса Андерссона. Ибо огненный шквал вот-вот оторвёт с петель тщедушную дверь надежды. Двухчастная "Book of Hours" поначалу умножает печаль психоделическим раскачиванием незримого маятника, а после растирает в пыль сберегаемую про запас горстку душевного тепла. Взрывы меллотронно-гитарного насилия чередуются с певческими монологами фронтмена, хаос сопрягается с ясной мелодикой. И всё это подано чертовски эффектно. Сэмплированный эпизод "Raft" служит прелюдией к армированному инструменталу "Rubankh" – эдакой авангардной чёрной мессе, навевающей воспоминания о "риошных" стенаниях Present. По ходу развития унисонно-индустриальной элегии "Here" подспудно ждёшь какой-нибудь пакости: мол, знаем мы вас, голубчики; сейчас наверняка вжарите по-крупному. Ан нет. На протяжении семи с гаком минут процесс протекает в едином медленном русле. Только скрипка Хелены Келландер под занавес трека добавляет умиротворения всеобщему трауру. Повествование "This Far From the Sky" испещрено такими замысловатыми параболами, что поневоле теряешься в лабиринте мешающих красоту с уродством кривых зеркал. Зато в робко лучащейся мерным светом песне "In Freedom" (не иначе как награда за терпение) угадываются тени прежних скромников Anekdoten. На правах бонуса – бессловесный минималистский краут-психодел "Luna Surface" – занятный штрих к курьёзному портрету.

Резюмирую: нашпигованный солью, перцем и картечью ядрёный релиз, стопроцентно оправдывающий своё название. Пропускать не советую.

Anekdoten

Anekdoten "Vemod" (1993)

Печаль на экспорт. Так бывает? В случае с Anekdoten - да. Одни из лидеров шведского прог-ренессанса девяностых, они сделали меланхолию своим фирменным отличием, родовым пятном, что в слиянии с именем группы образовало феноменальный оксюморон. Вдохновляясь британским артом многолетней давности, четверка скандинавов взяла на вооружение "винтажный" саунд аналоговой эры. Добавила в палитру жесткости альтерно-металла и северной поэтики, напустила эмоционального тумана. А после решила выставить суммарный результат на суд аудитории.
Спустя почти два десятка лет с момента выхода "Vemod" воспринимается вехой, у которой надо бы задержаться подольше всякому уважающему себя меломану. Классика? Безусловно. Пусть и опирающаяся на находки грандов (сравнениями шведов с эпохальными King Crimson образца 1973-1974 годов не пробавлялся только ленивый). И все же, у пластинки имеется собственное лицо. Угловатые черты погруженного в бесконечную череду рефлексий подростка, пытающегося противостоять отнюдь не детскому ужасу надвигающегося на него мира. Вечной драме взросления неизменно сопутствует печаль. Она-то и есть краеугольный камень подавляющего большинства произведений Anekdoten. Попробуем же рассмотреть их чуточку подробнее.
"Karelia". Застывшее в крепких объятиях сна угрюмое озерно-лесное пространство. Особую атмосферу пьесе задает звучание меллотрона. Тягучее интро изначально подстраивается под интонацию гобоя, а затем плавно перетекает в имитацию раскатов соборного органа. Как только пик погружения в интригу пройден, осуществляется выброс адреналина в виде лязгающих риффов (гитарист/клавишник Никлас Баркер и басист/вокалист Ян-Эрик Лильестрём активно используют исказители саунда), шелестящей перкуссии Петера Нордина и флейтово-скрипичных меллотроновых позывных от виолончелистки Анны-Софи Дальберг. Настоящий инструментальный боевик - холодный и мрачный, как и одноименная местность. Наступательно-маршевый напор вводной части трека "The Old Man & The Sea", оглушающий с первых тактов, постепенно отодвигается в тень, высвобождая место для грустных певческих откровений Лильестрёма, акцентированной отбивке ударных, ершистых электрогитарных партий Баркера, искусственных хоралов и выразительных аккордов Fender Rhodes piano от Пера Вайберга (в отдаленном будущем - органист Opeth). Эстафету принимает интереснейшим образом сконструированное сочинение "Where Solitude Remains", уравнивающее в правах грозовую дисторшированную мощь с пространно-элегийными вставками. Весьма немаловажную роль тут играет все тот же меллотрон, последовательно демонстрирующий богатство тембральных оттенков. Попутно хочется обратить внимание на любопытный стилистический микс в срединной фазе номера; здесь музыканты сопрягают друг с другом характерные шарманочно-цирковые примитивистские пассажи, легчайшие джаз-роковые обертоны и психоделическую расфокусированность, преподнесенную в ретро-варианте. Аморфная баллада "Thoughts in Absence" вызывает стойкие ассоциации с "Book of Saturday" тех же Кримзон. И вот что замечательно: если мысленно примерить вокальную линию к голосу Джона Уэттона да вовлечь в событийную канву струнные Дэвида Кросса, получим картинку, адаптированную под творческие экзерсисы ранних KC. А такое, согласитесь, дорогого стоит. Эксперименты по внедрению канонических рок-фигур Роберта Фриппа в ветвистую модернистскую структуру продолжаются на уровне агрессивной зарисовки "The Flow", явно инспирированной вещами калибра "Red". И сущим контрастом по отношению к ней выглядит очаровательно-бессловесная "Longing" - электроакустическая фантазия камерного свойства. Внушительный финал "Wheel" - абсолютно вне конкуренции по части монументальности. К набору привычных средств добавлены корнет и флюгель горн от гостевого духовика Пера Экстрёма. Энергетика на пару градусов выше прежней. Хаос, шум и ярость обнаруживают стремление к гармонии, что прослеживается и в мелодике, все ж таки присущей данной фреске, невзирая на различные эффектные издержки.
Резюмирую: скромный шедевр арт-рока периода 1990-х, чьи настроенческие кондиции актуальны и по сей день. Пропускать не советую.

Anekdoten "A Time of Day" (2007)

Не секрет, что скандинавская меланхолия давно превратилась в своеобразный арт-роковый бренд. Установить, кто сыграл на этом раньше прочих, сейчас навряд ли возможно, но уже в семидесятых флюиды нордической тоски просвечивали в пластинках Мерит Хеммингсон, Бьорна Джейсона Линда, ансамбля Ragnarök и других, не менее славных представителей жанра. Однако возвести сие в догму, раздуть до состояния тяжелой депрессии и успешно толкнуть на экспорт под силу оказалось лишь героям данного обзора. Пятнадцать лет тому назад молодая шведская четверка Anekdoten "выстрелила" по слушателям дебютным альбомом "Vemod", в котором мрак и элегантное сумасшествие King Crimson среднего периода наслаивались на беспредметный экзистенциальный драматизм с оттенком декадентства. В ту смурную эпоху подобное казалось весьма актуальным...
Минуло десятилетие с гаком. Ребята повзрослели и... ничуть не изменили себе. Стреловидные нити прежних настроений, подернувшись сединами мудрости, затейливо сошлись в одной точке. Имя ей "A Time of Day". Петер Нординс (ударные, перкуссия), Анна Софи Дальберг (меллотрон, орган, Муг, Rhodes-пиано, виолончель, вокал), Никлас Баркер (вокал, гитара, меллотрон, Муг) и Ян-Эрик Лильестрём (вокал, бас), отрешившись от суеты и проблем нового времени, повернулись к истокам. К Великой Неизвестности, дарящей людям мучительно-странные сны и болезненную надежду на перемены к лучшему. Здесь воды вечно холодного моря смыкаются над головой, погружая в царство Короля Забвения, а голые каменистые острова нашептывают плывущим мимо кораблям невеселые истории о поисках мерцающего в ночи смысла всего сущего... Музыкальная составляющая традиционно выдержана в ностальгических аналоговых тонах. Ритмико-мелодические структуры щедро приправлены флейтовыми пассажами от специально приглашенного Гуннара Бергстена. Звуковая подача в массе своей хоть и деликатно-лирическая, тяготеющая к той самой бередящей душу атмосферности, а все же отдельными моментами приближается к темным чертогам, укрывающим абсолютную ярость. Впрочем, центростремительной тяжести и шумовых эффектов в манере "прог-индастриал" шедеврального диска "Nucleus" (1995) вы не услышите. "Время дня" скреплено печатью зрелости, имеющей индивидуальное очарование. Гармония? Да, пожалуй. Маленький оттиск с большого искусства, если угодно. И шанс прикоснуться покуда есть. Так что поторопитесь. Ибо упустите радость.