До встречи в 2014-ом!

Samurai "Green Tea" (1970)

Экзотический отпрыск эпохи прото-прогрессива. На заре семидесятых ансамбль Samurai имел неплохие шансы стать конкурентоспособным продуктом британским апологетам жанра. Увы, не сложилось. И все же пройти мимо столь замечательной формации было бы обидно.
Началось оно с Мики Кёртиса (р. 1938). По правде говоря, придумать более колоритную личность сложно даже для человека с фантазией. Этот оригинал из породы метисов (жуткая помесь японско-английских кровей) всегда стремился к наведению мостов меж Востоком и Западом. Его карьера стартовала в 1958-м - с подражания Элвису Пресли. Параллельно с певческими делами Мики вплотную занялся кинематографом. В качестве приглашенной звезды он "засветился" аж в 70 картинах. Однако главным для нашего героя оставалась музыка. Пресытившись изготовлением поп-хитов, смышленный азиат замутил в 1967 г. авангардный по тем временам проект Miki Curtis & Samurais. С набранным составом Кёртис колесил не только в Стране Восходящего Солнца, но и по старушке-Европе. Так, на немецкой студии Metronome Records немногословные рокеры успели оформить несколько вещей. Дополнив коллектив выходцами с Туманного Альбиона (Джо Даннет - гитара, Джон Редферн - орган) и сменив название на Samurai, Мики сотоварищи прибыл в Лондон. Встретили их хорошо. По заказу фирмы United Artists секстет сварганил парочку синглов. Впрочем, малые формы самовыражения мастермайнда удовлетворяли слабо. Кёртис прекрасно видел, куда дует ветер. А потому отважился на эксперимент в стиле арт-рок.
В умеренно эклектичном содержании пластинки "Green Tea" каждый отыщет что-то свое. Завязка (титульный номер) - тщательно сбалансированный симбиоз мелодически яркого вокального монолога фронтмена с игровыми структурами смешанного типа (ритм-энд-блюз, флейтовый фьюжн, очаровательный органный бэкграунд). Напористая "Eagle's Eye" преследует иные цели. Тут ощущается влияние Цеппелинов с их исконным вязким психоделик-хардом. Гитарреро Даннет в содружестве с Хиро Идзуми шпигует палитру разухабистыми соло, а пристегнутый за компанию Грэм Смит (String Driven Thing, Van der Graaf Generator) насыщает действо пассажами губной гармоники. Камерная баллада "Boy with a Gun" - шикарный сплав этники (кото, флейта) с интимным баритональным повествованием в лучших традициях трансатлантических сингер-сонграйтеров; безупречно сконструированный этюд. В акустической интерлюдии "18th Century" сквозят по-скандинавски меланхоличные нотки, свойственные неофолк-командам типа Tenhi и иже с ними. Эпическая панорама "Four Seasons" простирается от чумового хэви-прога с ядерными вспышками "Хаммонда" до тотального ЛСД-астрала. Необычно смотрится "Mandalay" - попытка нащупать сквозные нити между сугубо ориентальной сказочностью и американизированной разновидностью джаза. Заключительная фреска "Daffy Drake" - абсурдистская психоделик-история с битловским оттенком и превосходно выставленным артистическим ракурсом; удачный финал небанального путешествия.
Резюмирую: привлекательный художественный акт, достойно несущий знамя раннего прогрессив-рока британского образца; отличная находка для любителей покопаться в прошлом. Рекомендую.    

Aksak Maboul "Un Peu De L'Âme Des Bandits" (1980)

Дебютное творение Aksak Maboul походило на забаву. Эдакая вечеринка оголтелых меломаньяков, дорвавшихся до студийной аппаратуры. Собственно, закоперщик мероприятия Марк Холландер и не отрицал отсутствия четкого идейного замысла. Звуковая диверсия под названием "Onze Danses Pour Combattre La Migraine" (1977) - своего рода галоп-аттракцион, оформленный под лозунгом "Никаких правил!". Влияний - тьма: от Дюка Эллинтона, Эрика Сати и Нино Роты до Kraftwerk, американской школы минимализма и музыки румынских цыган. Принцип взаимодействия элементов в основе содержал практически джеймсбондовскую формулу: встряхнуть, но не смешивать. Как ни странно, результат получился на славу. Развеселое гульбище - экстравагантное до черта, и однако же вполне себе слушабельное. Осенью 1977-го Холландер сколотил "живой" состав бригады. Бельгийцы принялись активно концертировать, привлекая всеобщее внимание непомерным интеллектуальным раздолбайством. К тому моменту напарник Марка Венсан Кени целиком устранился от исполнительских функций, ограничившись ролью аранжировщика. А увлекшийся выступлениями лидер умело завязывал связи и знакомства интернационального масштаба. На дружеской орбите Холландера внезапно объявились британские столпы жанра RIO Фред Фрит и Крис Катлер (оба - из Henry Cow), к ним же присоединился виолончельных дел мастер Денис Ван Хеке. Укомплектовав обойму старыми знакомыми (вокалисткой Катрин Жоньи, духовиком Мишелем Беркманом, клавишником/перкуссионистом Франком Вёйтцем), Марк взялся окучивать свежую композиционную ниву на широком поле экспериментов.
"Un Peu De L'Âme Des Bandits" отличается от пластинки-предшественницы. Как по настроению, так и выбором средств. Обусловленным, в первую очередь, иной расстановкой акцентов. Стилевые зигзаги диска - гимн экзотизму. Псевдо-полинезийская скороговорка госпожи Жоньи в пьесе "Modern Lesson (Bo Diddley)" на фоне драм-боксов, тэйп-эффектов и колоритного chamber-джаза - это, конечно, круто. В остроумном эскизе "Palmiers En Pots" Холландер и Кº виртуозно сочленяют академический пассаж "Trio (Nuits D'Argentine)" авторства французского аккордеониста Андре Вершюрена с ритмикой "Tango", написанной на пару Марком и Франком. "Geistige Nacht (Rondo)" - безумный авант-прог, порожденный воспаленным сознанием Фреда Фрита. Любители Henry Cow и Univers Zero просто обязаны оценить по достоинству комплексную модель укрощенного хаоса. "I Viaggi Formano La Gioventu" - вторжение на территорию этнической микрохроматики, в данном случае - турецкой. Особенно удивляет артистическое преображение Ван Хеке: из рафинированного фламандца аристократических кровей он вдруг трансформируется в знойного южанина, пропевающего текст на османском наречии. Репризную вещицу "Inoculating Rabies" участники Aksak Maboul квалифицируют термином "крипто-панк". Возможно, и правильно. Диковатые запилы электровиолончели, гитар и баса при поддержке фагота с кларнетом - такое не часто встретишь. А уж 23-минутная махина "Cinema (Knokke)" - абсолютно сумасшедший гибрид из филармонических тенденций а ля Эдгар Варез, нойз-эмбиента, пространного джаза, обширных рок-атак и много чего еще. В качестве бонуса заявлен авант-номер 1981 г. "Bosses De Crosses (Horreurs)", созданный дуэтом Холландер/Кени под эгидой прожекта The Honeymoon Killers. Этот забористый коктейль без помех встраивается в соническую картину релиза, служа его логическим продолжением и завершением одновременно.
Резюмирую: диковинное, густо сдобренное пряностями блюдо, рассчитанное на элитарную аудиторию филофонистов. Пропускать не советую.   

Zoldar & Clark "The Ghost of Way" (1977/2008)

До 1977 года поклонники американской музыки "для умных" знать не знали каких-то там Золдара с Кларком. Абсолютно безвестный коллектив вынырнул с крепким релизом на лейбле Dellwood Records и столь же стремительно улетучился восвояси. Между тем пластинка оставила след в сердцах меломанов, а позднее была причислена экспертами к когорте жемчужин прогрессива второй половины семидесятых. И лишь наблюдательный рок-фэн, обозревая имена участников на конверте, мог бы сообразить, что эти ребята не вчера "с дерева слезли". Джефф Канната (ударные, духовые, гитара, вокал), Роберт Джианнотти (гитара, флейта, вокал), Майкл Золдан (фортепиано, синтезаторы, меллотрон, вокал) и другие хорошие люди, начиная с 1969 г., творили историю в рядах психоделик-прожекта Jasper Wrath. На память от той поры остался единственный альбом (1971 г.) и сборник архивных вещей. К середине десятилетия состав стало лихорадить. Покуда одни вострили лыжи в направлении "легких денег", другие пыжились блеснуть креативом в отличных от прежнего масштабах. Стараниями железного продюсера Кристофера Хоука (экс-член Jasper Wrath) разброд и шатания удалось подавить. Потребовались: а) вливание "свежей крови" в лице четырех музыкантов со стороны; б) год упорной работы над фактурой; в) пересмотр стилевых ориентиров; г) смена вывески. Результатом творческих бдений явился лонгплей, который не стыдно переиздать в новом тысячелетии на радость охочим до "вкусностей" потомкам.
С точки зрения целостности "The Ghost of Way" несовершенен. Тут, конечно, надо попенять бойцам из компании Oxford Circus. Именно они предприняли в 2008-ом выпуск материала на CD, изменив оригинальную структуру (виниловый вариант содержал не 11, а 7 композиций, причем две из них на компакт-диск не попали). Впрочем, конечный продукт все равно хорош. И заслуживает самого пристального внимания.
Вводный инструментал "Lunar Progressions" сталкивает лбами элегические гитарно-флейтовые мелизмы с вихреобразным Giant-прогом приджазованного толка. И вспыхивают в памяти строчки незабвенного Александра Сергеевича: "Я сделался ремесленник: перстам / Придал послушную, сухую беглость / И верность уху. Звуки умертвив, / Музыку я разъял, как труп. Поверил / Я алгеброй гармонию..." Тенденциозное наслоение логарифмов? Или оправданный идейный конструктивизм? Бог ведает. Чисто внешне - эффектно. А что внутри - не шибко ясно. В "пограничную" линейку треков укладываются и титульная синтетическая помесь меллотрон-рока с коммерческим помп-субстратом, и театрализованный номер "Roland of Montevere". "Touch the Sky" смахивает на мичуринский опыт по пересадке клубней Yes на мажорную штатовскую почву; неплохо, и все же сомнительно. Зато дальше все очень и очень привлекательно: симфоническая баллада "Father" в проникновенных готических тонах, красочный арт-вояж "Now is the Time", лайт-фьюжн "The City", волшебная фолк-пастораль "You", эпический прогрессивный калейдоскоп "Somewhere Beyond the Sun", лирическая АОР-рапсодия "To Be Alive" + оркестровый поп-рок "The Dream" в лучших заокеанских традициях.
Резюмирую: местами неровное, и, тем не менее, достаточно любопытное собрание исполнений. Рекомендую почитателям небанальных художественных актов, извлеченных на свет из безразмерной ретро-кладовой.                             

Änglagård "Hybris" (1992)

Девяностые годы прошлого века - период реанимации классического прог-саунда. Первыми от длительной спячки очнулись шведы. И запустили на звуковую орбиту несколько совершено изумительных коллективов - реставраторов наследия семидесятых. Богатейшие традиции британско-итальянского арта дали обильную пищу для ума молодым северным интеллектуалам. А флагманом возрожденного прогрессива заслуженно сделался секстет Änglagård - краса и гордость нордической сцены.
Возник ансамбль по воле старых школьных друзей - Торда Линдмана (гитара) и Юхана Хёгберга (бас). Осенью 1990 года ребята взялись по кирпичикам собирать материал. Соответствующих идей было не особенно много, зато энергии и желания хватило бы на десятерых. Чуть погодя по объявлению в газете нарисовались еще двое - Томас Юнсон (клавишные) и Юнас Энгдегорд (гитара). В конце 1980-х оба творили в команде Minstrel. Вот и решили попытать счастья на схожем поприще. Явились парни не с пустыми руками. Из принесенных ими отдельных сырых заготовок впоследствии выросла дебютная пластинка Änglagård. Позднее прочих к вышеуказанным лицам прибились флейтистка Анна Хольмгрен и драммер Маттиас Ольссон, чей вклад в формирование репертуара оказался не менее значителен.
Разнопородные стилевые влияния (от прото-металла а ля Black Sabbath до симфонического прогрессива и акустического фолка) образовали ту неповторимую амальгаму, что с течением времени возведет Änglagård на вершину успеха. Однако прежде скандинавам предстояло выдержать ряд трудностей и доказать всему миру, что игра затеяна ими не зря.
Точка отсчета - эпический инструментальный опус "Jordrök". Лейтмотив его был сочинен Юнсоном аж в 1989 г. Разумеется, от исходного варианта тут мало что сохранилось. Сюжетная линия тщательно прорабатывалась всеми участниками бэнда. Итог: полная нервного драматизма фреска с темной хтонической атмосферой, общим "винтажным" настроением и великолепно выстроенной полифонией. Минорное начало питает и остальные пункты релиза. В 12-минутной пьесе "Vandringar I Vilsenhet" калейдоскоп средств увеличивается: флейтовое интро, кримзонический душок электрических партий, удачно вживленные фольклорные сегменты, оркестровый меллотрон-бэкграунд и изобретательные ритмические эскапады. "Ifrån Klarhet Till Klarhet" - визитная карточка концертных выступлений Änglagård. Излюбленные шведами приемы имитации шарманочно-патефонного ретро трансформируются в логически осмысленные смены эмоциональных картин - от экспрессивного напора к меланхолии, кружевной элегической пасторали - и обратно, сквозь грозовой шквал, шум и ярость. В мрачноватых тенях "Kung Bore" явственно ощущаются отголоски благородного, культурно освоенного язычества, безболезненно переселившегося в заповедные леса сказочной литературы. Исконные почвеннические элементы здесь фактически на корню подавляют нечаянное англоманство Änglagård; панорама отражает тягостно молчащую древность с ее вековыми кронами, заснеженными холмами и ледяным дыханием приполярной ночи. На правах бонуса - развернутый номер "Gånglåt Från Knapptibble", скроенный по знакомым уже лекалам; разве что доза импульсивного буйства в нем преобладает над иными аспектами.
Резюмирую: один из признанных шедевров прогрессивного рока, солидная веха в истории жанра. Рекомендуется всем и каждому для расширения умственного кругозора, а равно - многократного эстетического наслаждения.   

The Nice "The Best of The Nice" (1998)

В роли "дедушек арт-рока" The Nice смотрятся адекватно. Если хронологически обошедшие их соотечественники The Moody Blues некогда внедряли симпатичные поп-экзерсисы в оркестровую ткань, а укоренившиеся под вывеской Love заокеанские антиподы последних проделывали схожие вещи с психоделик-фолком, то британские выскочки покусились на святое - европейскую симфоническую классику. Бах, Моцарт, Дворжак были решительно изъяты из пантеона звуковых идолов и помещены в репетиционный закуток аккурат между баром и "кислотным" клубом средней руки. Юные наглецы настолько уверовали в собственный гений, что первым же синглом ("The Thoughts of Emerlist Davjack") заставили потесниться оппонентов. Мало того, квартет еще до выхода дебютной пластинки успел расположить к себе самого Джими Хендрикса. Непревзойденный гуру гитары даже хотел ангажировать ребят в совместное турне (к слову, в ту же упряжку планировалось пристегнуть иных прогрессирующих новичков - Pink Floyd). В общем, звезды благоволили англичанам. А они, в свою очередь, умело пользовались плодами шоу-бизнеса. В интервью различным изданиям лидер ансамбля Кит Эмерсон (клавесин, орган, фортепиано, вокал) без стеснения заявлял: игровая формула The Nice - переосмысление омертвевших форм классической музыки и джаза, попытка развернуть публику лицом к высокому искусству. Ну а коль скоро цель оправдывает средства, почему бы не придать концертам группы оттенок театральности? И вот уже отдувающийся за троих Кит резво вонзает кинжалы меж клавиш "Хаммонда", вызывая у аудитории подобие культурного шока.  Впрочем, клоунада клоунадой, но любили и любят The Nice за другое. Несколько лет кипучей деятельности обернулись четырьмя роскошными пластинками. Пик взросления - LP "Five Bridges" (1970), лебединая песнь команды. Полноформатный аккомпанирующий оркестр, патетические магнум-опусы, сюиты и "кончерто"... Они исполнили все, что хотели. И разбрелись восвояси. Однако наследие The Nice не исчезло. И потому сегодня я предлагаю вам вспомнить, как это было.  
Тринадцать пунктов компиляции - панорамный взгляд на краткую историю коллектива. Пафосная версия легендарной "America" Леонарда Бернстайна (записана "живьем" в период сессий на BBC) с органным гарцеванием маэстро Эмерсона и ритм-н-блюзовой гитарой Дэвида О'Листа; шаловливая, отороченная фанфарами буги-вуги-юмореска "Little Arabella", пропитанная всеобщей здоровой иронией; масштабная бахиана "Acceptance Brandenburger (3rd Movement)" - впечатляющий пример преломления старинного барокко-канона в зеркале прото-арта; образцово-показательная обработка интермеццо из "Карелии" Яна Сибелиуса; "цветочным" шестидесятническим настроением проникнута абсурдистская фантазия "Happy Freuds" (интересно, что же такое они курили во время репетиций?); грувовый рок-н-ролл "War аnd Peace" с "грязноватым" фуззом О'Листа; психоделическая пастораль "Cry of Eugene", окрашенная басистом Ли Джексоном в потусторонние вокальные тона; и конечно же, элегия "Hang on to a Dream" - подлинная жемчужина в активе The Nice (кстати, хоровой аранжировкой здесь отметился культовый сингер-сонграйтер Дункан Браун); замыкающий пассаж ("Rondo") - связующая нить меж И.С. Бахом и Дэйвом Брубеком, прообраз будущих достижений прог-монстров ELP - главного детища Эмерсона. 

 Итог: занимательное путешествие к истокам симфо-рока, своего рода матчасть для пытливого разумом меломана. Рекомендовано к ознакомлению.

Jean-Philippe Goude ‎ "Rock De Chambre" (2001)

По правде говоря, "Rock De Chambre" сложно приравнять к типичным сольным пластинкам. Разношерстный состав исполнителей вызывает невольные ассоциации с музыкальным спектаклем. Да, "драматург" и "режиссер" здесь один - Жан-Филипп Гуд; автор всех без исключения композиций. Однако же в массе своей программа является бенефисом формации L'Ensemble, в которой помимо маэстро Гуда (меллотрон, текстуры, дирижирование) значатся еще девять человек. Дополнительные силы - сводный оркестр, включающий виолончельный квартет Парижской консерватории, именитых ударников-"фьюжионеров" Билла Бруфорда и Франсуа Лезо, плюс двадцать пять персон из академического и джаз-рокового лагерей. Естественно, действует группа не скопом, а по очереди, в зависимости от сформулированных мастермайндом задач. И остановиться на них подробнее, безусловно, необходимо. Но сперва несколько общих фраз о художественной направленности релиза.

В творчестве Гуда традиционализм и новаторство сосуществуют на равных. Каноническая основа - наследие Сезара Франка, Клода Дебюсси, Эрика Сати. Имеются и близлежащие хроно-векторы - Майкл Найман, Филип Гласс, Терри Райли... Впрочем, искать конкретные привязки бессмысленно. Саунд-полотна Жан-Филиппа изысканны, лаконичны и отмечены той особой красотой, что присуща, скажем, модернистским живописным откровениям Альфонса Мухи. Если угодно, перед нами ар-нуво в его звуковом воплощении. Приняв это за отправную точку, попробуем приблизиться к главному.

Диск стартует с "Picnic Music" - унисонной камерной пьесы для духовой и струнной секций. Гобои, кларнеты, фагот, рожки, скрипки и виолончели на фоне контрабасового грува ткут декоративный узор. И хотя нечто близкое по смыслу производили Penguin Cafe Orchestra, любые аналогии тут будут неуместны. (Кстати, личное почтение Жан-Филиппа вышеуказанным британцам засвидетельствовано отдельно, в рамках номера "A Penguin's tribute".) Гуд есть Гуд, оригинальный и неповторимый. В филармонический минимализм "Vies actives - vie fictive" он добавляет нойз-секвенции, титульную вещь смело выстраивает на контрасте меж плавным chamber-развитием и броскими ритмическими вставками, а вдохновение для "Immer wieder" черпает в фортепианном импрессионизме, где прочие инструменты привлекаются лишь антуража ради. "La dernière marche" - пример утонченной авант-сонористики; наряду с обильным "живым" арсеналом используются электронные текстуры и флейтовые регистры меллотрона. Сочетание не рядовое, эффект налицо. По воле зачинщика мероприятия уличный напев аккордеона становится лейтмотивом фрески "La ligne claire" (большой привет бельгийцам Ballroomquartet!); соединение фольклорных элементов с академизмом и минимал-прогом порождает гибридную зарисовку "Lieber Hans"; шаловливые обертоны времен немого кино лихо преломляются в контексте сурового аранжировочного стиля ("Fonquitude"); а от коллажной "L'entrain m'égoisse" веет мечтательностью истинного мастера изображения. В треке "Pensée inique" мощная накипь струнных символизирует всплеск эмоций застенчивого интеллектуала Гуда. Финальный сегмент "Soliloque" - наживка для умников; пианистическая соло-рефлексия на протяжении 3-минутного пути подтачивается изнутри хаотическими поползновениями аккордеона, меллотрона и прочих электроакустических штучек.

Резюмирую: рафинированная, комплексная, по-своему выразительная арт-панорама, рассчитанная на вдумчивого слушателя-эстета. Советую ознакомиться.  

Darryl Way's Wolf "Saturation Point" [plus 3 bonus tracks] (1973)

Звезда Дэррила Уэя взошла в ноябре 1970-го. Тогда увидел свет дебютный лонгплей англичан Curved Air "Air Conditioning". И деятели прессы сразу взяли новичков на карандаш. Хвалили за нестандартный подход к аранжировке и проклассический базис ряда треков (в особенности эпической фрески "Vivaldi"), отчетливо различимый благодаря виртуозной струнной игре маэстро Уэя. Даже штатный обозреватель газеты "Melody Maker" Крис Чарльзуорт счел должным отметить появление на рок-небосклоне "интеллигентного, педантичного музыканта". Впрочем, от недостатка  внимания Дэррил никогда не страдал. 16 лет от роду он стал лауреатом скрипичного конкурса, объявленного в Дарлингтонской школе искусств. Победа обеспечила юноше право на дальнейшее обучение в Королевском колледже музыки под руководством именитого наставника Антонио Бросы. Однако же академической карьерой Уэй не прельстился. Взамен он окунулся в живой водоворот набирающего силу арт-рока. И своим присутствием обогатил тусовку молодых лондонских интеллектуалов. В 1972-ом Дэррил распрощался с Curved Air, после чего организовал собственный проект Wolf. Товарищами Уэя "по партии" сделались три перспективных артиста - басист/вокалист Дек Мессекар (в будущем - член Caravan), гитарист Джон Этеридж (в последующем - Soft Machine) и ударник Йен Моузли (pre-Trace, Marillion). Выпустив программу "Canis Lupus" (1973), квартет собрал неплохой урожай отзывов от ведущих британских критиков. И в том же году участники Wolf одарили общественность другой полнометражной работой - студийным альбомом "Saturation Point". Попробуем рассмотреть его в деталях.   

Путешествие начинается с "Боли" (The Ache). Но не жестокой, а где-то даже изящной (уж простите за столь парадоксальный эпитет). Драйв ритм-секции в сочетании с зажигательной электроскрипкой Дэррила и не менее изощренными соло Этериджа являют нам привлекательную картину скоростного симфо-рока откровенно щегольского фасона. Словом, блистательный старт. "Two Sisters" с ее песенной основой выглядит попроще. Хотя и здесь мастермайнд, улучив момент, выдает несколько ярких пассажей. На поверхности "Slow Rag" соединяются электроакустические гитарные рефлексии Джона и нарядные барочные вензеля Уэя; истинное пиршество для поклонников этюдов-настроений в рамках "большого стиля". Синтез прогрессива с камерными салонными росчерками грациозно преподносит себя в контексте "Market Overture". Далее - диковатый замес из напористых хард-атак и деликатных арт-изгибов ("Game of X"). Титульная пьеса - оправданная претензия на фьюжн; местами - пасторальный, кое-где - забористый, в целом же - сотканный весьма профессионально. Заключительная "Toy Symphony" - наваристый бульон из энергетически насыщенных ингредиентов, позволяющий лидеру бэнда разгуляться по-полной. На "десерт" - пара веселых бонусов: угарный string rock'n'roll "A Bunch of Fives" + неимоверно бодрящая прог-фолк-джига "Five in the Morning". Довеском идет сингл-версия единственного вокального номера "Two Sisters". Погоды она, в общем-то, не создает, но и не портит. 

Резюмирую: отличный образец куражистого симфонического арт-рока, воплощенного с воодушевлением на высочайшем исполнительском уровне. Рекомендую.  

Birth Control "Backdoor Possibilities" (1976)

Birth Control - один их старейших немецких рок-конгломератов. Сформировался ансамбль в 1968 году, и за бесконечно длинный период деятельности сумел пройти несколько фаз в собственном развитии. Начинали, как водится, с джаз-рока и психоделии. Затем переключились на забойный хард британского образца (в глазах преданной аудитории Birth Control выглядели германским ответом Deep Purple - ни больше ни меньше). А к середине семидесятых тевтоны настолько хорошо освоились в музыкальном пространстве, что принялись сочинять и записывать изощренные прогрессивные опусы англоязычного толка. Прорывным в этом отношении стал альбом "Plastic People" (1975). Наработанные прежде тяжелые структуры вдруг обнаружили склонность к перерождению в замысловатые сюиты, да и органные грувы при мимолетной поддержке скрипки, флейты и виолончели заиграли совершенно по-новому. В ноябре того же года команда прокатилась с концертами по городам Туманного Альбиона. Тем самым был косвенно подтвержден факт их международного признания. На родине же коллектив стабильно заносили в реестр наиболее популярных, впрочем, обретенный "звездный"статус не особенно сказывался на характерах четырех бойцов. Членов бэнда всерьез занимала проблема творческого роста. Посему BC продолжали функционировать в режиме непрестанного мозгового штурма. Вследствие очередного интеллектуального взрыва на свет появилась программа под названием "Backdoor Possibilities". Предлагаю детальнее сфокусироваться на ней.

Концепция диска оригинальна. Некий бизнесмен, застряв в кабине лифта, переживает метафизическую смерть. После чего прозревает, осознает никчемность своего прошлого существования и повторно бросается навстречу жизни. В общем, с идейной точки зрения - история любопытная. В композиционном аспекте здесь тоже много примечательного. Так, строение "Physical аnd Mental Short Circuit" напоминает микс из мотивов Gentle Giant пополам с симфо-джазом и эпизодическими генезисоподобными клавишными ракурсами (удивляться тут нечему, ведь продюсировал пластинку матерый Дэвид Хичкок, в клиентах которого числились и Genesis). Однако же было бы неправильно отказать Birth Control в изобретательности. Инструментальные партии исполнены задора, искрятся свежими и по-настоящему головоломными решениями ("Subterranean Escape"). Философские откровения оборачиваются оперно-драматическим надрывом, контекстно разбавленным space fusion штудиями ("Film of Life"). В сочной звуковой палитре умещаются превосходные симфонические этюды необарочно-романтического свойства ("Futile Prayer"), змеящиеся прогрессии из серии "сами с усами" ("The Farrockaway Ropedancer"), типичные для немцев астрально-космические странности ("Le Moineau De Paris"), рубленые джазовые атаки с соло-саксофоном в придачу ("Cha Cha D'Amour"), размашистые арт-номера с техничными пианистическими интро-вставками ("Behind Grey Walls") и мозаичные хорально-скоморошеские эксперименты театрального пошиба ("No Time to Die").
Иными словами, перед нами яркий, неординарный, событийно щедрый художественный акт в лучших традициях классического прог-рока 1970-х. Пропускать не советую.

Hugh Banton "Gustav Holst. The Planets" (2009)

В семействе Van der Graaf Generator у Хью Бэнтона особая роль. Рыцарь мелодии, он всегда стремится облагородить мрачновато-экспрессивные выкладки харизматика Хэммилла. И этот уникальный союз функционирует - страшно сказать! - вот уже 45 лет. Сольное творчество мистера Бэнтона на редкость невелико: всего-то пара альбомов. Однако для завзятого интеллектуала они представляют самостоятельный интерес. Как ни крути, скромняга Хью - птица довольно высокого полета. В детстве он не бил баклуши, а усердно осваивал фортепиано. Будучи школьником, Бэнтон одновременно являлся учеником Перси Сандерса - органиста кафедрального собора в Уэйкфилде (Западный Йоркшир). Позднее, в силу пробудившейся страсти к электронике, наш музыкальный гений на правах инженера сотрудничал в корпорации BBC. Ну а с конца шестидесятых пристанищем мистера Бэнтона сделался "ансамбль песни и пляски" имени Ван дер Граафа. Впрочем, то лишь парадная часть биографии. Мало кто догадывается о редкостном хобби английского молчуна. Начиная с 1980-х он проектирует и конструирует цифровые органы. Свыше четверти века компания The Organ Workshop под чутким руководством Хью производит соответствующие агрегаты для храмов, актовых залов и домашнего обихода. Яркой же иллюстрацией на тему преимущества digital-инструментов над привычными трубчатыми колоссами служат авторские записи Бэнтона. Его стартовым опытом в данной сфере стала оригинальная транскрипция "The Goldberg Variations" И.С. Баха (2002). А в 2005-ом Хью решил замахнуться на британского классика Густава Холста (1874 - 1934), прославившегося симфонической поэмой "Планеты". Сочиненное в 1913 г. творение композиционно задумывалось как фортепианный дуэт. Впрочем, пятилетку спустя Холст собственноручно перевел "The Planets" на оркестровый язык. С тех пор масштабная сюита благополучно звучит в полифоническом варианте на всех странах и континентах. Бэнтон же, идя от противного, сильно усложнил задачу. В его распоряжении имелась набитая органами мастерская. И предстоял нелегкий труд по адаптации массивной сонической глыбы к исполнению в соло-формате.

Работа отняла у Хью два года жизни. В 2007-ом сессии завершились. И, смею заверить, увенчались они победой. Ветеран прогрессивного фронта сумел блеснуть тончайшим проникновением в суть замыслов Холста, а заодно продемонстрировал недюжинный артистизм и изумительное владение искусством аранжировки. Пользуясь собранной в The Organ Workshop богатой сэмплерной библиотекой, Бэнтон путем мультитрекинга создал мини-оркестр в одном лице. Саунд-диапазона широчайшего. От духовой до струнной и медной секций. Трудно представить, что вся эта мощь зарождается в недрах цифрового тон-генератора. По правде говоря, при знакомстве с содержанием о технической подоплеке акта не очень-то и вспоминаешь: столь велико стихийное очарование релиза с его удивительными гармониями, тембральными изысками и строго индивидуальными чертами каждого "планетарно-астрологического" цикла.

Поклонникам серьезной музыки - настоятельные рекомендации к неоднократному прослушиванию.                          

Mahogany Frog "Senna" (2012)

Тернистые этапы их биографии способны озадачить любого. Согласно официальным данным, бригада Mahogany Frog существует с 1998-го. Дискография состава пошире, чем у иных "звездунов". Однако же с известностью дело обстоит ровно наоборот. До последнего времени самобытный канадский бэнд числился в фаворитах разве что у специалистов да случайных свидетелей "живых" выступлений. Впрочем, с выходом пластинки "Senna" (кстати, шестой по счету в активе Mahogany Frog) ситуация неминуемо должна измениться. Ведь названная в память о великом бразильском автогонщике Айртоне Сенне (1960-1994) программа уже удостоилась награды западноканадской ассоциации BreakOut West как лучшая инструментальная запись года. И ничего удивительного в этом факте нет. Всякий, имеющий уши, на мой взгляд, обязан оценить по достоинству степень оригинальности парней из Виннипега. Смелость их граничит с безрассудством, но талант, помноженный на исполнительское мастерство, многократно искупает эпизодические излишества. Пара фраз о составе. До 2003 г. его нещадно трясло. Затем наметилось подобие постоянства. И сегодня Mahogany Frog - это: Грэм Эпп (гитары, орган, аналоговые синтезаторы, электропиано, фоно), Джесс Уоркентин (идентичный предыдущему набор средств), Скотт Элленбергер (бас, орган, перкуссия), Энди Рудольф (ударные, перкуссия, электроника). Ну-с, теперь к частностям.

На альбоме восемь треков. Границы меж ними хоть и условны, но все же имеются. А точкой старта служит дилогия "Houndstooth Part 1 & 2". Экспериментальная до безобразия и восхитительная до дрожи. Разлапистые аккорды "Фарфисы", постепенно растворяющиеся в электронно-гитарном космосе... Модерновые секвенции, спаянные с протяжными "флойдизмами"... Драйв и безумное гарцевание на костях динозавров прогрессива. Короче, безбашенное начало. Затравка "Expo '67" напоминает подвергаемую высоковольтной экзекуции тарелку-фрисби. Струны источают радиоактивное излучение, ударные выколачивают затейливую дробь; в океане саунда преобладают резкие, шипящие, обжигающие звуки, окаймленные условными нитями ретро. И не вздумайте пытаться разложить композицию по кирпичикам: напрасный труд. Прелесть Mahogany Frog заключается в тяге к обобщениям. Настроение - вот основополагающий фактор для всех без исключения пьес. Глумливый синти-абрис этюда "Flossing With Buddha" - тонкая издевка над электро-попсом четвертьвековой давности; неслучайно под занавес его сочную розовую плоть с металлическим лязгом рвут на куски агрессивные церберы. Двухчастная сюита "Message From Uncle Stan" погружает нас в интригующий мир space fusion, насквозь прошитый реминисценциями конца 1960-х; к слову, в фазе "Green House" канадцы рецептурно близки английским уникумам The Future Sound of London (любопытствующим предлагаю ознакомиться с LP "The Isness"). Мелодическую конструкцию "Saffron Myst" я бы и вовсе занес в реестр редких видов: dance prog, не иначе. Ну а в заключительной "Aqua Love Ice Cream Delivery Service" ингредиентов с избытком - от напористых зубодробительных дисторшн-пассажей до цитат из Ж.Ф. Рамо (Сарабанда ля мажор) в клавесинном варианте от приглашенного Эрика Люссье.

Резюмирую: комплексный, мозаичный, плохо поддающийся классификации художественный акт, обладающий неповторимым эстетическим магнетизмом. Пропускать не советую.