HAPPY NEW YEAR!

С НОВЫМ ГОДОМ!

Jasper Wrath "Jasper Wrath" (1971)

Нью-Хэйвен, штат Коннектикут. Конец шестидесятых. Чисто внешне – музыкальные задворки. Но творческая жизнь кипела и там. Источником информации для местных непосед служило радио. Более прочего гипнотизировала, лишала покоя нарождающаяся британская арт-волна. Благодаря работе беззаветно преданных искусству диск-жокеев отдельные юные личности истово овладевали инструментами в надежде на обретение собственного пути. Из породы ищущих оказалась и формация Jasper Wrath. Уличить их в ориентации на английскую рок-сцену мог любой мало-мальски сведущий меломан. Да они и не скрывали пристрастий. Оттачивая на репетициях хиты The Moody Blues, Procol Harum и ранних Renaissance, ребята не только осваивали разновидности композиционной формы, но и тренировали внимание к деталям. Мелодическая фактура, художественная ткань языка... Эти и другие вещи по мере возможностей осмысливались членами Jasper Wrath. Заочное изучение теории не пропало втуне. Песнями дебютантов заинтересовались представители концерна MGM. В итоге единственный полноценный альбом наших героев записывался на студии лейбла Sunflower Records – дочернего подразделения вышеупомянутой фирмы. И хотя коммерческого успеха диск не снискал, ансамбль угодил в разряд культовых у американских почитателей прогрессивного рока.

По большому счету, ничего сверхъестественного первенец коллектива аудитории не предъявил. Но слушать его и по сей день приятно. Песенный уклон вкупе с мощной ритм-секцией создает особое настроение вступительной вещи "Look to the Sunrise". Фуззовая гитара, фортепианные буги-партии + хоральные гармонии в треке "Mysteries (You Can Find Out)" позволяют думать, что богатое наследие The Beatles также сыграло значимую роль в судьбе Jasper Wrath. По крайней мере, при желании не трудно провести идейно-стилевые нити к непререкаемым гуру мирового поп-рока. Акустическая пастораль "It's Up to You" (гитара, флейта, теплое напевное многоголосие) заставляет вспомнить Джастина Хейуорда и K°. Абсолютно англоманская по характеру пьеса, не имеющая отношения к будничным реалиям США. О том, сколь хорошо участники квартета восприняли канонические принципы прото-арта, свидетельствует произведение "Autumn". Тени Туманного Альбиона носятся здесь кучевой пеленой, отражаются в аккордах 12-струнной гитары, духовых партиях и густой полифонической текстуре. Слияние психоделии с эйсид-фолком в рамках саунд-путешествия "Odyssey", риффовый породистый ритм-энд-блюз "Did You Know That", меланхолическая фанк-экзотика монотонно-увлекательного опуса "Drift Through Our Cloud", тончайшая барокко-поп-фреска "Portrait: My Lady Angelina" в ключе ренессансных баллад эпохи пост-модерна и эпический прог-боевик "Roland of Montevere", нашпигованный театральщиной пополам с непритязательной эстетикой хард-рока, выявляют в Jasper Wrath умельцев, коим по плечу задачи различной степени сложности (вплоть до искусного сонического стилизаторства). Не случайно от группы впоследствии отпочковался нетривиальный прожект Zoldar & Clark. Впрочем, то совсем другая история.

Резюмирую: замечательный прогрессивный рок-акт ярко выраженного англо-саксонского типа. Ценителям жанра пропускать не советую.

Jasper Wrath

Recreation "Recreation / Music or Not Music" (1971/1972)

У настоящего критика для любого трудного случая найдется определение. Скажем, бельгийское трио Recreation воспринимается отдельными рецензентами как "авангардный вариант ELP + немножко ехидства". Зерно истины в этом есть. Однако вряд ли головастые парни в пору активного творения косились по сторонам. Просто нечто общее витало в воздухе. Попробуем, отринув протокольные аналогии, обратиться к внутренней ситуации Recreation.

Итак, лидер проекта – органист Жан-Жак Фалез. Основной композитор он же. Ритм-секция стандартная: бас (Жан-Поль Ван Ден Боссе), ударные (Франсис Лонне). Музыкальную направленность коллектива хочется обрисовать словосочетанием "ничего святого" (по названию одной из композиций). Внешне спонтанная (а на деле – прекрасно продуманная) комбинация стилей (рок, джаз, фолк, неоклассика, авангард, даже эстрадные поп-стандарты) получилась настолько необычной, что любые сопоставления тут неуместны. Вероятно, записными интеллектуалами из студенческой прослойки подобные упражнения впитывались адекватно. Однако слушателю, заточенному под вполне конкретные жанровые образцы, опыты Recreation казались чистой воды издевательством. Собственно, так оно и было.

Дробить содержимое обеих программ на составляющие - затея тяжкая. Пожалуй, удобнее всего обозначить вехи. Сразу отмечу: порядок треков на диске перепутан. Первые 15 позиций – концепт-головоломка 1972 года "Music or Not Music" с неверными именами заявленных произведений. Посему вещью № 1 здесь выступает миниатюра "Music Against Music": псевдо-шопеновский фортепианный наигрыш, погребенный под яростным электрофуззом. Провокация? Естественно. Дальше и того краше. Диапазон от авант-бурлеска ("Music For Your Dog") до рифленого симфо-напора ("Where is the Bar, Clay?") и Hammond-driven психоделик-субстанции ("Caligula Suite in Horror Minor") заполняется шалунами-бельгийцами с показной легкостью. Словно и нет чинимых самим характером музыки препонов (может, и впрямь нет?). В ход идет многое: отстраненно-кислотный юмор ("We Don’t Like It Either"), виртуозные джаз-роковые завитки ("Last Train to Rhythmania"), событийно родственные пафосным картинкам The Nice прото-прогрессивные экскурсы ("Glove Story") и обильно сдобренный оркестровыми приемами этюд-конструктор ритм-энд-блюзовой закваски ("Nothing’s Holy 1"). Нечеловеческая удаль Recreation с особой яркостью проступает в нашпигованном разнокалиберными деталями 2-минутном коллаже "Concerto For Elevator": намудрить такое за нещадно короткий промежуток времени - это, знаете ли, талант. Выкладки 1971 года решены в духе неоперившегося британского арта. Впрочем, есть и сюрпризы. Тот же "Sexual Lover" – барочный вояж в страну вечно-зеленой "дури". Или глючная органная версия известного хита The Lovin' Spoonful "Summer in the City". Не говоря уж о нетленной "California Dreamin'" The Mamas & The Papas, волею хохмача Фалеза превращенной в импровизационный балаган. Замыкает круг безумная кавалькада "Reach Out, I'll Be There", в которой с трудом угадывается одноименная соул-коронка 1966 г. от бригады Four Tops из внушительной обоймы лейбла Motown.

Резюмирую: богатый нюансами креативный коктейль – стильный и неординарный, предназначенный любителям звуковой экзотики. Рекомендую.

Recreation

Lucas Gillet "A Darker Wave - Emily Brontë Poems" (2012)

Пустой отель викторианской эпохи. Камин. Ажурные подстаканники. Монументальное кресло. Тяжелые шторы, скрывающие признаки внешней непогоды... Думаю, в поисках антуража для знакомства с новым творением Люки Жийета такая обстановка подошла бы как нельзя лучше. Но поскольку выбирать не из чего, довольствуемся малым. Хотя, постойте. Вы же ничегошеньки не знаете о музыканте! Да вот беда: я – тоже. Разве что пару-тройку достоверных фактов. Итак, Жийет – француз, мультиинструменталист и явный поклонник классической британской литературы. Дебютом всесторонне подкованного паренька явилась концептуальная панорама "A Thin Sea of Flesh" (2009), своеобразно интерпретирующая поэзию валлийского литератора Дилана Томаса (1914–1953). Проект выстраивался под певческие возможности актрисы Элиз Карон. И, судя по отзывам, дама не подвела начинающего артиста. Без лишних отлагательств маэстро Люка в ноябре 2009 года приступил к продолжению. По истечении срока в мелосферу был запущен второй полнометражный релиз – "A Darker Wave". На сей раз по стихотворным произведениям Эмили Джейн Бронте (1818–1848) и уже без участия мадам Карон. Арсенал изобразительных средств композитора-исполнителя оказался довольно широк: вокал (включая хоры), клавишные, гитары, бас, сопрано-саксофон, ударные + программирование. С дополнительными партиями помогали различные знакомые девушки (хоралы), ударники Жюльен Шарлет и Жан Жийет, трубач Симон Жийет. Результат получился амбициозным по хронометражу (72 минуты) и уютным по воплощению.

Пропеть немеркнущие строки мисс Бронте расторопный мсье Люка дерзнул на языке оригинала. И правильно сделал. Мягкий акцент французского затейника идеально вписался в полуинтимную атмосферу, составляющую один из краеугольных рецептов альбома. (Специально для прогеров отмечу: по своим характеристикам тембр Жийета подобен среднему арифметическому меж Джоном Уэттоном и Ройне Стольтом.) В стилевом отношении тут тоже интересно. Стартует действо с мелодичного джаз-рока ("Watch for a Bird"). Следующая пьеса ("Other Years") решена в камерном варианте (фоно, гитара и легкая перкуссия). Гипнотическая декламация "A Priceless Friend" и вовсе подвержена формуле "минимализм + монотематизм". В "Heavy Hangs the Raindrop" присутствует арт-рок с секвенсорными инди-эпизодами. Симпатичный шансонный рисунок "Smiling Child" перетекает в эмбиентальный симфо-фьюжн "Last Ray Wane", после которого софт-проговый титульный монолог воспринимается верхом драматического изящества. 8-минутная "In Bliss" модернистски реанимирует ветхие миражи конца 1960-х, когда фолк рука об руку с джазом тонул в пучине психоделик-рока... Не знаю, нужно ли раскладывать по кирпичикам остальные семь треков. Жийет и в них не изменяет собственной игровой полистилистике. Местами насыщает палитру электроникой, где-то реализует акустический сценарий, а в основном придерживается прогрессивного курса с увлекательными заездами в смежные звуковые области.

Резюмирую: замечательная пластинка, уникальная по художественным особенностям, архитектонике и колориту. Пропускать не советую.

Lucas Gillet 

Farout "Further Out" [plus 6 bonus tracks] (1979)

За отведенный им срок (1977–1982 гг.) члены секстета Farout из города Лаппеэнранта успели содеять как минимум две важных вещи: стать лучшим прог-составом на период весны 1978 года и записать полноценный LP на хельсинкской студии Birdland. Парням немало повезло со звукорежиссером: крепкий профессионал Дан Тигерстед не делал разницы меж дебютантами и мастерами. Придерживаясь истинно демократических принципов, он создал новичкам комфортную среду для работы, а затем в течение пяти дней добросовестно фиксировал происходящее на 8-дорожечную аппаратуру. Другим важным элементом процесса следует признать участие в сессиях духовика Пекки Пёйри. До своей преждевременной кончины в 1980-м корифей скандинавской сцены сотрудничал с легендарными Tasavallan Presidentti, бэндом Юкки Толонена и культовым композитором/многостаночником Пеккой Похьолой. Понятно, что в аккомпаниаторы невесть к кому этот матерый человечище не пошел бы. Значит, сказался личностный интерес. Попробуем же и мы оценить, насколько хороши и самобытны инструментальные выкладки Farout.

В стилевом клубке пластинки "Further Out" соединились разнообразные музыкальные веяния. На приоритетную фьюжн-модель, воспринятую от нордических грандов уровня Wigwam, легла тень надвигающейся синтетической эпохи. Что нашло отражение в партиях клавишных (Ике Каллио – Yamaha CS-80, орган "Хаммонд", микро-Муг; Исмо Хоманен – Fender Rhodes пиано, стринг-синтезатор, микро-Муг) и ритмическом рисунке ударника/перкуссиониста Лаури Вальякки. Так, открывающий номер "Nassau Boogie" помимо яркой игры гитаристов Ари Эркко, Ярмо Никку и выпуклых басов Юни Лимингойи включает несколько поверхностную (но отнюдь не "пластмассовую") барабанную линию. Однако первое впечатление не всегда самое верное. И подтверждением оному служит пьеса "Daybreak" – плавно струящийся джаз-рок, фокусирующийся исключительно на пассажах электропиано и саксофонных извивах маэстро Пёйри. Заводному фанк-прогу "Muppet Dance" мог бы порадоваться и Юкка Толонен, чьей фирменной манерой, по-видимому, инспирирован данный эпизод. Заглавный этюд полон свойственной финскому фольклору мрачноватой тягучести, тем не менее, по внешним атрибутам перед нами комплексный арт-джазовый срез, реализованный со вкусом и четким соблюдением субжанровых канонов. Впрочем, рефлексировать подолгу Farout не приучены. И уже дальнейшей миниатюрой "Walrus Jump" демонстрируют бесшабашный мажорный драйв, приукрашенный акустическими гитарными вензелями. Затейливый фанк-фьюжн "Do It" держит марку за счет гостевого присутствия ветерана Пекки, солирующего с подобающим случаю задором. Попытка искусственно комбинировать легкомысленную диско-подачу с кентерберийским саундом, как ни странно, оборачивается устойчивым плюсом в рамках сочинения "Four to Two". Да и условный "стробоскоп-джаз" под названием "Tidy" вполне отвечает требованиям времени. Точку в повествовании ставит надуманная и все-таки не лишенная любопытства картина "Brainwash (...Uhh!), укрепляющая позиции фьюжн-модернизма. На "десерт" – подборка демо-треков, запечатленных ребятами на рубеже 1978–1979 годов едва ли не в домашних условиях и представляющих определенную ценность в контексте частной истории Farout.

Резюмирую: симпатичный игровой прог-рок без претензий на серьезность, привлекательный как по форме, так и по содержанию. В плане отдохновения от проблем насущных - самое то. Советую приобщиться.

Farout  

Jean-Luc Ponty "Enigmatic Ocean" (1977)

В обширном всемирном фьюжн-реестре LP "Enigmatic Ocean" такая же "священная корова", как проходящие по разделу прог-рока "Close to the Edge", "Thick as a Brick" и "Selling England by the Pound". Сравнение достаточно условное, но, думаю, суть ясна. Впрочем, начинать повествование лучше бы с общих мест. Например, с характерных примет времени. Для Жан-Люка Понти середина 1970-х, судя по всему, служила эпохой реализации надежд. Американский контракт сулил французскому маэстро сказочные возможности. И тот не упускал шанса воспользоваться предоставляемыми благами. "Upon the Wings of Music" (1975), "Aurora" (1976), "Imaginary Voyage" (1977) творились практически на одном дыхании. Понти, не сбавляя оборотов, выдавал на-гора великолепные пластинки. И с каждой новой программой увеличивал собственную слушательскую аудиторию. Ибо изощренная техника не препятствовала мелодическому полету мысли. Запредельные инструментальные партии оформлялись играючи, с щегольским задором и, что немаловажно, отличались духом авантюризма. Будучи опытным стратегом, Жан-Люк не делал разницы меж солистом и аккомпанирующей группой. Ведь результат складывался из множества факторов. А потому с особым тщанием скрипач-виртуоз подходил к комплектованию коллектива. И диск "Enigmatic Ocean" в очередной раз подтвердил правильность избранной тактики.

Работали над проектом лучшие из лучших: гитаристы Аллан Холдсуорт и Дэрил Штюрмер, органист Аллан Завод, басист Ральф Армстронг и ударник/перкуссионист Стив Смит. Благодаря им концептуальное путешествие мсье Понти обрело отчетливый привкус шедевра. Если крепкое интро "Overture" еще навевает ассоциации с близкой нашему затейнику манерой поздних Mahavishnu Orchestra, то дальше маршрут окрашивается в уникальные фактурные тона. Мощный оркестровый фанк-фьюжн "The Trans-Love Express" не понравится лишь ханже: отменные струнные, гибкая ритмика и, конечно же, драйв – цепкий, бесшабашный, заряженный истинно маскулинной энергией. Порцию экзотической рассудительности вносит в повествование трек "Mirage" с его ненавязчивым восточным колоритом и изобретательно выстроенным скрипичным рисунком; уж чего-чего, а фантазии Жан-Люку не занимать! Титульная квадрига соткана из разнообразных картин-настроений. Органно-синтезаторный пролог отвечает за рефлексию. Во второй фазе затянувшегося сна царят вольнолюбивые напористые мотивы. Ансамбль демонстрирует исключительное мастерство, не забывая о стремительных сюжетных коллизиях. Холдсуортовские "запилы" полемизируют с "виолектрой" лидера в третьем секторе саунд-реактора. Отчетный номер "Enigmatic Ocean, Part IV" обводит историю жирным полифоническим овалом; умеренная звуковая яркость, помноженная на стройность музыкального языка. Хороша фреска "Nostalgic Lady", где Армстронг задействует безладовый бас, а Жан-Люк переключается на рояль. Апогеем схематической коллажности выступает трилогия "The Struggle of the Turtle to the Sea". "Струнники" здесь традиционно бесподобны. Но что выделывает на басу Ральф в заключительном сегменте триптиха, надо слышать: словами такое не передашь.

Резюмирую: шикарный тематический прог-фьюжн-акт, воплощенный настоящими асами. Пропускать не советую.

Jean-Luc Ponty

Noëtra "Définitivement bleus..." (1978-1982, 2000)

В архивных релизах есть своя прелесть. Материал, обладающий на старте солидным потенциалом, с годами, как правило, становится "вкуснее" и тоньше. Наследие французского прожекта Noëtra – тот самый случай, когда фактор времени помогает слушателю дозреть до полноценного восприятия нетривиальных авторских опытов. Мнительность гитариста/композитора Жана Лапужа, помноженная на сдержанные отзывы коллег, не позволила ему максимально развернуться в конце 1970-х. Хотя предпосылки наличествовали. Оригинальность замыслов Лапужа высоко ценил вокалист культового ансамбля Magma Клаус Бласквиц. Да и глава ECM Records Манфред Эйхер весьма интересовался экспериментальной стороной деятельности Noëtra. Однако наступившие восьмидесятые похоронили надежды Жана на официальное издание собственных опусов. Привычная среда обитания рушилась на глазах. Интеллектуальная музыка погрузилась в подполье, о ренессансе ее в ближайшей перспективе нечего было и заикаться. Коллектив потихонечку разбрелся. Что касается мастермайнда, то он перманентно дрейфовал от одного арт-островка к другому, в глубине души лелея надежду оживить любимое детище. Первым шагом на пути к реинкарнации стал выпущенный в июне 1992 года компилятивный CD "Neuf Songes". В течение дальнейшей восьмилетки Лапуж активно занимался сольной карьерой. Бесконечные концертные туры требовали огромных энергетических затрат, до прочего руки не доходили. И только на заре Миллениума движимый острым ностальгическим чувством мэтр решил: час реставрации пробил. Вот тогда и появились из тайников Хроноса забытые всеми пленки...

Подборка "Définitivement bleus..." отличается бескомпромиссностью. Здесь нет заигрывания с публикой, обращения к поверхностным поп-шаблонам. Все двенадцать треков программы скреплены печатью глубокомысленности. Взять хотя бы вступительный номер "Mésopotamie". Chamber-джазовая траектория густо расцвечена духовыми, ритм-секция не ослабляет позиций ни на секунду. Притом гитара самого Лапужа наравне другими инструментами обеспечивает ракурс-полифонию и отнюдь не рвется в лидеры. Сочинениям присуща стилевая выпуклость. Акценты местами звучат отчетливо (к примеру, "Qui est-il qui parle ainsi?" – явный оммаж Игорю Стравинскому), а где-то носят откровенно пограничный характер (скажем, синтез фьюжн/прог-рока и камерного эстетизма в структуре "Agréments parfaitement bleus (III)" редкостно гармоничен; конфликтного жанрового противоборства тут нет и в помине). Отдельные вещи косвенно свидетельствуют о предпочтениях мсье Жана, его увлечении конструктивными выкладками Mahavishnu Orchestra ("Alpha du Centaure", "Venise") или джаз-роковыми экскурсами в духе скандинавских групп середины семидесятых ("Tintamarre"). Но финальные пьесы ("Ephémère", "Forfanterie", "Printemps noir (final)"), относящиеся к 1981–1982 гг., демонстрируют недюжинную композиторскую эволюцию маэстро, обретение профессиональной зрелости вкупе с индивидуальностью почерка. Эта исключительно мощная заявка на будущее, к сожалению, не нашла себе адекватного применения. Тем не менее нам следует поблагодарить Лапужа за подобного рода рывок. Ибо такие креативные подвиги и составляют сущность прогрессива.

Резюмирую: великолепная художественная панорама, рассчитанная на поклонников камерного джаза, авант-рока и т.п. Очень рекомендую.

Noëtra

Lars Danielsson "Liberetto II" (2014)

"Либеретто – моя собственная выдумка. Как известно, в опере есть термин "либретто". Но я решил добавить еще одну "е" – для наглядной аналогии с пластинкой "Libera me". Таким образом, возникает связь между именами альбомов и намечается косвенная отсылка к классическому музыкальному глоссарию" (Ларс Даниэльссон).

Вышедший в 2012-м диск "Liberetto" воспринимался событийно завершенным. Вряд ли предельно загруженный проектами композитор помышлял тогда о продолжении. Однако звездам было угодно дать успешному творческому альянсу вторую жизнь. В студиях Швеции и Норвегии последовательно воссоединились уже знакомые лица: благородный контрабасист Ларс, пианист Тигран Амасян, гитарист Джон Парричелли и ударник Магнус Эстрём. Основное напутствие Даниэльссона коллегам: не думать о том, что играете. К черту стили! Главное – приступать к делу с открытым сердцем, эмоциональным теплом, без инструментального косноязычия. Потому как музыка, лишенная души, – ничто. Коллективное чувство прекрасного в итоге стало фундаментом, на котором выросло стройное саунд-здание со множеством изящных архитектурных деталей и подлинных орнаментальных находок.

...Ниспадает фортепианной капелью мелодика камерного номера "Grace". Волшебства добавляют акустические пассажи знаменитого гитарреро Доминика Миллера и тонировочные партии трубы от Матиаса Эйка. Легкость звука + меланхолия замысла = спокойная, проникновенная речь без слов. Сопричастность к ней – особого рода блаженство. Впрочем, то же можно сказать и о ритмически выдержанном эскизе "Passacaglia", где явственно считывается неоклассический код. Рефлексивная, подобная осенней прогулке, пьеса "Miniature" скрашена бархатистыми позывными виолончели. Фирменный сентиментальный лиризм нордического чародея Ларса угадывается и в достаточно резвом темпе этюда "Africa", и в тончайшей художественности трека "I Tima", чью эстетическую глубину не нарушает даже острый тембр духовых. Размеренный джазовый диалог трубы и баса составляет сущность конструкции "II Blå" – произведения не то сугубо традиционного, не то исключительно оригинального. Замыкает условный триптих фаза "III Violet" – вариация на тему просветленной надежды (выражаясь иначе – грёза). Юмор абсолютно незабавного произведения "Swedish Song" сконцентрирован в подоплеке: автором в данном случае выступает человек южных кровей, армянин Тигран. Скандинавская направленность полотна сводится к минору. А экзотической приправой служат гитарные соло Парричелли, имитирующие дикарский напев зурны. Восточной истомой веет от расслабленного пассажа "Eilat", проникнутого голосом и перкуссией Зохара Фреско – давнего друга мастермайнда. Импрессионистским очарованием полнится совместная фантазия Даниэльссона и Амасяна под мечтательной вывеской "View from the Apple Tree". Похмельные поиски истины в зыбком рассветном мареве выражены через спотыкающуюся повествовательную манеру вещи "The Truth". Венчает путешествие по обочинам разума мистическая пастораль "Beautiful Darkness" с трепетным вокализом Сесилии Норби – верной спутницы жизни Ларса.

Резюмирую: уникальный сонический калейдоскоп, объединяющий страстность с философской глубиной, иллюзорность с правдивостью жеста и невесомость духа с тяжестью плоти. Пропускать не советую.

Lars Danielsson

Baba Scholae "69" (1969/2012)

Усредненные представления о прогрессиве конца шестидесятых обычно исчерпываются расхожими пунктами. Буйство фантазии, умильный привкус наивности при невероятных композиционных выкладках, звуковой прорыв в неведомые прежде сферы... Родоначальники – британцы. Гранды – они же. Легенды – ... (ответ очевиден). А если заглянуть по ту сторону Ла-Манша, к соседям? Там ведь тоже творилось любопытное. Но подозревали о происходящем немногие.

1967 год, Париж. Двадцатилетний студент колледжа изящных искусств Жан-Ив Лаба де Росси (помните зеленовласого синтезиста Мистера Фрога с дебютной пластинки Todd Rundgren's Utopia? Вот это он и есть!) формирует ансамбль Baba Scholae. Четкая стратегия у новичков отсутствует. Главное, чтобы было интересно. Слухи о подпольных репетициях загадочных парней с левого берега Сены циркулируют в молодежной среде. Baba Scholae попадают в поле зрения свежеиспеченных охотников за талантами. Далее – концерты в лондонском клубе Marquee (предел мечтаний!), знакомство с маститым продюсером Томми Уэбером и – совершенно кошмарное ЧП перед серьезным выступлением. Из арендованного французами автомобиля крадут все инструменты. Правда, сердобольные коллеги по сцене делятся с ними последним, но положения сие не спасает: после блестящего live-сета Traffic художественные потуги Baba Scholae (арсенальные средства-то не родные!) воспринимаются блекло. Ситуация критическая, у ряда лиц не выдерживают нервы. Группа распадается, однако по прошествии времени неугомонный маэстро Лаба реанимирует детище в новом составе (при участии профессиональных сейшнменов из Ливерпуля и Лондона). Следует запись лонгплея на студии IBC Sound Recording, мастер-ленты уже на руках довольных членов проекта... И вновь невезение: не хватает финансов для изготовления тиража. В итоге безымянная программа всплывет лишь через сорок лет, чтобы потомки сумели оценить по достоинству экстравагантную разносторонность Baba Scholae.

Пятнадцать треков общим хронометражем в 47 минут, отполированный саунд и мозаичная архитектоника контента. Артисты убедительны в каждой из ипостасей, будь то мелодическая лирика ("1984 – Melancolia Street"), медиевальный фьюжн ("Half Day"), абстрактно-авангардный блюз ("Will Meant Ciment") или напевный поп-фолк ("Julius"). Несвязанность концептуально-стилистической перспективой нашим героям, несомненно, на руку. Где бы еще они смогли сплести в креативный узел пасторальную виньетку ("La chasse au serpent a la flûte"), аккордный рок-ритм ("Go Down Sunset"), "кислотную" психоделию ("Telegram"), забубенный хриплоголосый хард ("Song My (My Lai)"), бит-рагу ("Keep It "Rythmique") и театральную буффонаду ("Just Like George" – ключ-ориентир для стебных откровений гениального коллектива Taal)? Я уж не говорю про псевдобарочные опыты ("She's an Indian in Minor"), околоджазовые прото-прогрессивные пируэты ("Song for a New Connection") и глючные космические странности эпатажного свойства ("L’œil du maître")... Деликатесы? Бесспорно. Пусть и консервированного плана, а все же терпкий вкус их способен утолить духовный голод истинных ценителей жанра.

Резюмирую: поразительный сонический артефакт, заплутавший в зазеркалье десятилетий и все-таки явленный в собственном великолепии слушателю XXI века. Пропускать не советую.

Baba Scholae

Qui "Qui" (2008)

Японский проект Qui – нетипичный по азиатским меркам долгострой с богатой историей и довольно скромными результатами (пара альбомов за 15 лет существования). Инициировал его гитарист Такахаси Хаяси. Шел 1993 год. В мире постепенно зарождалась вторая волна прогрессива. И тонко чувствующий веяния времени музыкальный педагог-репетитор соблазнился представившимся шансом. Вместе с экс-сокурсниками он сколотил инструментальное фьюжн-трио (гитара, бас, ударные + вспомогательные партии клавишных). Активная концертная деятельность Qui в основном ограничивалась подмостками токийских клубов. При этом целевая аудитория бэнда заметно отличалась пестротой. Последнее, впрочем, не удивительно, ведь вдохновение артисты черпали из абсолютно разных источников. В фаворитах у Хаяси со товарищи значились King Crimson, Metallica, Soft Machine, Фрэнк Заппа, а равно и герои джазовой сцены – Майлз Дэвис, Джон Колтрейн, Ян Гарбарек...

Дебютная пластинка под названием "Prelude" увидела свет в 2006-м. К тому моменту лидер Такахаси полностью сменил ритм-секцию. Отныне его коллегами сделались басист Наюки Сето и ударник Дэн Ёсикава. Чуть погодя в группу влился флейтист Кацуо Ёсида, а следом пожаловал перкуссионист Такахаси Итани. В таком составе Qui записали интересный безымянный диск, по-новому раскрывший игровые возможности коллектива.

Программа из шести треков условно распадается на две части. В первом отделении преобладает мелодическое джаз-настроение. Так, 8-минутная вводная пьеса "Puyol" поначалу воспринимается бенефисом духовика Кацуо. Но ближе к середине действа эстафету солиста перенимает мастермайнд. А на стадии кульминации практически все участники Qui встают вровень. Мечтательный лиризм полуакустической вещи "Mimique" наверняка понравится любителям творчества Camel: есть в грустно-осенней интонации нечто родственное сочинениям англичан. Крайне любопытно выглядит пролонгированный опус "Minamo ni tsuki"; энигматика, помноженная на романтический флер, – подобное встретишь нечасто. Сонический абрис сегмента "Dachou no uta" представляет нам кардинально иной типаж; здесь повествование утрачивает миловидность. Язвы прогрессивного пост-панка разъедают изнутри спокойную респектабельность. Да и саксофонные пассажи гостевого музыканта Мицухаро Учи добавляют сюжету нерва. Командная импровизация "Jirou" свидетельствует о поиске членами квинтета новых форм художественного самовыражения. Отринув прежние шаблоны, Qui пускаются в эксперимент по скрещиванию авант-нойза с фри-джазом. Метания меж заведомо различными звуковыми полюсами – занятие рискованное. Однако японские профессионалы знают, на что идут. И хотя смелый вызов слушателю по достоинству оценит не каждый, попробовать стоит. В финальном джеме "Astratto" с его ломаными линиями тоже хватает сложностей. Зато лицам, охочим до всяческих фьюжн-интриг, он гарантированно доставит немало приятных мгновений.

Резюмирую: неоднозначный и крепкий джаз-арт-коктейль, рассчитанный на взыскательную публику. Рекомендую мелогурманам, избалованным экзотическими прог-деликатесами.

Qui

Poliphony "Poliphony" (1973)

Скромный самиздатовский лейбл Zella Records, непозволительно маленький тираж... Казалось, обстоятельства не благоволили бирмингемскому ансамблю Poliphony. Реализовав в 1973 году единственную пластинку, парни рисковали напрочь затеряться в бесконечном ворохе свежих прог-откровений. Собственно, так и случилось. Но уже в ХХI веке звуковые раскопки заслуженных рок-археологов, сотрудников компании Audio Archives, позволили вернуться английскому составу из плена небытия. И вот он, нечаянный подарок поклонникам инструментальных фьюжн-зарисовок.

Некоммерческая направленность лонгплея очевидна. Похоже, ребята изначально не грезили об известности. Собравшись вчетвером, Poliphony попросту сочиняли в свое удовольствие. А тот факт, что их совместные игрища оказались запечатленными на пленке, побочное явление, не более того. Ричард Бремнер (гитара), Дэйв Бристоу (электропиано, флейта), Боб Бучер (бас), Дэвид Фир (перкуссия)... Кому сегодня что-либо определенное скажут эти имена? И все же члены квартета были достойны лучшей доли. Хотя бы в силу общей привлекательности материала.

"An album of jazz, blues and rock". Миниатюрный литерный набор на обложке CD как нельзя лучше отражает суть дела. В принципе, к каждому из вышеуказанных жанров можно присовокупить приставку 'арт'. Возьмем для пробы трек номер один, "Underdog". Ритмический фанк-рисунок, мягкая джазовая флейта-соло, wah-wah гитара + лирическое настроение. Здесь, наряду с кентерберийской легкостью дыхания, заметна импровизационная подготовка исполнителей, умение зацепить главное в череде как будто спонтанных, изменчивых по плотности партий. Замысловатый ступенчатый пиано-орнамент формирует каркас номера "Cameo", где наиважнейшим элементом служит базовое чувство свинга. И не забудем софт-блюзовые кружева шестиструнного самурая Бремнера. Этюду "Monday's Race" авторства басиста Бучера хватает лукавства, улыбчивой джазовой хитринки, а вместе с тем – дюжего рок-н-ролльного драйва. Подобная комплексность, вероятно, и есть отличительная черта Poliphony. Располагая минимумом изобразительных средств, они решают достаточно нетривиальные задачи. Почти 7-минутная, нарочито монотонная пьеса "Leaf" затягивает слушателя своим блюзово-медитативным свойством и прочно удерживает внимание на незримом поводке. Дилогия "Mirrror 1/Mirror 2" отмечена композиторской фантазией маэстро Бристоу. По левую сторону дорожки – традиционные (пусть и виртуозные) боп-фигуры, по правую – астрально-психоделическая мечтательность, берущая исток в субкультуре "детей цветов". Внешне – совершенно разные полюса, однако противоречия между ними не возникает. Игровая вещица "Decision for Gillian", при наличии прото-прогового темпа, сфокусирована на джаз-блюзовых пируэтах гитары и клавишных. Здоровый консерватизм присущ 12-тактовому квадрату "Gagged and Bound", что, впрочем, не лишает его изящества и шарма. Наконец, тотальное увлечение Востоком преломляется в призме финальной конструкции "Richard's Raga". Правда, и тут Poliphony курсируют своеобразным манером, не копируя других и бережно неся ощущение внутренней свободы...

Резюмирую: солидная, ровная, профессионально воплощенная программа без ненужных притязаний на шедевральность. Хороший повод отдохнуть от зимнего сумрака будней. Приятного знакомства.

Poliphony 

Et Cetera "Et Cetera" (1976)

Четверо из пяти участников Et Cetera с начала восьмидесятых активно продвигались в песенном поп-направлении. Курьез или закономерность? Бог ведает. Однако не стоит забывать, что 1976 год прославил их качественно иным образом.

В ту пору интеллектуальная сцена Квебека переживала бум увлечения англичанами Gentle Giant. Для многих молодых исполнителей британцы воспринимались если уж не богами, то безоговорочными заочными гуру. Лишь единицы могли дерзновенно претендовать на попытку стать вровень с небожителями. Из породы таких вот умников оказались герои нашего обзора. Практически все члены Et Cetera имели за плечами классическую музыкальную подготовку, а потому их притязания на лавры преемников "гигантов" выглядели оправданно. Конечно, воспроизвести манеру GG дословно – не ахти какое достижение. Но ведь синкопированная ритмика вкупе с отсылкой к средневековью не является абсолютным ноу-хау коллектива братьев Шульманов. У ребят из Et Cetera хватило ума не просто взять на вооружение отдельные базовые приемы, а попутно озаботиться поисками собственного лица. Получилось ли? Давайте посмотрим.

В чем канадцам повезло, так это в наличии вокалистов обоего пола. Именно женственные лирические отступления Мари Бернар Паже (синтезатор, клавишные, голос) не дают автоматически изобразить знак равенства между, скажем, стартовой композицией "Et la musique tourne" и любой из пьес Giant. Помимо прочего, гитарно-муговые соло выполнены в почти традиционном для квебекского прог-сообщества фьюжн-ключе, что также не позволяет провести окончательную стилевую параллель. Сложнейшая архитектоника номера "Éclaircie" демонстрирует недюжинную фантазию автора – Дени Шартрана (синтезаторы, флейта, саксофон, вибрафон, вокал), и заодно – командное виртуозное владение инструментами. Усиленная джазовая составляющая вкупе с милым франкоязычным воркованием Мари спасает от подражательства вещь "Entre chien et loup". Концовка, правда, окрашена в необарочные цвета (клавесин, духовые, акустическая гитара), но сие нисколько не нарушает гармонического строения трека. Менестрельские мотивы уровня Jethro Tull проклевываются в бессловесном этюде "Apostrophe". Даже мощнейшие лид-партии Робера Маршана напоминают о бенефисных эпизодах Мартина Барре. И только сакс Шартрана обеспечивает фактуре сочинения необходимое фьюжн-равновесие. По-видимому, шульмановская театральная природа – не пустой звук для квинтета: уж больно знакомым кажется характер шансон-пантомимы "Newton avait raison". И вновь палочкой-выручалочкой для группы служит мадемуазель Паже: ее романтические голосовые упражнения защищают остальных от умозрительных нападок сердитых критиков. Очаровательна камерная сказка "L'âge dort". Тут уж их сложно будет упрекнуть в плагиате: тема оригинальна и выразительна. Кабы не финальное прог-сумасбродство "Tandem"... Хотя и у этого эксцентрического сюжета есть буфер в виде самодостаточной колыбельно-симфонической части...
Резюмирую: несомненно, грешащая вторичностью, и все-таки уверенная заявка на лидерство от молодых амбициозных артистов. A must have для поклонников Gentle Giant.

Et Cetera

Paidarion "Behind the Curtains" (2011)

Финский коллектив Paidarion – производное от групп Mist Season, Progression и Strandberg Project. То есть своего рода суперсборная. Вовлекая в прожект существенное количество дополнительных лиц, рулевые Киммо Пёрсти (ударные) и Ян-Олоф Страндберг (бас) преследовали совершенно определенную цель: расцветить авторский материал как можно большим числом деталей. Не знаю, удовлетворил ли самих зачинщиков полученный результат, но дебютный альбом Paidarion "Hauras Silta" (2009) во многом грешил отсутствием монолитности. Набор приятных песен и мелодий (фьюжн/госпел/фолк/нью-эйдж/арт-рок) с трудом помещался в раздел "прогрессив". Однако же реагировали на него преимущественно любознательные адепты жанра. Рецензенты этой категории отнеслись к диску благожелательно, особо отметив чарующий тембр певицы Кристины Йонсон. Негласный лидер ансамбля Киммо внимательно изучил критику, сделал соответствующие выводы и взялся сочинять музыку для второго лонгплея. Роль вокалистки на сей раз доверили Элине Хаутакоски. Возросло количество духовых партий (к флейтисту Олли Яакколе присоединился саксофонист Ристо Салми). Собственную лепту привнесли американские гости, культовый басист Майкл Манринг и электроскрипач Стив Анру (Resistor). Но главное – несколько видоизменилась внутренняя стратегия. Как именно? Об этом ниже.

Титульный инструментальный номер скроен в традициях прежних лет. Лирический фьюжн с четко прослеживаемой мелодией и выразительной басовой перекличкой тандема Страндберг / Манринг просто не может не понравиться мечтателям от арт-рока. Впрочем, сие лишь начало. Пьеса "A Small Wish" – яркий пример современного поп-прога. Вокальный диалог девицы Элины с мужественным Бобом Прайсом реанимирует в памяти фрагменты концепт-эксперимента "Mind Vol. 4" шведов Isildurs Bane. Хотя там все было закрученнее и жестче. Paidarion же не стремятся казаться масштабнее и глубже. Они такие, какие есть: околоджазовые сказочники-фантазеры. Правда, при случае не упускают шанса блеснуть мастерством. За примерами далеко ходить не надо. Трек "Trapeze" – безупречная схема, сработанная по рецепту Пекки Похьолы: зажигательные гитарные пируэты Яана Яансона, лаконичные клавишные Киммо Тапананинена, духовая полифония и неизбежный лейтмотивный центризм. Мерцающий джазовый этюд "A Springtime Meadow" заточен под голос госпожи Хаутакоски: интимная камерность в сочетании с томными партиями сакса хороша неброскостью. Особенно на контрасте с последующим драматическим прог-боевиком "A Vertical Rope". В структуре "A Leap into the Unknown" сталкиваются лбами чопорный органный классицизм и замысловатый фьюжн (последнее слово, разумеется, остается за модернистами). Романтические цветочки полуакустической баллады "A Rose in the Sun" взращены на эстрадно-фольклорном грунте; слегка "не в кассу", ну да ладно. Затем все то же самое внедряется в пронизанную мощными электрическими пульсациями рок-среду ("Paidarion"), хотя надуманность подобного шага очевидна. Исправляет ситуацию салонный эпизод "The Magician's Departure" с индивидуальными артистическими блестками Элины. Замыкает шеренгу интересная тема "The Final Show", где отзвуки наследия Похьолы комбинируются с красочной эстетикой симфо-прога.

Резюмирую: любопытная, профессионально воссозданная художественная панорама, чьим единственным спорным пунктом является неоправданная склонность к эклектике. Тем не менее советую ознакомиться.

Paidarion

Artcane "Odyssée" (1977)

В пору, когда консервативная старушка-Британия без боя капитулировала пред буйными ордами панков, Франция продолжала стягивать остатки разрозненных партизанских арт-соединений под знамена интеллектуального рока. Центр борьбы переместился из столицы в провинцию. И та сумела проявить себя достойнейшим образом. Взять, допустим, Клермон-Ферран – один из старейших городов региона. Архитектурные памятники средневекового типа, сыры, курортные красоты, фестивали короткометражного кино... Неплохой наборчик, верно? Но и это не всё. В интересующем нас разрезе место отмечено появлением оригинального квартета Artcane, чья единственная пластинка по праву занимает почетную нишу в художественной галерее поздних семидесятых. Имена четверых мушкетеров от прога таковы: Джек Млински (гитары, вокал), Ален Купель (синтезаторы, вокал), Станислас Беллок (бас, вокал), Даниэль Локси (перкуссия). Свой скромный шедевр парни записывали на излете 1976 года в стенах парижской студии Ferber. Выпуском LP ведал тамошний филиал концерна Philips. Факт немаловажный, означающий, что менеджеры разглядели в ребятах серьезный потенциал. И хотя дальше издания диска "Odyssée" дело не сдвинулось, зафиксированный на виниле материал позволил ансамблю остаться легендой в истории прогрессивного рока.

Сразу оговорюсь: мнения большинства рецензентов относительно сильного сходства Artcane с King Crimson не разделяю. Группе, как мне кажется, удалось нащупать собственный стилевой путь. Тут скорее будет уместно порассуждать о связи концепт-выкладок наших героев с традициями научно-фантастического жанра. Впрочем, уделять внимание подобного рода мыслям в рамках музыкального обзора неправильно. Посему обопремся на привычную схему мини-изложения.

В титульной стартовой фазе имеем микс из sci/fi синти-бульканья, прихардованных риффов и элементов пост-психоделии. По духу близко сольным творениям Стива Хиллиджа, однако подача не столь изощренна. Видимо, виртуозность интересовала инструменталистов в последнюю очередь. Зато к атмосфере, общему настроению трека претензий нет. Электроакустическая фреска "Le Chant D'Orphée" – прекрасный сплав драматизма, астральных секвенций и чувства неотвратимости кармического шторма. Фирменная вещица, за которой следует гибридный эпик "Novembre": медитативность, помноженная на кульминационные вспышки эмоций; очень выразительно и по-французски тонко. В этюде "25ème Anniversaire" маэстро Млински лихо "фриппует" направо и налево, фаршируя струнной картечью язычки обезглавленных жаворонков. Деваться некуда, реальный повод для сравнений. Но упрекать коллектив в подражании не хочется, не тот случай. Гвоздь программы – мрачноватая сюита "Artcane 1". Здесь всего понемногу: монотематические ступенчатые диагонали а ля ранний Майк Олдфилд, драйв и лиризм Camel образца 1974 года и что-то неуловимо свое. Финальный штрих "Nostalgie" заставляет вспомнить меланхолические фолк-напевы канадцев Harmonium. Впрочем, хитрый лидер Джек не упускает шанса разбавить повествование острыми рок-ингредиентами...

Резюмирую: загадочная, интригующая и в меру красочная арт-панорама, способная увлечь меломана в путешествие по темным уголкам мерцающего прог-лабиринта. Рекомендую.

Artcane

Fusioon "Fusioon" (1972)

Испанская прог-сцена семидесятых – совершенно отдельная история. Тут, конечно, присматривались к передовым достижениям британцев, перенимали опыт, но при том не забывали о собственных корнях. Благо каждая из национальных провинций могла похвастаться уникальными песенными традициями. Впрочем, пусть другие занимаются рассуждениями общего порядка по данному вопросу. Мы же оставим в покое теорию и сосредоточимся на вполне конкретном объекте – квартете Fusioon. Зародился ансамбль в городке Манреса – духовном оплоте каталанской культуры. Здесь в конце 1950-х годов возникло музыкальное движение Nova Cançó, символизирующее возрождение глубинных региональных пластов. И с этим направлением был тесно связан основатель бэнда Fusioon – композитор/клавишник Манель Камп. Его соратниками стали: родной брат Жорди Камп (бас), Марти Брунет (гитара, синтезатор), Санти Ариса (ударные, перкуссия). Любопытно, что на первый альбом не вошло ни одной авторской вещи от непосредственных участников коллектива. Большей частью дебют состоял из реаранжировааных Манелем совместно с Казасом Аухи популярных мелодий. Но то, как это было сделано, дорогого стоит.

В 35 минут звучания четверка 'фьюжионеров' умудрилась вложить немалое количество хитроумных композиционных маневров, тщательно просчитанных инструментальных комбинаций да и попросту превосходной игры. В открывающей пьесе "Danza Del Molinero" наряду с джаз-роковым ритмическим базисом явственно различимы почвеннические тенденции. Группа действует на редкость искушенно, не боясь смешивать в разнообразных пропорциях кардинально отличные друг от друга краски. Классические фортепианные ходы, наступательные приемы ударных и баса, несколько агрессивная гитарная подача + полифонические изыски барселонской оркестровой школы и толика прото-проговой органной эквилибристики. Эстрадно-фольклорная основа номера "Ya Se Van Los Pastores" проглядывает эпизодически, на уровне электрострунных пассажей Брунета. Остальное погребено под толщей сменяющих друг дружку замысловатых картин, где царят арт, джаз и флейтовые эскапады в стиле не то Герби Манна, не то Тийса ван Лира (в буклете исполнитель не обозначен). Трек "Ses Porqueres" сфокусирован на драйв-перекличке фоно с гитарой при мощной свингующей поддержке связки Жорди / Санти. В "Pavana Española (Siglo XVI)" маэстро Манель демонстрирует высший пианистический класс. Блистательная техника сопутствует чистой драматургии. В результате за три с хвостиком минуты перед нами без слов проносится законченное повествование – метароман, сжатый до формата миниатюры. Событийные коллизии вещи "Negra Sombra" колеблются от развернутых симфо-деталей до пространных лирических фьюжн-отступлений. Но и тут все емко, концентрированно, по существу, без ненужных заусенцев. В контексте сочинения "En El Puerto De Pajares" команда уделяет модному в те годы веянию, а именно – барокко-року. Налицо определенная схожесть с выкладками голландцев Ekseption. Тем не менее Fusioon смотрятся интереснее, хотя бы по причине ввода духовых в структуру произведения. Занятный этюд "Rima Infantil" выстроен как умозрительное знакомство Дж. Гершвина с испанской андеграунд-тусовкой. А финальная "El Cant Dels Ocells" смело адаптирует выразительный поп-мотив к сращиванию с безупречными джаз-, прог- и классик-сегментами.

Резюмирую: исключительно сильная работа, реализованная по-настоящему талантливыми людьми. Искренне рекомендую каждому меломану.

Fusioon

Advent "Cantus Firmus" (2006)

"Современный аналог классических британских прог-составов". Вот так, без тени смущения, преподносит себя американский ансамбль Advent. Справедливо ли? Кто знает. Во всяком случае на одни весы с грандами ставить их я бы поостерегся. Тем не менее творчество этих добрых молодцев заслуживает внимания.

Образовались Advent в 1987 году по инициативе мультиинструменталиста Алана Бенджамина (гитары, бас, стик, мандолина, деревянные духовые), а также братьев Птаков – Генри (клавишные, лид- и бэк-вокал, перкуссия) и Марка (клавишные, бэк-вокал, перкуссия). Оба родственника как раз заканчивали обучение в престижном колледже Беркли, подспудно лелея мечту о профессиональной сцене. И талантливый мистер Бенджамин подвернулся им очень вовремя. Укомплектовав группу ударником Майком Кэрроллом, ребята записали демо-пленку. О крепости материала косвенно свидетельствует факт освещения работы безвестной команды на страницах печатной версии "Гибралтарской энциклопедии прогрессивного рока". Дальше было еще любопытнее. Advent приняли участие в паре сборников-трибьютов несравненным Gentle Giant – штатовском "Giant Tracks" и итальянском "Giant for a Life", выпустили в апреле 1997-го безымянный дебютный альбом и чуть погодя зафиксировали на монотематической CD-компиляции "The Best of the Whalers" от Mellow Records собственное посвящение легендарным англичанам Procol Harum. Казалось, жизнь вот-вот наладится. Однако резонанса по-прежнему не возникало. После разных пертурбаций за барабаны сел опытный джазмен Дрю Сицилиано. В компании с ним остальная троица запечатлела программу "Cantus Firmus", ставшую предметом горячего обсуждения в специализированной прессе. Рецензенты нахваливали свежий релиз Advent. И можно понять их, ведь подобного рода прожекты редки под звездно-полосатым стягом.

Двухминутное начало а капелла "GK Contramundum" явственно намекает на преемственность. Да, схожими приемами некогда баловали публику все те же Gentle Giant. Но американцы не клонируют богов прог-олимпа: просто рожденная Гигантами эстетика близка по духу нашим героям. Бессловесный пассаж "Awaiting the Call" уравнивает в правах мягкий симфо-фьюжн с искусственными традициями неопрога; эдакий умозрительный привет шведам The Flower Kings. С Цветочными же Королями роднится печальная пьеса "Parenting Parents": сказочная пасторальность сюжету, безусловно, к лицу. В "Utter Once Her Name" Advent усложняют задачу. Тут уже веет плакатным средневековьем: герольды, менестрели, пафосная симфо-калибровка... Прямо клуб исторической реконструкции на выезде. В прелестной электроакустической фреске "Remembering When" маэстро Бенджамин виртуозно имитирует на гитаре скрипичную манеру игры, а 18-минутный эпик "Ramblin' Sailor" ловко прогоняет открытия Jethro Tull и Giant по модернистским рельсам. Религиозным мистицизмом дышит выразительный хоральный этюд "Your Healing Hand", после чего следует бравурный "Firmus Finale" с нарочито синтетическими фанфарами. Приплюсованные бонусы 1987 года "Rear View Window" и "Alison Waits (A Ghost Story)" интересны лишь с точки зрения эволюции коллектива, ибо сами по себе погоды не делают.

Резюмирую: не шедевр, но добротная арт-панорама, прорисованная по стершемуся трафарету семидесятых. Приятного знакомства.

Advent

Claude Bolling, Jean-Pierre Rampal & Alexandre Lagoya "Picnic Suite" (1980)

Творческой энергии пианиста и композитора Клода Боллина мог бы позавидовать любой профи. С удивительной периодичностью этот вечно юный душою джазмен успевал выдавать оригинальные музыкальные программы, в которые вовлекал друзей, единомышленников и лично незнакомых, но близких по духу артистов. Причем не всегда инициатива сочинения того или иного опуса исходила непосредственно от маэстро. Скажем, в случае с "Пикник-сюитой"все было ровно наоборот. К Боллину обратились с встречным предложением давние знакомцы, флейтист Жан-Пьер Рампаль и гитарист Алешандре Лагойя. Прежние дуэты с каждым из них в отдельности принесли заслуженный международный успех гранду французской сцены. Однако произведений для трех солирующих инструментов (при поддержке ритм-секции) мэтр покуда не оформлял. Задача, невзирая на трудность, выглядела интригующе. А потому Клод засел за работу. В авторском тигле причудливо сплавились элементы рококо, барокко, джаза и других фундаментальных пластов. Результатом же явилась дивная звуковая комбинация, которую зачинщик мероприятия без ложной скромности окрестил "изысканной".

Знакомые нотки вступительного номера "Rococo" красноречиво свидетельствуют о наследственной связи с диском "Suite for Flute and Jazz Piano" (1975). Вдохновенные пассажи Рампаля поначалу разыгрывают диалог с деликатным тембром гитарных струн Лагойи. И только на второй минуте действа к процессу подключаются фоно Боллина, контрабас Ги Педерсена и ударные Даниэля Юмэ. В плане настроения четко заявленная градация (торжественность неоклассики + мнимая фьюжн-легкомысленность) постепенно нивелируется, и вот академизм получает отставку: флейта вырисовывает в воздухе задорные фигуры, а пиано в унисон с гитарой отчебучивает лихие коленца. В контексте трека "Madrigal" соническая эстетика Ренессанса великолепно оттеняется лирическими джазовыми аккордами и элегической меланхолией духовых; Клод снова демонстрирует мастерство в искусстве составления мелодических коллажей. Полотно "Gaylancholic" – очередной узнаваемый привет из прошлого. Замысел тут достаточно ясен: показательная конфронтация между желанием тандема Рампаль / Лагойя порефлексировать в тишине и навязчивой идеей Боллина устроить праздник жизни в гуттаперчевом боп-варианте. Итогом служит яркий эмоциональный эскиз, приготовленный по фирменному рецепту искушенного шеф-повара Клода. Волшебное очарование баллады для гитары и флейты усилием троицы преображается в разудалый карнавал красок под вывеской "Fantasque". Обращение к менестрельским мотивам в рамках пьесы "Canon" превосходно маскируется комплексной игривой подачей джазового толка. Этюд "Tendre" выступает в качестве ностальгической прогулки по излучинам дуальных концертов пятилетней давности. Завершается "Picnic Suite" бодрой вещью "Badine" – коллективной улыбкой безмерно одаренных исполнителей.

Резюмирую: отличный подарок для любителей талантливых crossover-авантюр. Наслаждайтесь.

Claude Bolling, Jean-Pierre Rampal & Alexandre Lagoya

Cuprum "Brahma Višnu Šiva" (2014)

Прогрессив-рок в силу многоликости своей коварен. И если отдельные его разновидности (скажем, авангард) подразумевают под собой возможность непрестанного развития, другие (например, прото-арт) не приветствуют существенного отклонения от заданных ориентиров. В этой связи чехам Cuprum ничего не стоило сделаться заложниками формы. Хотя после феерического дебюта "Musica Deposita" (2011) другого от них и не требовалось. Продолжи ребята творить в избранной аппетитной манере (забубенный прог-хард образца ранних семидесятых), поклонники им бы лишь спасибо сказали. Но, видимо, самокопирование не входило в планы членов секстета. Второй полноразмерный релиз Cuprum "Brahma Višnu Šiva" по настроению в чем-то противоречит первенцу. К слову, так разнятся между собою школяр-озорник и выпускник университета. Альбом создавался неспешно, в течение нескольких месяцев (с октября 2013 по февраль 2014 г.). И эта основательность обусловила умеренное свечение эмоционального спектра.

Релиз открывается треком "Cizí město v hlavní zemi", выдержанном в традициях Jethro Tull с некоторой примесью Traffic. Казалось бы, все атрибуты на месте: и гитарно-флейтовая рифф-связка, и поочередные соло на тех же инструментах + неизменный "Хаммонд" Штепана Воденки. Однако звучит оно без предельного драйва, сочности, с меньшей плотностью фактуры. Даже тембр фронтмена Рихарда Малата утратил характерную боевитость. Азарт обернулся серьезностью. В итоге вдумчивая "взрослость" стала сопутствующим фактором программы. Очередную попытку раздухариться музыканты предпринимают в контексте пьесы "Urnový háj". Веселее прочих тут выглядит Ян Дрхаль, чьи гитарные 'wah-wah' эффекты временами оживляют палитру. Союз фольклорных обертонов с роком – штука беспроигрышная. Но даже в столь событийно насыщенной области чехи умудряются урвать свой кусочек рефлексии. Превосходно выстроен этюд "Iluzionista". Без ненужной бравады группа претворяет в жизнь фирменный электроакустический мелос, близкий по духу произведениям Йена Андерсона. Композиционная стройность пребывает в гармонии с тщательно подобранными звуковыми средствами (а это ли не главное для любого арт-опуса?). Сугубо игровой элемент мозаики под шапкой "Časostroj", невзирая на условную принадлежность к прото-прогрессиву, содержит в себе энную степень созерцательности. Что в рамках означенного направления воспринимается определенным новаторством. Заглавная вещь – подлинный бальзам для ценителей предшествующей работы Cuprum. 'Влтава-рок' как он есть – с залихватскими пассажами флейты, гитары, изобретательными ритм-линиями и меллотроновым фоном в придачу. Об особенностях фрески "Chvíle v Canterbury" несложно догадаться из названия; правда, типично Caravan'овский добрый прищур соседствует здесь с ершистой славянской непоседливостью. "Pracuju na pásu" служит законным предлогом пошалить на почве искрометного харда. Точку же в конце пути ставит шикарный джем "Labe 02 (frag. VI)", демонстрирующий исключительную крепость закваски парней из Cuprum.

Резюмирую: достойное продолжение диска "Musica Deposita", одна из несомненных прогрессив-удач 2014 года. Рекомендую.

Cuprum

Màelstrom "Màelstrom" [aka "On the Gulf"] (1973)

"Благодарим за вдохновение Soft Machine, Стравинского, Густава Холста, Gentle Giant, Henry Cow, Yes, а равно собственную неистребимую тягу к эксперименту". Автор признательной фразы - мультиинструменталист Роберт Уильямс (1951–2004), известный в узких кругах под псевдонимом Робертс Оуэн. Именно ему принадлежит заслуга в формировании одного из лучших американских прог-ансамблей семидесятых. Парадокс: Màelstrom возникли во Флориде, однако же тамошний жаркий климат практически не отразился на музыке группы. Напротив, емким форматным опусам "штатников" присуща туманная северная загадочность. Неслучайно и назвались они Мальстрём – в честь мощнейшего водоворота у побережья Норвегии. Соратниками Оуэна (акустическая гитара, саксофон, фортепиано, меллотрон, вокал) по команде сделались не менее серьезные личности – Джеймс Ларнер (флейта, вибрафон, маримба, фортепиано, гармоника), Пол Клотцбир (бас), Марк Нокс (орган "Хаммонд", меллотрон, клавесин), Джим Миллер (перкуссия) и Джефф МакМаллен (лид-вокал, электрогитара). В творческих поисках Роберт со товарищи двигались маршрутом эклектики, что вовсе не означало композиционного сумбура. Игровое мастерство вкупе с недюжинным интуитивным мышлением позволяло ребятам выстраивать комплексные звуковые структуры в различных стилевых плоскостях. И время подтвердило правильность такого подхода.

Открывает программу этюд "Ceres" в традициях деликатного кентерберийского рока. Единолично сочинивший его маэстро Оуэн демонстрирует виртуозно сконструированные тональные переходы между яркой мелодикой и мистической мрачностью. Слушателя то купают в теплой солнечной ванне, то погружают в подземное царство Аида. Коллажный принцип оправдывает себя с лихвой: тема буквально пронизана интригой. В номере "In Memory" Марка Нокса Màelstrom устраивают симфоническую фьюжн-баталию. Полифонические изыски прирастают саксом, маримбой, вибрафоном, хитроумными перкуссионными деталями: колоритно, виртуозно и очень ловко. Вещицу "The Balloonist" можно причислить к разряду "эпиков в миниатюре". За пять с половиной минут коллектив умудряется явить нам в полном объеме прог-драму, инкрустированную джаз-роковым орнаментом. "Alien" МакМаллена хоть и отталкивается от эстрадного пафоса, а направление держит непосредственно в арт-область. Приверженностью лирическим мотивам отличается фреска "Chronicles" пера Джеймса Ларнера, сочетающая исповедальность с взрывными драйв-эпизодами. Фирменный кентербери-почерк Оуэна сквозит в произведении "Law and Crime", тогда как возвышенная "Nature Abounds" больше напоминает камерную рок-ораторию. Итог путешествию подводит трек "Below the Line", чей миловидный акустический фолк-фундамент постепенно покрывается массивными оркестровыми слоями. Приложенные к изданию бонусы ("Opus None", "Genesis to Geneva") фрагментарно иллюстрируют концертную деятельность Màelstrom образца 1980 года. Никакой наивности, уклона в романтизм. Только авантюрные фьюжн-изгибы, авант-шарады и точеные профили профессионалов. И вроде бы здорово оно, а все же настроение дебюта выглядит не в пример симпатичнее...

Резюмирую: крепко, слаженно и крайне приятно для слуха. Пропускать не советую.

Màelstrom  

Instant Flight "Around the Gates of Morning" (2014)

Пока немногословные прог-концептуалисты занимаются реанимацией духа семидесятых, отдельно взятые смельчаки не чураются запускать машину времени на более дальние расстояния. Взять, к примеру, британский ансамбль Instant Flight. Этот симпатичный проект образовался в начале двухтысячных. Преодолев условную пятилетку, ребята одарили общественность великолепным дебютом "Colours & Lights" (2004). Безупречный психоделик-поп, сварганенный по рецептам кумиров "свингующего Лондона", пленял точно воссозданным колоритом и мозаичной эмоциональной гаммой. Релиз сблизил перспективную молодежь с легендарным рок-фриком Артуром Брауном. Кульминацией их сотрудничества явился DVD "Arthur Brown Live at the London Astoria", где Instant Flight присутствуют в качестве аккомпанирующего состава. Изданный следом студийный альбом "Endless Journey" (2008), по логике вещей, должен был укрепить позиции квартета на европейской некоммерческой сцене. Но в едином доселе артистическом организме что-то расстроилось. Подал в отставку басист Джон О'Салливан. Затем упорхнула на родину, в Чехию, органистка Люси Рейхртова. Закоперщик мероприятия, вокалист/гитарист Марко Маньяни, отчаиваться не стал. Вместе с верным другом, ударником Джеймсом Оуэнсом, он нашел замену прежним коллегам. Таким образом, Instant Flight возобновили концертную деятельность. И хотя маэстро Маньяни неустанно сочинял песни, многие из них складывались в копилку ностальгического ресурса под названием Mark & The Clouds (последнее на сегодняшний день увлечение итало-англичанина). Однако по истечении срока брызжущий энергией сонграйтер все же отважился воскресить свое главное детище. И правильно сделал.

Программа "Around the Gates of Morning" густо населена призраками безвозвратной, казалось бы, эпохи. По сути, Марко сложил все яйца в одну корзину. Наряду с абсолютно свежим материалом сюда попали ретроспективные вещи периода EP "She Shines" (2001). Но результату сие нисколько не повредило. 17 треков диска – весьма солидный багаж, с которым не стыдно выйти на публику (благо в команде теперь наличествуют экзотические лица – басист/вокалист Томми Канаи, женщина-драммер Аи Ниикура; да и мисс Рейхртова соизволила повторно примкнуть к конгломерату). Обозревать их поштучно навряд ли уместно. Попробую коротко пробежаться по верхам.

Стартовав с беспроигрышной, сработанной под The Beatles титульной композиции, действо фокусируется на различных аспектах бытия: тут и драматизм ("She Shines"), и сладкоголосая балладная стройность ("From the Ocean", "Lost in the Sun"), и приличный фольклорный запас ("Rainbow man", "Tears We Didn't Dry", "Will You Think of Me?"), и типично мужской адреналиновый напор ("Rock'n'Roll of Conclusion", "Dazzled Eyes"), и стилистически узнаваемые псевдо-галлюциногенные ЛСД-трипы разной степени погруженности ("Drifting into Wonderland", "Hate"). Подчас на Марко накатывает волна мрачного 'psychobilly', и тогда наш герой мимикрирует под иную жанровую особь (яркие примеры – "Slow Stroll", "Corrupted City"). А то и вовсе выдает на-гора либо первостатейный сёрф ("Go Ahead & Don't Look Back"), либо шикарный 'тяжеляк' с восточным налетом ("Top of the Mountain"). Но подобное происходит редко.

Резюмирую: комплексный экскурс в сердцевину 1960-х от единственных в своем роде саунд-реставраторов. Пропускать не советую.

Instant Flight  

Noëtra "Neuf Songes" (1979-1981)

Конец семидесятых – смутное время для интеллектуалов. Но во Франции, похоже, так не считали. Под нагретыми солнцем старыми крышами места хватало всем – и эстрадникам, и записным умникам вроде Жана Лапужа (р. 1953). Этот оригинал предпочитал идти по жизни собственным путем, не заимствуя, не клонируя и не подсматривая у других. В 13-летнем возрасте самостоятельно освоил гитару. Дальше – общий для большинства исполнителей момент: любительские группы, подпольные концерты, стратегические планы на будущее... Профессионалом Лапуж сделался в 1972-м. Гастроли с танцевальными коллективами, активная сессионная деятельность и попутно – первые композиторские опыты. Разрываясь между роком и камерным форматом, Жан не отступался от идеи вывести среднее арифметическое из обоих направлений. Результат обернулся уникальным проектом Noëtra.

Из одиннадцати членов состава электроинструментами пользовались двое: непосредственно лидер да басист Дени Лефран. Остальные – ударник Даниэль Рено, скрипач Пьер Обер, виолончелист Дени Волле + шестеро духовиков (включая родного брата зачинщика мероприятия, тромбониста Клода Лапужа). За сравнительно малый период существования (неполная пятилетка) команда воплотила ряд студийных записей. Однако издавать их начали лишь в девяностые (спасибо энтузиастам с лейбла Musea). Возможно, и к лучшему. Ибо на волне нарождавшейся популярности прогрессивного рока странное имя Noëtra для жаждущих необычного меломанов оказалось весьма кстати.

Хронологическую компиляцию "Neuf Songes" редкие критики атрибутируют практически одинаково: поминают Стравинского и Дебюсси, проводят аналогии с творчеством Julverne, Terpandre и отчасти Mahavishnu Orchestra. Справедливость подобных суждений ощущаешь уже при прослушивании титульной вещи. Действительно, трудно удержаться от сопоставлений с представителями бельгийской школы (тембровая насыщенность фактуры, смысловые колебания ритма - от деликатного до взвинченного, унисонные авант-приемы) и отголосками наследия гениального Игоря Федоровича Стравинского (характерный, с усилением/затуханием, мерцающе-рефлективный диалог флейты и кларнета). Правда, затем стилевые пересечения размываются, на поверхность выходит авторский почерк Лапужа, где рассудочным пассажам гитары противостоят эмоциональные всполохи струнного дуэта ("Le Voyageur Égaré se Noie Incognito"), к рок-энигматике примешивается бодрый брасс-орнамент ("Soir et Basalte"), а мрачная постапокалиптическая философия соединяется с лирической интонацией ("Errance"). Идейное поле трека "Résurgence D'Errance" базируется на логическом взаимопроникновении классицистических и джазовых элементов; дилогия "Agréments Parfaitement Bleus" демонстрирует, что есть chamber prog в понимании маэстро Жана, тогда как этюд "A Prétendre S'en Détacher" по кондициям ближе к незамутненной камерности тех же Julverne. Фреска "Noëtra" интереснейшим манером растворяет сугубо академические тенденции в темном хтоническом субстрате а ля King Crimson, после чего свершается поворот в сторону негромкой, но интригующей фьюжн-истории ("Sens De L'Après Midi"). Среди прочего Лапуж и К° венчают филармоническую эстетику с электрическим космизмом ("Galopera"), производят диверсионную вылазку на территорию духового джаз-рока ("Printemps Noir") и одаривают нас стройным циклом лаконично-выразительных акустических зарисовок ("Periodes – I-II-III-IV-V-VI").

Резюмирую: отличный обзорный экскурс в мир одной из любопытнейших европейских арт-формаций. Рекомендую.

Noëtra 

Secret Oyster "Straight to the Krankenhaus" (1976)

Международное признание явилось для Secret Oyster палкой о двух концах. С одной стороны, количество концертных туров увеличилось в разы. С другой - именно это обстоятельство существенно ограничило возможность полноценной творческой работы. Музыканты выступали на различных европейских площадках, демонстрируя класс игры. А накапливающаяся параллельно усталость понемногу сменялась раздражением. Пространство сцены уже не приносило радости, и даже напротив - становилось средством выплеска внутренней агрессии. Долго так продолжаться не могло. Потому идейный вдохновитель проекта Карстен Вогель буквально ухватился за предложение хореографа Флемминга Флината о написании балета. Студийные бдения над пластинкой "Vidunderlige Kælling" по времени совпали с подготовкой материала для следующего альбома - "Straight to the Krankenhaus". Втайне участники группы лелеяли надежду на прорыв в Штатах (боссы лейбла Columbia изначально прочили им лавры скандинавских Weather Report). Но ожидания не оправдались. Межличностные стычки по пустякам грозили перерасти в перманентную конфликтную стадию. И, кажется, всем было ясно: финал деятельности Secret Oyster не за горами...

Невзирая на жизненные перипетии, последний релиз датчан вышел по-настоящему сильным. Мощное вступление "Lindance" намечает уверенную линию поведения. Так преподносят себя профессионалы, за плечами которых не один десяток гастрольных перформансов. Сумрачный мажор титульной пьесы роднит бушующую стихию северных морей с четко акцентированными фанк-долями. Саксофон Вогеля отвечает за боевой духоподъемный настрой, тогда как гитара Клауса Бёлинга олицетворяет собой здоровый скепсис пополам с брутальным мачизмом. Лирические соло-откровения Карстена в рамках номера "My Second Hand Rose" протекают на фоне утяжеленной ритм-секции, чередуясь с хардово заточенными пассажами Бёлинга. Здесь преобладает яркая мелодика почти песенного свойства (впрочем, Secret Oyster ни разу не изменяли коллективной инструментальной стратегии). "High Luminant Silver Patters" авторства клавишника Кеннета Кнудсена тяготеет к более изощренной фьюжн-схеме: струнно-синтетические страсти при однотонном бэкграунде на поверку оказываются довольно интересным объектом для тщательного изучения. 8-минутное вогелевское произведение "Delveaux" драпируется в астральные шелка, низводя конкретику до абсолютно ликвидного состояния. Исключительный гипнотизм при тотальном отсутствии рассчитанных на публику внешних эффектов. Этюд "Stalled Angel" - попытка вернуться в русло мускулистого прогрессивного джаз-рока, тряхнуть стариной напоследок. И все же уравновешенная зрелость берет свое, что доказывает загадочно мерцающая вещица "Rubber Star". Тончайшей джазовой иронией отмечено сочинение "Traffic & Elephants" - бенефис лидера бэнда (бархатистый тембр сакса не смолкает ни на мгновение), а замыкает шеренгу опус Бёлинга "Leda and the Dog", исполненный космической клавишной отрешенности и эмоционально окрашенных партий электрогитары. На десерт - парочка забористых бонусов ("Alfred", "Glassprinsen (Glass Prince)"), сыгранных в сатирическом и где-то - ерническом ключе.

Резюмирую: достойный прощальный подарок слушателям от одной из лучших фьюжн-формаций 1970-х. Рекомендую.

Cuprum "Musica Deposita" (2011)

"Прогрессив семидесятых", заявлено на официальном сайте ансамбля Cuprum. И пусть сформировалась команда в 2007-м, противоречия здесь нет. Замечательная чешская бригада действительно исполняет аутентичный материал, будто бы напрямую заимствованный из прото-проговой кладовой. Среди главных вдохновителей проекта ребята упоминают Iron Butterfly, Jethro Tull, Caravan, Flamengo. Выбор более чем достойный. Думаю, что подспудно и без влияния знаменитых Blue Effect дело не обошлось. Впрочем, важно тут иное. По словам гитариста/вокалиста Владимира Пошвича, Cuprum никогда не занимались пустым подражательством. Просто ветви их раскидистого музыкального древа питаются от тех же корней, что и у героев начала 1970-х: фолк, хард, блюз, психоделия. Базовый инструмент? Естественно, "Хаммонд". Потрясающие органные партии Штепана Воденки, можно сказать, прокладывают фарватер для последующих согласованных действий. Однако несправедливо упускать из виду электрогитару Яна Дрхаля. Благодаря ему на диске единолично властвуют драйв и напор, функционирует классическая игровая формула ортодоксального рока, позволяющая слушателю причаститься магии особого свойства...

Пластинка открывается бескомпромиссной вещью "Manýrista": боевой задор (яркие риффы, плотная ритм-секция), зажигательная работа клавишника + эпизодические флейтовые антраша певца Рихарда Малата задают направление релизу в целом. Правда, члены Cuprum нисколько не стесняются и лирических проявлений. К примеру, трек "Opice v krému" содержит легкие необарочные краски пополам с прозрачной фольклорной тоникой (вокальное сопровождение на чешском языке добавляет повествованию прелестную трогательность). При этом тотальную антитезу вышеупомянутым элементам составляет буйная "джетроталловость", помноженная на эффектные органные пассажи а ля Atomic Rooster. Пряный двухминутный инструментал "Ocelot" навевает мысль о блаженных деньках эталонного британского прото-прогрессива, когда на условной сцене золотом вспыхивали имена вроде Clouds, Czar, Argent и иже с ними. Любопытный номер "Mors principium est" радует не только внятно выстроенной сюжетной линией, но и фантастическими пируэтами Воденки, осуществляющего грандиозную "Хаммонд"-артподготовку. Экспериментальная "подводная" интродукция "Nautilus" продолжается абсолютно "улетным" сочинением "Labe 02 (Frag. III)", безо всякого напряга скрещивающим астральные оттенки Pink Floyd периода "Echoes" с хрестоматийными атакующими маневрами Deep Purple. Поп-фанк, джаз и кратковременная акустическая медитативность сообразуют замысловатый этюд "Lenokracie". Первородной энергетикой хэви-блюза дышит фреска "Kolik dáš", обильно сдобренная органными грувами и гитарными соло. В ироническом сегменте "Dubček funky" парни подпускают жару не хуже каких-нибудь Bootcut, а разухабистая пьеса "Zdi nářků" невольно ассоциируется с лучшими творениями голландцев Focus. Ну и в финале - безупречный джем "Exploze", обладающий традиционными чертами звуковых коллажей пост-психоделической эры.

Резюмирую: великолепный панорамный экскурс в прошлое, подлинное наслаждение для ретро-прогеров всех мастей. Очень рекомендую.    

Możdżer Danielsson Fresco "Polska" (2013)

Их совместное сотрудничество длится без малого десять лет. Однако наиболее известен интернациональный конгломерат в Польше, на родине Лешека Мождера (фортепиано, челеста, вибрафон, синтезатор). Остальных членов трио - израильского перкуссиониста Зохара Фреско и шведского контрабасиста Ларса Даниэльссона - подобная ситуация, вероятно, устраивает. Они с удовольствием записываются на студиях Варшавы и Вроцлава, где периодически выступают перед местной джазовой аудиторией.

"Polska" - третья по счету работа проекта. Невзирая на типично скандинавское название, основная композиционная инициатива исходила от Мождера. Собственно, концепт-стратегию программы можно обозначить приевшимся словосочетанием "по странам и континентам". Да, перед нами снова музыкальная "история с географией". Воплощенная, прошу заметить, мастерами - перфекционистами и виртуозами, привыкшими решать сложные инструментальные задачи достаточно лаконичными средствами. Но и внешняя скудость красок не мешает свободному полету воображения - главной движущей силы любого творческого акта.

Вводная 8-минутная конструкция "Chai Peimot" отличается рефлексивным настроем. Мелодический тон задается чистыми пиано-аккордами Лешека. Ровная перкуссионная ритмика Фреско, его же экзотический вокализ позволяют наметить условно-ближневосточную канву повествования. Басовые фигуры Ларса преимущественно незаметны, впрочем, местами ветеран северной сцены задействует виолончель, привнося в структуру элемент сонорного разнообразия. Задумчивую линию продолжает этюд "She said She was a Painter". Превалирует здесь лирика, пропущенная сквозь призму фьюжн-изощренности, хотя никакого самолюбования нет и в помине. Сочиненный Зохаром номер "Weeks/Shavuot" кажется сотканным из песчаного зноя пустыни. Разумеется, за фактуризацию отвечают все участники объединения, но идейное первенство Фреско тут совершенно очевидно. После короткого романтического соло-эскиза Мождера "Yearning for a Nest" следует развернутая титульная пьеса, наводненная объемом, тембровой глубиной, в чем-то родственная отдельным произведениям гениального квартета Tonbruket. "Africa" Даниэльссона - крепкий союз гроссмейстерской точности мысли с эмоциональной выразительностью мотива: ясно, живо и попросту хорошо. Загадочная "KarMa Party" тяготеет к джазовой импровизационности в строго очерченных темповых рамках, тогда как расположенный поблизости трек "Norgon" демонстрирует стройную светлую меланхолию, приправленную модным эффектом радиочастотного нойз-бриза. Этника и свинг взаимодополняют друг друга в составе картины "Gsharim". Тягучая нордическая тоска опоясывает богатое неприметными нюансами полотно "Spirit". А в финале слушателя подстерегает форменный сюрприз - масштабная фантазия на тему Джими Хендрикса "Are You Experienced?", исполненная Симфоническим оркестром Польского радио. 

Резюмирую: интереснейший экземпляр категории 'world jazz', отмеченный живописной изобретательностью сюжетов. Искренне рекомендую к ознакомлению. 

Subject Esq. "Subject Esq." (1972)

Эти Субъекты (таково исконное название группы) впервые заявили о себе в 1966 году. В пору, когда мюнхенская сцена переживала бум бит-музыки, энергичные молодые люди сумели успешно вписаться в тренд. Одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмой принес им признание на широком уровне: парни взяли главный приз фестиваля в Лёвенбройкеллере, после чего сделались желанными гостями на ТВ. С концертной деятельностью (в смысле предложений) проблем не возникало. Однако типично немецкая манера все усложнять без причины одержала победу над сомнительной перспективой выбиться в любимцы публики. Со сменой имени претерпела трансформацию и стилистика. Прямолинейная ритмика освободила плацдарм экспериментам. Привычные рок-средства приросли скрипкой, варганом и духовыми. Ориентиром для Subject Esq. по-прежнему служили артисты с Туманного Альбиона, вот только представляли они уже иной, далекий от упрощенчества звуковой лагерь...

В сравнении с расплодившимися адептами краут-рока бригада Михаэля Хофманна (флейта, альт-саксофон, вокал) выглядела пижонски: ярко выраженное англоманство + тяготение к мелодизму. Густая, отменно выстроенная полифония ничуть не препятствовала песенному уклону Subject Esq. Вот, например, трек "Alone". Четкая гитарная риффовка хард-образца идет в очередь с мотивными акустическими эпизодами фольклорного свойства. Сюда же до кучи втиснуты соло на гармонике, рефренные сакс-позывные, возвышенная флейтовая гамма и легкая щепоть "Хаммонда", добавляющая содержимому перца. Космический интро-флер номера "Giantania" плавно задвигается подальше попсово-прото-проговой куплетной подачей с крутыми органными партиями, а затем вновь обретает право голоса - на стадии редкой красоты астрально-"флойдических" экзерсисов блюз-рокового склада (призрачные откровения флейты Хофманна выше всяких похвал). Пьеса "What is Love" авторства Алекса Питтвона (варган, 12-струнная гитара, вокал) – удивительный срез между условным эстрадным колоритом (коллективный распевный пролог/эпилог, насыщенный, терпкий вкус брасс-секции) и вязкой психоделической атмосферой, берущей исток в умозрительных этнических глубинах неопределенного типа. Оформленная клавишником Петером Стадлером инструментальная фреска "5:13" носит подчеркнуто игровой характер. Здесь тотально царит унисонный диалог флейты с саксом, прерываясь разве что на короткий фортепианно-органный антракт в середине действа. Временами вспоминаются Van der Graaf Generator, впрочем, настроение у тевтонов заведомо бодрее и не грешит апокалиптической мрачностью. 13-минутная панорама "Mammon" – вкуснейший сплав чертовски привлекательного ритм-энд-блюза, убийственных хэви-риффов, пространной лирики, девственно чистых мечтательных отступлений на flute-тему (нечто родственное мы услышим в 1973 г. у Camel) и секвенсивных спейс-вкраплений (антуража ради) без особой идейной надобности. Комплексностью отмечена и заключительная вещь "Durance is Waiting", венчающая многоголосую балладную стройность а ля Kansas с мягким джаз-роком и драматизмом симфонического прогрессива британского кроя. На "сладкое" – парочка "живых" джем-бонусов внушительной длины, сдобренных немалым количеством смури.

Резюмирую: шикарный германский прог-акт, имевший продолжение под творческой вывеской Sahara. Поклонникам зажигательного фьюжн-арта пропускать не советую.

Subject Esq.