Begnagrad "Begnagrad" (1982)

У слова Begnagrad несколько значений. Однако музыканты одноименной словенской формации остановились на понятии "бегство" – от рутины и закостенелости в мир воображаемый, опасный и манящий. Что касается непосредственной истории ансамбля, началась она в середине 1970-х. Четверо школьников во главе с аккордеонистом Братко Бибичем замыслили содеять нечто оригинальное. Вдохновение черпали в родном фольклоре, классике и роке. Окрепнув технически, квартет счел нужным зафиксировать на пленке наиболее удачные произведения. Причем позднее эти записи были изданы официально тамошним лейблом BPM. Но с течением времени и в связи с ротацией кадров стилевая стратегия видоизменилась. Примкнувшие к Бибичу и духовику Бого Печикару басист/мандолинист Нино де Глерия, ударник/скрипач Алеш Рендла, перкуссионист/гитарист Борис Ромих подержали курс на интеллектуализацию. Теперь Begnagrad напоминал колосса, одной ногой увязшего в трясине авангарда, а другой отбивающего ритмы многочисленных народностей Восточной Европы, Албании и Италии. Разумеется, их заметили. Гастроли по Швейцарии, Германии и Франции придали команде из Любляны мультикультурный оттенок. Впрочем, уже в 1983-м бэнд по ряду причин распался. Но, слава богу, авторское наследие словенцев не сгинуло во тьме десятилетий. И ныне мы имеем шанс прикоснуться к сочинениям по-настоящему неординарного коллектива.

"Открывашка" с недвусмысленным названием "Pjan Ska (Drinking One)" демонстрирует живописность хмельного славянского угара. Бесконечные смены ритмического рисунка на протяжении трех минут (при сохранении мелодического ракурса) гарантированно вводят в раж. Дальше аккордеонно-кларнетовые изыскания верховного дуэта Бибич/Печикар осваивают мрачноватый лиризм в рамках композиционно-дремучего номера "Romantična (Romantic One)". Для пущей выразительности этнической фьюжн-фрески "{Bože (Če Bo)} (All's Good (Maybe)" многостаночник Борис в компании с другом Нино разыгрывают контрабасовый диалог при акустическом фолк-участии остальных товарищей. В качестве своеобразной антитезы норвежцам Streif звучит очень даже интересно. Триптих "Cosa Nostra / Waltz" отличается атмосферой веселых похорон. Висельный юмор затейников Begnagrad в чем-то схож с парадоксальными вывертами Samla Mammas Manna, но вместо условных цирковых страстей преобладает деревенская основательность, пропущенная сквозь фильтр артистического ехидства. Пограничный этюд "Narodna | Kmetska (National One | Knecht Ska)" – упражнение в синтетизме; напряженная РИО-схема декорирована под сельское простодушное треньканье. А фактическое отсутствие швов свидетельствует о вкусе и мастерстве исполнителей. Для соскучившейся по року аудитории предназначен энергичный опус "Coc'n Rolla (Ljubljana Ponoči) (Coc'n Rolla (Ljubljana by Night)", в коем гитарная "кримзанутость" оторочена буйной победительностью хачатуряновского "Танца с саблями". Точкой в повествовании служит обманчиво легкомысленный финал "Žvižgovska Urška (Whistling Ursulla)". Ну и на правах бонусов – четыре вещи, включая концертные выступления.

Резюмирую: замечательный, странный и довольно эффектный набор мотивов, иллюстрирующий деятельность одной из самобытнейших прогрессивных бригад южнославянского региона. Рекомендую.

Begnagrad

McLuhan "Anomaly" (1971)

Если американцы McLuhan и ощутили на себе влияние британского прото-прогрессива, по их музыке такого точно не скажешь. Началось же все с чикагской команды Seven Seas. Верховодил ею Пол Кон – любознательный молодой человек, в ту пору учащийся колледжа. Специализировалась бригада на джаз-роке с обилием духовых. Сам лидер попеременно дул в саксофон, кларнет и флейту. Но, будучи по натуре неугомонным, периодически предпринимал попытки усилить брасс-составлящую. Наконец Кон догадался позвать приятеля Дэвида Райта – головастого студента, неплохо владевшего трубой. Альянс получился отменным. Вместе с органистом Мартином Краутом троица генерировала оригинальные композиционные идеи. Однако Seven Seas приказали долго жить. И тогда Дэвид подбил друзей замутить концепт-прожект McLuhan. Собственно, креатив мистера Райта сводился к умозрительной формуле "побольше разного, да в кучу". Как ни странно, прием срабатывал. Невообразимый коктейль из рока, соул, фанка, клезмерских элементов, кантри-фолка и прочих веяний зачаровывал публику, пресыщенную сладенькой коммерческой попсой. И радикальная встряска от интеллектуально развитых юнцов почти всегда оказывалась кстати. На протяжении 1970-го группа, чьи ряды расширились за счет друзей и знакомых, предавалась репетициям. А осенью того же года, после особенно вдохновенного выступления в здании на Линкольн-авеню был подписан контракт с менеджментом лейбла Brunswick Record. Под продюсерским руководством Брюса Суидьена (в будущем – 13-кратного лауреата премии "Эмми") мини-оркестр McLuhan взялся фиксировать для истории чумовые фантазии Райта.

Треков на пластинке четыре. Открывающий номер "The Monster Bride" – шедевр, инспирированный немыми лентами про Франкенштейна. Саунд-атака развертывается неспешно. Органно-духовые лирические поползновения вскоре приобретают нахраписто-нахальный оттенок (особенно в сочетании с ритм-секцией: Нил Рознер – бас, лид-вокал, Джон Махоуни – ударные, вокал). Дальше следует издевательство по полной программе: пародийное цитирование звуковой заставки кинокомпании "20th Century Fox", "призрачные" голосовые эффекты, проникновенный балладный мелос и симфо-джазовый пафос с мощным свингом в придачу. Артистический диксиленд-монолог "Spiders (In Neal's Basement)" отчасти базируется на коллизиях романа Джозефа Конрада "Сердце тьмы"; в нем парадоксальным манером соединяются дух бродвейских мюзиклов с латинским ритмическим колоритом. Развенчанию политики сенатора Маккарти посвящается броский оркестровый этюд "Witches Theme and Dance". В напевных моментах вспоминаются итальянцы New Trolls с их "Concerto Grosso", основное же фьюжн-содержимое уникально и вряд ли поддается анализу. Финальная 10-минутная конструкция "A Brief Message From Your Local Media" – загадочный квадриптих, стартующий с романтического сказания, переходящий в полифонический бурлеск с солидной брасс-фанк-дозировкой (горячий привет Mandrill!) и завершающийся отрывистым механическим проигрыванием культового мотива "America" Леонарда Бернстайна.

Резюмирую: превосходный релиз, по сию пору воспринимаемый глотком свежего воздуха средь застоявшегося рок-болота. Очень рекомендую.

McLuhan

Psycho Praxis "Echoes from the Deep" (2012)

Итальянский лейбл Black Widow Records – одна из немногих сегодняшних контор, где не стесняются маниакального пристрастия к ретро-звуку. Собственно, ничего плохого в том нет. И даже наоборот: любой ортодоксально мыслящий потребитель современной прог-/хард-продукции испытывает особого рода блаженство от аналоговых клавишно-гитарных тембров. Но если по-честному, семидесятые оказали "медвежью услугу" грядущим поколениям рок-музыкантов. Ибо волшебная притягательность мелотронов/"Хаммондов"/мугов велика чрезвычайно. И никакой ультрамодерновый синтезатор не в состоянии переломить ситуацию в свою пользу, а заодно избавить меломана от почти наркотической привязанности к саунду великолепных монстров прошлого. Как вы понимаете, вся эта словесная прелюдия заявлена не просто так. Герои настоящего обзора, квинтет из города Брешиа (провинция Ломбардия) – адепты винтажного звучания, творящие в русле легендарных составов 40-летней давности. Совершенно очевидно, что имена Van Der Graaf Generator, Pink Floyd, Jethro Tull, Camel, Deep Purple, Focus почитаются членами Psycho Praxis в качестве икон жанра. И хотя сочинения мастеровитой пятерки отмечены влиянием мэтров, присущее им ностальгическое очарование способно доставить немалое удовольствие слушателю.

Мощь, энергетика и нарочитая "сырость" прото-артовых структур, заряженных напористой хардовой страстью, подаются на блюдечке под шапкой "Privileged Station". Слабое место – вокал Андреа Кальцони. Нехватку диапазонных возможностей он пытается компенсировать кричащей декламацией. Увы, замена неравнозначная. Впрочем, певческие эпизоды не являются доминирующими. В центр прогрессивного циклона сметливые парни помещают флойдистские психоделические мотивы поздних шестидесятых, а завершают экскурс живой флейтовой партией, полемизирующей с яростной электрогитарой Паоло Ваккелли. Номер "P.S.M." поначалу интригует задумчивостью (органный бэкграунд Паоло Тоньяцци, акустические изыски Ваккелли в компании басиста Маттео Марини, спокойная повествовательность Кальцони). Сердцевина трека – забубенный менестрельский танец под разухабистый рок-аккомпанемент. Сворачивается же действо в смешанном ключе симфонического барокко-фолка. Пьеса "Hoodlums" цепляет хендриксовскими приемами Паоло (стартовая фаза – практически вывернутое наизнанку вступление к "Little Wing"), чеканными брейками ударника Маттео Тоньяцци и богатыми "Хаммонд"-текстурами его брата-клавишника. Окончание на контрасте выполнено в колыбельной манере: тихая флейта, уютные хрустальные нотки глокеншпиля и редкая гитарная "подсветка". 9-минутная история "Black Crow" умозрительно сводится к формуле: Jethro Tull + психоделик-флер + wah-wah-эффекты. Не берусь судить о степени оригинальности произведения, но результат впечатляет. Инструментал "Awareness" – это "примоченное" электропиано, прямолинейная ритмика, определенная склонность к драме и налет брутального дарк-прога с заездом в "скандинавщину". Финальная эпопея "Noon" покоряет драйвом, умело выстроенной полифонией и красочными вставными моментами готического хоррор-нарратива; колоритно, виртуозно и увлекательно.

Резюмирую: превосходный "олдскульный" художественный акт, разыгранный со вкусом, энтузиазмом и пиететом по отношению к первопроходцам. Пропускать не советую.

Psycho Praxis

Neil Ardley, Ian Carr, Don Rendell "Greek Variations & Other Aegean Exercises" (1970)

Интерес к Греции – культуре, искусству, философии – усилился у британцев во второй половине 1960-х. Разумеется, подогрел любознательность гениальный Джон Фаулз с его "Волхвом", а также сборником экзистенциальных размышлений "Аристос". Не остались в стороне и музыканты. Скажем, авторитетный джазмен Нил Эрдли (1937–2004) именно в ту пору увлекся этническими опытами. И первым остановочным пунктом в серии экспериментов с традиционными мотивами различных народностей для него как раз стала Эллада. Пастушьи танцы, позывные греческих радиослужб, древние фольклорные напевы – вдохновение Нил черпал отовсюду. Но главный источник впечатлений, конечно же, острова и города родины вечных мифов. Внезапно обретенной страстью Эрдли сумел заразить друзей – шотландского трубача, лидера джаз-проговой команды Nucleus Иэна Карра (1933–2009) и ветерана английской джазовой сцены духовика Дона Рэнделла (1926–2015). Итогом совместной работы явилась комплексная программа "Greek Variations & Other Aegean Exercises", повенчавшая классический симфонизм с "преданьями старины глубокой" и элементами стихийной импровизации.

К записи 24-минутной сюиты "The Greek Variations" дирижер/композитор Нил привлек роскошную команду аккомпаниаторов. К Карру (труба, флюгельгорн) и Рэнделлу (саксофоны, флейта) примкнули: мастерица игры на духовых Барбара Томпсон (Colosseum), гобоист/саксофонист Карл Дженкинс (Nucleus, Soft Machine), басисты Джефф Клайн (Nucleus, Gilgamesh, Isotope) и Джек Брюс (Cream, соло), виртуозный перкуссионист Фрэнк Рикотти, тромбонист Майкл Джиббс, ударник Джон Маршалл (Nucleus, Soft Machine) + камерный струнный квартет. Результат студийных бдений вылился в мощный саунд-коллаж, где характерные балканские интонации обогащаются скрипично-альтово-виолончельными партиями, прирастают свинг-фактурой и покрываются многослойной патиной духовых. Будучи отменным стилистом, Нил не спекулирует приемами подражания. Напротив, ландшафтное очарование Эгейского побережья здесь только предлог, импульс, от которого расходятся в стороны фьюжн-лучи оригинального свойства. Да и с природой академической музыки инициатор мероприятия знаком не понаслышке. Потому-то сугубо филармонические упражнения Эрдли (к примеру, зарисовка "Meteora") редкостно убедительны и предельно органичны. Авторское присутствие Иэна с Доном обозначено блоками № 2 (триптих) и 3 (квадрига) соответственно. Оба, не мудрствуя лукаво, в индивидуальных штудиях оттолкнулись от литературы. Карр взялся обрабатывать монументальные пласты Гомера, пощипал сюжеты всем известных легенд, после чего ушел с головой в джазовую рассудительность ("Wine Dark Lullaby", "Orpheus"), напоследок блеснув зажигательным драйвом ("Persephone's Jive"). В четверичном, выстроенном на базе "Одиссеи" этюднике Рэнделла ("Farewell Penelope", "Odysseus, King of Ithaca", "Sirens' Song", "Veil of Ino") больше свободного полета, чистого "импровиза". Однако в завуалированном виде этника наличествует и тут.

Резюмирую: великолепный, ни на что не похожий художественный акт пограничного типа, рассчитанный на вдумчивую аудиторию. Рекомендую.

Neil Ardley, Ian Carr, Don Rendell

Turdus Philomelos "Ici Maintenant là Pouf!" (2010)

В кругу бельгийских авторитетов от музыки эти пятеро занимают отнюдь не последнее место. Собственно, Turdus Philomelos – уникальная фабрика по производству озорных chamber fusion скетчей, ориентированных на быстрых разумом весельчаков и всех, кто ценит радость живого общения. Заводилой тут выступает аккордеонист Жюльен Де Борман, человек с внушительным послужным списком. Если вам что-то говорят названия Klezmic Zirkus, Panta Rhei, Camaxe, Ialmar или Les Déménageurs, можете признательно обнажить голову. Хотя в нашем случае имеет смысл упомянуть замечательный проект Flygmaskin. Ибо не только Борман причастен к оному, но и скрипач/клавишник Себастьен Виллемин. Саксофонист Мартин Керстенс привык синтезировать несочетаемое в рядах команд Peas Project, Muziek de Singe, Karim Baggili group. Басист/контрабасист Матьё Шема – отпрыск артистической фамилии, а вдобавок певец, театральный актер да и попросту колоритная личность. Наконец, ударник Гвенель Франкотт – большой спец по латинским ритмам, регги и кубинской этнике, член десятка оригинальных бригад + наставник малолетних любителей "тарелок" и "бочек". Существуя с середины нулевых, Turdus Philomelos успели отметиться серией студийных релизов. "Ici Maintenant là Pouf!" второй по счету диск сумасшедшего бэнда. Попробуем вникнуть.

Для затравки – язвительный этюд "Swing Sauce Lapin". Формально перед нами воспетый Джанго Рейнхардтом джаз-мануш, сдобренный влиянием валлонского фолка. Ясно, что в таком деле без гитар никуда. С этой целью в команду инкорпорированы эксперты по "цыганщине" в количестве двух человек (Максим Тирто и Жиль Кремер). Результат шикарен по всем параметрам. Эксцентрическую прогулку продолжает буфонный номер "Pompoen" с клезмерской перепалкой сакса и скрипки, а также мультяшной голосовой придурью под зажигательную аккордеонную ритмику. Плясовые элементы балканского происхождения пронизают сверху донизу чудной эскиз "Durum" – эдакий привет Кустурице. Комплексность и фантазия ребят сливаются в абсолютно нешаблонную фреску, где камерность с ретро-уклоном оттеняется электронно-электрическим аккомпанементом. В запыленной восточной дилогии "Ajde Jano / No border" предельно уместна партия уда от Карима Баджили, на которую наслаиваются мелодические пассажи Бормана с Виллемином. Причем ориентализм временно вытесняется модернистским неофольклорным подтекстом, но затем реанимируется по новой. Замкнутая на себя фактура шутливого танца-вспышки "Tendinite" при ближайшем рассмотрении оказывается не такой уж и веселой: в наличии тревожно-минорные нотки. Великолепна кабаре-пародия "Chanson", сгущающая расхожие франкофонские мотивы до стадии полного идиотизма. И даже серьезный поначалу экскурс "Samouraï" с электрогитарой маэстро Баджили эпизодически сбивается в откровенное ёрничанье. Чертовски живописна ироничная пьеса "Home Swing Home", последовательно приводящая в действие сольные линии кларнета, саксофона, аккордеона (а там и струнные подтягиваются). Финальный аттракцион "Le déclin du sandwich" выворачивает наизнанку всю стилевую палитру разом; столь издевательскому подходу порадовался бы и Ларс Холльмер, будь он сегодня с нами... Словом, прелестно.

Резюмирую: истинный подарок для адептов авант-фолка, свинга, world fusion и прочей занимательной эклектики. Невероятно эффективное лекарство от скуки. Рекомендую.

Turdus Philomelos

Jox "Joxifications" (1982)

Рассекретить коллективное досье французской четверки Jox не представляется возможным: материалы отсутствуют. Известно лишь, что духовик Терри Флажолье имел непосредственное отношение к классическому лагерю. Во всяком случае, в девяностые, когда выступал и записывался с квартетом гобоистов под управлением дирижера/аранжировщика Филиппа Пелисье. О жизненных путях других членов бэнда история умалчивает. Тем не менее осмелюсь утверждать: собрались они очень даже не зря. И отдельное спасибо, что изыскали время и деньги на профессиональную запись. Кстати, осуществлялся процесс в марте 1982 года на базе парижской студии Sextan, клиентами которой в различные периоды числились Gong, Magma, Нана Васконселос и прочие замечательные исполнители. Конечно, в ту пору публика не сильно нуждалась в камерном лирическом арт-роке, к тому же на основе бретонской фолк-музыки. И вряд ли парни из Jox трудились с прицелом на вечность. Но их разовый акт самовыражения обернулся прекрасным звуковым артефактом, покамест не подверженным забвению. В чем же, спросите, фокус? Да просто сделана пластинка с настроением, душой и талантом. А потому возвращаться к ней завсегда приятно.

Введением служит древняя баллада "Dessous Les Lauriers Blancs", авторски переосмысленная басистом/вокалистом Жан-Клодом Ларьё. По ходу действия сюжет постоянно сворачивает от традиционной песенно-акустической меланхолии к прогрессивно-академическим игровым горизонтам, где сверкают красивейшие фортепианно-синтезаторные краски Жан-Мишеля Гросгурена, плетет стройный мелодический узор гобой мсье Флажолье и вообще царит абсолютно нездешняя идиллия. Свобода от ритм-поддержки (ударных в группе не значилось) позволяет в достаточной мере проникнуться тонкостью сочинений Jox. Особенно это ощущается в сугубо инструментальных этюдах вроде "Promenade Au Gré Des Vagues" с его тщательно выстроенным балансом меж ненавязчивой электронной оркестровкой и деликатной chamber-подачей. Определенная авантюрность наблюдается в контексте пьесы "Millésime 80". Фолк-роковый старт вкупе с многоголосием Ларьё и Жан-Франсуа Киншона (гитары, вокал) – только пролог к дальнейшим фьюжн-выкрутасам и элегическим ландшафтам изысканных филармонических очертаний. Ирландская флейта Терри задает тон симпатичному эскизу "Métig", чье содержание суть гармонический контраст старинного минорного напева и актуального клавишно-духового регтайма. Замысловатые прогрессии отличают бессловесный номер "Projet Pour Une Balade Sur Les Cimes", стилистически родственный творениям британцев Gryphon. Артовые синти-эскапады трека "Séquences" плавно обрастают неоклассическими нюансами, но при том не утрачивают собственного "я". И даже степень условности, столь свойственная электронике, не мешает наслаждаться комплексным рисунком вещи "Secondes Noces" или улыбчиво внимать финальному опусу "Effervescence", несмотря на откровенно попсовую фактуру последнего.

Резюмирую: интереснейший художественный гибрид, повенчавший фольклор с прог-роком, камерной музыкой и неоромантическим синти-флером 1980-х. Пропускать не советую.

Jox

Guillaume Perret & The Electric Epic "Guillaume Perret & The Electric Epic" (2012)

Что ни говори, а в деле открытия талантов Джон Зорн перещеголяет многих. Его экспериментальная мастерская Tzadik – истинная Мекка для неортодоксально мыслящих музыкантов. Вспомнить хотя бы потрясающих французов Stabat Akish, творящих высокохудожественное джазовое безумие в лабиринте стилевых отражений. И вот новое имя того же регионального происхождения.

Невзирая на молодость, Гийом Перре успел исколесить полсвета с концертами. По большому счету – в качестве сайдмена. Однако как композитор и исполнитель он способен поспорить с лучшими из лучших. Основной инструмент Гийома – саксофон. Правда, нестандартной комплектации. Ради достижения поставленных целей Перре активно использует педали с wah-wah-эффектом и различные электронные примочки, выводящие звук сакса на принципиально иную орбиту. Помогает мастермайнду команда The Electric Epic, состоящая из таких же неугомонных личностей – гитариста Джима Гранкама, басиста Филиппа Бюссонне и ударника Юанна Серра. О себе ребята заявили в 2010-м, выпустив самиздатом цифровой альбом без названия. Затем их отыскал Зорн, и все закрутилось по-взрослому...

Программа стартует с полнометражной вещицы "Kakoum". По начальному ощущению – иронический фьюжн, чуть присыпанный авангардом. Но в относительно ясный акцент действа вклинивается дикий трэш, после чего Перре спокойно отклоняется в область джаз-философии. И вновь металлическая кутерьма с леденящим кровь воплем в придачу. Потом – немножко меланхолии, этнические гортанные рулады от гостевого участника Медерика Коллиньона и порция тяжелой шизофрении под занавес. В ориентальной фреске "Légo" доминантой служат партии духовых – то заунывные, то наоборот, интригующе-изобретательные (особенно в связке с ритм-секцией). Видимо, решив, что одноразового путешествия по барханам слушателю будет мало, ансамблисты награждают нас своеобразным продолжением в виде зарисовки "Ethiopic Vertigo". Характерные интонации множатся, прирастают эхом, затейливыми текстурами, чтобы окончательно сгинуть под дежурный речитатив муэдзина. Нагнетательные функции несет в себе пролонгированная пьеса "Circé". Атмосферные кластеры жестко прерываются искаженной диссонансной атакой, нить сюжета петляет на почти что трип-хоповом фоне, и вся эта прогрессивная смурь откровенно съезжает с катушек по истечении восьми с половиной минут. Туманная, похожая на экзистенциальный сон история "Chamo" рассказывается голосом синти-поп-дивы Алисы Даге, выступающей под псевдонимом Sir Alice. Космическое беспределье смертного акта в "Thème pour Le Rivage Des Morts" пропущено сквозь призму эстетского макабрического аттракциона: Перре со товарищи мимикрируют под отвязных панк-металлеров, хотя конно-цирковая пантомима господ из The Electric Epic буквально шита грубыми интеллектуальными нитками. Самая "вкусная" позиция идет довеском. "Живой" бонус-трек "Massacra" покоряет разгулом фантазии и смелостью воплощения. Вы только представьте: индустриальное крошево а ля Tool / Indukti + отчетливый аромат клезмера... Das ist fantastisch!

Резюмирую: оригинальный и дерзкий сплав идей, помноженный на великолепную игровую технику. Настоятельно рекомендую тем, кто ищет необычных прог-джазовых впечатлений.

Guillaume Perret & The Electric Epic

Mandrill "Composite Truth / Just Outside of Town" (1973)

Факт: во времена своей славы (первая половина 1970-х) Mandrill ни разу не выступили в пределах Соединенного Королевства. На это, в частности, сетует глава британского лейбла Soul Brother Records Лоуренс Прангелл. Понять его можно. Ведь бруклинскому фанк-септету удалось вывести жанр на новую высоту, соединив латинские ритмы с джазовой выдумкой, симфонической комплексностью, великолепной мелодикой и соул-чувственностью. Неслучайно слушатели воспринимали их едва ли не основным funk-агрегатом той поры. А сами создатели ансамбля – рожденные в Панаме братья Уилсоны – фактически сделались иконой стиля для меломанов Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и прочих американских городов. Отменный вкус и разнообразные инструментальные таланты позволяли Mandrill влегкую разрушать стереотипы. И при всей эмоциональности коллективного творчества, при естественной (читай: природной) склонности к зажигательным танцевальным движениям, участники бэнда умели выявить в собственных музыкальных фантазиях зерно настоящего искусства. Даже исключительная плодовитость на раннем этапе деятельности не мешала разглядеть за сугубо коммерческим слоем определенное авторское прогрессорство.

В 1973 году Mandrill отметились сразу двумя пластинками. Альбом "Composite Truth" открывается каноническим фанк-треком "Hang Loose": басовые грувы, множественная перкуссия, орган, гитара, духовые + комплексные вокальные гармонии... Куча характерных штрихов, исполненных по-особому, с неуловимой "изюминкой". Пробивная брасс-мощь "Fencewalk", экзотический сальса-этюд "Hágalo" и косматый, как львиная грива, номер "Don't Mess With People" не оставляют выбора. В это просто стоит влюбиться. А ведь есть еще растаманский по форме и духу рисунок "Polk Street Carnival"; замысловатая, состоящая из нескольких секций, но при том не теряющая песенного очарования эпопея "Golden Stone"; печальная семейная драма "Out With the Boys", расширяющаяся от проникновенной акустической истории до вполне оркестрового масштаба; наконец, атмосферная, дышащая африканским покоем пейзажно-медитативная фреска "Moroccan Nights". Ну как тут, скажите на милость, не поддаться Mandrill'ову искушению? Модель диска "Just Outside of Town" очертательно напоминает предшественника. Для затравки – потенциальный хит "Mango Meat", где соблазнительная кубинская ритмика соседствует с размашистым полифоническим почерком. Бравурная брасс-позиция "Never Die" оттеняется трогательным "медляком" "Love Song" с великолепными партиями флейты, гобоя и сакса. "Fat City Strut" Клода Кейва подобен шоколадно-ореховой пасте: сладкий аппетитный подарок гурману. Пьеса "Two Sisters of Mystery" бурлит рок-энергетикой: лид-гитара Омара Месы убийственно хороша. Для ценителей этнического симфо-арта предназначается длинный пассаж "Afrikus Retrospectus". В рамках истории "She Ain't Lookin' Too Tough" Mandrill успешно решают несвойственную им кантри-блюзовую поп-задачу (к тому же в комплекте со струнными а ля The Beatles). Завершается же действо созерцательной бессловесной мистерией "Aspiration Flame": если вкратце – дивной красоты вещь.

Резюмирую: классика продвинутого заокеанского фанк-рока, рекомендуемая и любителям более интеллектуальных направлений: возможно, найдете немало интересного для себя.

Mandrill

Asturias "Missing Piece of My Life" (2015)

За последние десять лет почитатели таланта Йо Охаямы успели привыкнуть к сущностному делению его основного проекта. Хотя критики тоже не дремлют. Кто-то нещадно придирается к прогрессивным фьюжн-экзерсисам Electric Asturias (мол, не за свое дело взялись, ребята). Другие выражают озабоченность в отношении камерной ипостаси бэнда (может, оно и хорошо, но чего-то не хватает). Короче говоря, единства восприятия нет. Наверное, и к лучшему. Мы же вместо пустопорожних терзаний "проклятыми" вопросами попробуем мысленно перенестись в 1993 год. Помните, чем занимались Охаяма со товарищи до продолжительной творческой паузы? Совершенно верно. Наводили мосты между мелодическими нью-эйдж-схемами и рафинированным симфоническим арт-роком. В 2008-м старина Йо решил вернуться к сочинениям гибридного плана. Тогда увидела свет программа "In Search of the Soul Trees". Далее вновь понеслась череда сепаратных акустически-электрических экспериментов. Однако идею о записи комплексного альбома маэстро по-прежнему держал при себе. И вот сегодня смешанный состав Multi Asturias дарит нам концепт-пластинку "Missing Piece of My Life", выдержанную в традициях первых работ ансамбля.

Диск содержит масштабную сюиту в двух частях и десяти треках. Безмолвное (вероятно, автобиографическое) повествование о художнике выстроено по хронологии. Сюжетные коллизии произведения для слушателя туманны. И фантазировать о деталях приходится только на основании лаконично поименованных сегментов ("начало", "изгнание", "знак", "путешествие", "потеря" и т. д.). Атмосферная картина "Beginnings", пронизанная фирменным сочетанием синти-хоралов с хрустальным перезвоном глокеншпиля, развертывается неспешно, по мере движения насыщаясь драматическими подробностями проклассического толка. Мастерским обращением к условно-европейской средневековой фолк-джиге отмечена глава "Departure" (партии деревянных духовых от Каори Цуцуи выше всяких похвал). Техногенный прог-фьюжн и брезжущий ностальжи-всполохами романтический настрой парадоксально взаимодействуют друг с другом в рамках фазы "Sign". Задорный щебет рекордера, прозрачная клавишная полифония, задающая ритм акустика и налитые страстью длинные соло-пассажи гитары образуют звуковую среду зарисовки "Journey". 8-минутная пьеса "Lost" представлена магнетическим альянсом волшебного струнного дуэта (Тэи Сена – скрипка, Мамору Хоси – виолончель) с утяжеленным вариантом прогрессива от мультистаночника Йо, электрогитариста Сатоси Хираты и ударника Киётаки Танабэ. Вторая половина дилогии открывается чудесной фреской-размышлением "Alone", отдаленно напоминающей мотивы c "Harbour of Tears" Camel. После нашпигованного драйвом эпизода "Rebirth" следует величественный, с оттенком траурности симфо-номер "Wandering"; определенно, при желании Охаяма сумеет реализоваться и в области крупной формы. Тематический диапазон истории "Missing Piece" выражает разом все стилевые притязания автора. Замыкает диптих насупленный кунштюк "Resolution", поданный под соусом оркестрового рока.

Резюмирую: яркий, глубокий и красивый арт-экскурс пограничного свойства. Рекомендуется как поклонникам культовой японской формации, так и прочим любителям хорошей музыки.

Asturias

Prosper "Broken Door" (1975)

До 1973 года шахтерский город Ботроп (земля Северный Рейн–Вестфалия) выглядел унылым пятном на арт-роковой карте Германии. Однако с возникновением ансамбля Prosper I ситуация изменилась. Ибо составили группу лица, впоследствии "наследившие" в череде иных хороших формаций. А на момент создания самым опытным из участников являлся басист Маттиас Гайзен, начавший карьеру музыканта еще в 1964 г., с бит-бэндом The Moods. Спустя время он уже поигрывал в Galaxis Blues Band, затем (аккурат с 1970-го) ковал симфо-рок под вывеской Good For Nothing. К полноценному же прогрессиву Гайзен пришел через пару лет, когда влился в ряды коллектива Frau Holle. Впрочем, речь сейчас не о нем. Первая инкарнация Prosper тяготела к джазу, что объяснялось наличием сильного духовика Ульриха Ингенбольда и общим импровизационным духом. Но в 1974 г. коллеги вынужденно распрощались друг с другом: жизненные обстоятельства развели их по разным углам. В середине семидесятых неугомонный Маттиас отважился реанимировать Prosper. Из бывших соплеменников на зов откликнулся только гитарист Эверт Бретшнейдер. Зато повезло с новобранцами: Фриц Фай (гитары, вокал), Эрнст Мюллер (клавишные, электроника) и Фридхельм Мизиук (ударные, перкуссия) во многом определили стилистику возрожденной бригады.

Стартовый номер "Beginning" на протяжении пары минут интригует аморфной рассредоточенностью деталей. Зыбкий меллотроновый хорал, трудно прощупываемый пульс баса, гитарное позвякивание, тревожно резонирующая перкуссия... С введением ритмической основы дело оборачивается мастерски выстроенным фьюжн-каркасом. Жесткие струнные риффы разбавляются сугубо джазовой тоникой Fender Rhodes пиано Мюллера. И любопытно, что ощущение затаенной хмури не покидает слушателя до конца трека. Гармоническим противовесом предшествующей вещи служит элегия "Burning in the Sun" с классическими аккордами Бретшнейдера и грубоватым для подобного рода историй тембром певца Фая. После умиротворенного внешне этюда наступает фаза сложно организованного опуса "Broken Door", где на одной чаше весов – откровенно замороченный фьюжн-прог, на другой – стройный симфо-арт лирико-поэтического свойства. Серию контрастных сюжетов продолжает "Dance of an Angel" – крепкий, хитро аранжированный джаз-рок, отмеченный фрагментарным влиянием авангардистских упражнений Роберта Фриппа. Ну а дальше "Your Country". По манере изложения – ни за что не догадаетесь – весьма мелодичный кантри-фолк на ритм-энд-блюзовом фундаменте. Хотя Prosper не были бы собой, когда б отказались от возможности расцветить палитру виртуозными партиями в излюбленной ими форме. Сказочной балладностью и мифологической стариной веет от инструментального повествования "Birds of Passage" авторства Фрица Фая. Наконец звучит полутораминутное соло на ударных "Master's Inspiration". И это значит, впереди – финальная картина "Where the Sun Touches the Water" – комплексное сочетание внушительного клавишного эпоса и пронырливой прогрессивно-джазовой живости с характерными для жанра частыми сменами темпа.

Резюмирую: по-своему оригинальный программный релиз, расчитанный на поклонников техничного фьюжн-прога и гибридного симфоник-рока с примесью краута.

Prosper