Neil Ardley, Ian Carr, Don Rendell "Greek Variations & Other Aegean Exercises" (1970)

Интерес к Греции – культуре, искусству, философии – усилился у британцев во второй половине 1960-х. Разумеется, подогрел любознательность гениальный Джон Фаулз с его "Волхвом", а также сборником экзистенциальных размышлений "Аристос". Не остались в стороне и музыканты. Скажем, авторитетный джазмен Нил Эрдли (1937–2004) именно в ту пору увлекся этническими опытами. И первым остановочным пунктом в серии экспериментов с традиционными мотивами различных народностей для него как раз стала Эллада. Пастушьи танцы, позывные греческих радиослужб, древние фольклорные напевы – вдохновение Нил черпал отовсюду. Но главный источник впечатлений, конечно же, острова и города родины вечных мифов. Внезапно обретенной страстью Эрдли сумел заразить друзей – шотландского трубача, лидера джаз-проговой команды Nucleus Иэна Карра (1933–2009) и ветерана английской джазовой сцены духовика Дона Рэнделла (1926–2015). Итогом совместной работы явилась комплексная программа "Greek Variations & Other Aegean Exercises", повенчавшая классический симфонизм с "преданьями старины глубокой" и элементами стихийной импровизации.

К записи 24-минутной сюиты "The Greek Variations" дирижер/композитор Нил привлек роскошную команду аккомпаниаторов. К Карру (труба, флюгельгорн) и Рэнделлу (саксофоны, флейта) примкнули: мастерица игры на духовых Барбара Томпсон (Colosseum), гобоист/саксофонист Карл Дженкинс (Nucleus, Soft Machine), басисты Джефф Клайн (Nucleus, Gilgamesh, Isotope) и Джек Брюс (Cream, соло), виртуозный перкуссионист Фрэнк Рикотти, тромбонист Майкл Джиббс, ударник Джон Маршалл (Nucleus, Soft Machine) + камерный струнный квартет. Результат студийных бдений вылился в мощный саунд-коллаж, где характерные балканские интонации обогащаются скрипично-альтово-виолончельными партиями, прирастают свинг-фактурой и покрываются многослойной патиной духовых. Будучи отменным стилистом, Нил не спекулирует приемами подражания. Напротив, ландшафтное очарование Эгейского побережья здесь только предлог, импульс, от которого расходятся в стороны фьюжн-лучи оригинального свойства. Да и с природой академической музыки инициатор мероприятия знаком не понаслышке. Потому-то сугубо филармонические упражнения Эрдли (к примеру, зарисовка "Meteora") редкостно убедительны и предельно органичны. Авторское присутствие Иэна с Доном обозначено блоками № 2 (триптих) и 3 (квадрига) соответственно. Оба, не мудрствуя лукаво, в индивидуальных штудиях оттолкнулись от литературы. Карр взялся обрабатывать монументальные пласты Гомера, пощипал сюжеты всем известных легенд, после чего ушел с головой в джазовую рассудительность ("Wine Dark Lullaby", "Orpheus"), напоследок блеснув зажигательным драйвом ("Persephone's Jive"). В четверичном, выстроенном на базе "Одиссеи" этюднике Рэнделла ("Farewell Penelope", "Odysseus, King of Ithaca", "Sirens' Song", "Veil of Ino") больше свободного полета, чистого "импровиза". Однако в завуалированном виде этника наличествует и тут.

Резюмирую: великолепный, ни на что не похожий художественный акт пограничного типа, рассчитанный на вдумчивую аудиторию. Рекомендую.

Neil Ardley, Ian Carr, Don Rendell