С НОВЫМ ГОДОМ!

МИРА, ДОБРА, УЮТА ВАМ И ВАШИМ БЛИЗКИМ!

ТВОРЧЕСКИХ СВЕРШЕНИЙ И МУЗЫКАЛЬНЫХ ОТКРЫТИЙ!

И, КАК ЗАВЕЩАЛИ ВЕЧНЫЕ ОПТИМИСТЫ MONTY PYTHON,

"ALWAYS LOOK ON THE BRIGHT SIDE OF LIFE".

БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ И СЧАСТЛИВЫ!

ВАШ С.

The Johnny Almond Music Machine "Patent Pending" (1969)

Музыка как судьба. В случае британца Джонни Элмонда (р. 1946) вряд ли могло получиться иначе. Будучи сыном джазового ударника, он с младых ногтей усердно осваивал перкуссию. Затем переключился на тенор-саксофон, вибрафон и разнообразные клавишные. Ко времени окончания школы юный уроженец Миддлсекса являлся опытнейшим сейшнменом, в активе которого значилось плодотворное сотрудничество со множеством местных команд. Чуть погодя Джон вошёл в состав Tony Knight's Chessmen. Однако подлинного успеха на раннем этапе деятельности он добился с Big Roll Band Зута Мани, чья игровая формула подразумевала комбинацию традиционного ритм-энд-блюза с соул-джазом. Были и гастроли, и неплохие позиции в национальных чартах. Но в 1969-м лидер Big Roll Band присоединился к Эрику Бёрдону и The Animals. Элмонд в свою очередь переметнулся к Алану Прайсу, а в июне того же года пополнил собою штат John Mayall's Bluesbreakers. Незамедлительно включившись в работу над альбомом "Looking Back", амбициозный молодой англичанин продолжал грезить о формировании собственной группы. И вскоре она появилась (не без помощи продюсера Майка Вернона). Соратниками Джона (саксофоны, флейты, орган, вибрафон, меллотрон, бас-кларнет) сделались драммер Алан Уайт (в будущем – Yes), органист Джонни Уиггинз (The Texas Troubadours), гитаристы Стив Хаммонд и Джимми Кроуфорд, трубач Джефф Кондон и мегавостребованный басист Роджер Саттон. Первой записью коллектива стал инструментальный LP "Patent Pending". О нём и побеседуем.

Открывающий номер "Ensingle" выдержан в ключе брасс-рока. Его "изюминкой" можно считать лихое соло мастермайнда на флейте, идущее в связке с партией трубы Кондона. Затейливо, слаженно и при том абсолютно не напрягает. В кавер-версии "Before Dawn" Юсефа Латифа подкреплённый перкусионными ритмами, фоновыми пиано-аккордами и с электроорганом на подхвате сакс Элмонда рисует выразительную картину ленивого марокканского рассвета. Линию экзотических сюжетов усугубляет абстрактно-зловещая панорама "Voodoo Forest" (соническая ритуальная магия в действии). В пространстве трека "Solar Level" фуззовый джем-рок подаётся под соусом комплексного биг-бэнд-саунда, что по-своему оригинально. Колоритная блюзовая вещица "To R.K." – авторское посвящение кумиру, гениальному американскому духовику Рахсаану Роланду Кёрку. Флейтовый монолог Джона здесь ведётся в раскованной манере, с фирменным придыханием и нешуточным драйвом на стадии финала. Авангардный дуэт "Reversed For Two Horns" – своеобразная тональная дуэль Элмонда и Кондона в разреженных звуковых слоях. После такой анархической пьесы импровизационного толка особенно приятно погрузиться в истому прелестной босса-новы "Pequeno Nova" с приветливо-тёплым тембром флейты и редкими гитарными фразами Стива Хаммонда. Заключительный этюд "Tales of Junior" – дань уважения легенде лейбла Motown Джуниору Уолкеру, худруку известного в 1960-х ансамбля Junior Walker & The All Stars. Оптимистичное настроение достигается за счёт жирных разлапистых фигур тенор-саксофона и группового пауэр-бэкграунда.

Резюмирую: довольно интересный джаз-роковый акт, воплощённый профессионалами с большой буквы. Пропускать не советую.

The Johnny Almond Music Machine

Follow the River "Gone for a Walk" (2010)

Верность единожды выбранному проекту – это не про бельгийцев. Здешним музыкантам импонирует сама возможность сотрудничать в нескольких командах разом. Вот и герои нашего обзора не считают нужным ограничивать себя рамками конкретной группы, пусть даже широкого стилевого диапазона. Инструментальное трио Follow the River составили профессионалы фламандской сцены. Басист и композитор Мишель Мариссьё с начала 1990-х вращался в авант-джазовых кругах. Играл в ансамблях Deep in the Deep, Garrett List Ensemble, La Grande Formation, а также ухитрился выпустить под своим именем пластинку "Wishes" (1997). Гитарист Николя Дешене – выпускник Королевской консерватории г. Льеж, неоднократный лауреат престижных исполнительских конкурсов, за плечами у которого работа с Karim Baggili septet, Turlu Tursu, Gansan, Rêve D'Éléphant Orchestra и – барабанная дробь – великими Univers Zero. Ударник Этьен Плюмэ основы мастерства постигал в стенах академии г. Бастонь, в Льежском университете умудрился аттестоваться как специалист по романской филологии, а параллельно прослушал консерваторские курсы джазовой импровизации и камерной рок-музыки. В творческом активе оной могучей личности – взаимодействие с Animus Anima, Rêve D'Éléphant Orchestra, The Gödel Codex, Turlu Tursu, King Lee, Funk Sinatra и прочими замечательными коллективами. Но довольно с нас прелюдий. Обратимся непосредственно к альбому "Gone for a Walk".

Вступление "Stanza" базируется на сочетании джазовых гармоний с классической стройностью рисунка и лёгкими вкраплениями "латино". В результате получаем зрелую world fusion амальгаму а ля поздний Эл Ди Меола. Схожую линию гнёт трек "Buveurs de pluie", вот только южноамериканские мотивы замещаются ориентальными. И в обоих случаях звуковой ряд сопровождается чудесным напевом кларнета приглашённой гостьи Орели Шарнё. Экзотическая островная расслабленность служит доминантой псевдо-индонезийского фьюжн-наброска "Bali (Linda's Theme)", от которого троица в компании с саксофонистом Николя Дори переходит к созерцанию греческих деталей умиротворённой пьесы "My Own Sirtaki". Звуковую "кругосветку" Follow the River продолжает предельно загадочная и где-то воздушная фреска "Ragareggae", вызывающая неявные ассоциации с вещами Пэта Мэтини. Тут, кстати, можно бы ввести термин "прогрессив", ибо архитектоника этюда отличается замысловатостью. Ноту несерьёзности вносит импровизационный прифанкованный джаз-рок "Riff to Rent", а далее развёртывается лаконично-фактурный дуэт гитары и баса "La table des enfants", тяготеющий к лирической образности. Мягкая электроакустическая размытость номера "Uli Smile" дарит ощущение душевного уюта. Характерную блюзовую гамму в "Is That Blue?" бельгийские уникумы драпируют магической целлулоидной плёнкой, да и в контексте "Night Move" джазуют-ворожат так, что поневоле залюбуешься. Мечтательные позывные "Fleur coupée" чередуются с хмельными зигзагами комплексного опуса "Monday, Tuesday". Романтические искорки "Is This You?" подчёркивают прелесть триады "юность/лето/любовь". Зато финальная "I Can See You" бессловесно трактует аналогичный сюжет с позиций умудрённого жизненным опытом, но не разучившегося грезить бродячего художника и поэта.

Резюмирую: добротная коллекция произведений, лежащих на стыке джаза, рока и направления new music. Вполне приемлемый вариант для коротания зимних вечеров. Рекомендую.  

Follow the River

Goblin "Profondo Rosso" [plus 27 bonus tracks] (1975)

Миллион проданных за год копий, 16 недель на первом месте в итальянских чартах... Для заведомо некоммерческой пластинки результат более чем впечатляющий. Но чтобы познать радость успеха, родоначальникам европейского хоррор-прога предварительно пришлось немало попотеть.
Ещё до создания Goblin отцы-основатели группы, органист Клаудио Симонетти и гитарист Массимо Моранте, пытались завоевать Англию. И это им почти удалось. В компании с басистом Фабио Пигнателли, драммером Карло Бордини и подцепленным в лондонской подземке американским певцом Клайвом Хейнсом ансамбль под вывеской Oliver выступал в университетских кампусах. А параллельно менеджер команды Джанкарло Сорбелло рассылал демо-плёнки в офисы британских лейблов. Как ни странно, творчеством апеннинских молодцов заинтересовался великий звукорежиссёр / продюсер Эдди Оффорд. Правда, в связи с подготовкой большого гастрольного тура Yes у него так и нашлось времени для гипотетических протеже. И наши герои несолоно хлебавши возвратились на родину, где в рамках проекта Cherry Five включились в совместную работу с вокалистом Тони Тартарини (L'Uovo di Colombo). Тогда-то и случилось примечательное знакомство Симонетти со товарищи с мэтром кинематографических ужасов Дарио Ардженто. Тот как раз заканчивал снимать ленту "Кроваво-красное", для музыкального оформления которой искал рок-группу. Основным композитором картины являлся легендарный джазмен Джорджо Гаслини. Однако по ходу действия у последнего возникли прения с режиссёром. В итоге строптивый профи покинул съёмочную площадку, на замену же был призван новообразованный квартет Goblin (Симонетти, Моранте, Пигнателли + ударник Уолтер Мартино).

Строго говоря, ничего сугубо кошмарного в альбоме "Profondo Rosso" вы не услышите. Лейтмотив титульной схемы – мрачные готико-философские аккорды: синти-позывные а ля Майк Олдфилд, выпуклый бас, мощные органные раскаты с классицистическим пафосом под занавес. "Death Dies" – превосходный прогрессив-фьюжн, базирующийся на виртуозном диалоге ритм-секции с нагнетающей интригу гитарой. Авангардно-психоделический рисунок "Mad Puppet" выглядит старательным коллективным упражнением на заданную синьором Ардженто тему. В интро-фазе трека "Wild Sessions" Goblin пару минут наводят атмосферный морок, после чего с удовольствием наяривают арт-джазовые партии при участии гостя-саксофониста. Дьявольски закрученная пьеса "Deep Shadows" в должной мере раскрывает игровые возможности четвёрки. Вошедшие во вкус бойцы недвусмысленно намекают: им по плечу вещи любой степени сложности. Оркестровый кунштюк маэстро Гаслини "School at Night" претерпел минимальные изменения, разве что добавилась клавишная "подсветка" в исполнении Клаудио Симоннети. Да и заключительная миниатюра "Gianna" – всего лишь приятный джазовый ретро-номер, причём камерно-акустического толка. Для полноты восприятия издание добито почти тридцатью бонусами, демонстрирующими богатство вариаций на вышеперечисленные сюжеты – от колыбельных до хаотично-флейтовых абстракций.

Резюмирую: шикарный старт по-настоящему культовой бригады итало-прога и один из важнейших релизов середины 1970-х. Очень рекомендую.

Goblin

Fission Trip "Volume One" (2005)

Сказать новое слово в прогрессиве, тем более старыми средствами – задача амбициозная. Но именно такую цель поставили перед собой в середине нулевых участники англо-американского проекта Fission Trip. Организовали его хорошо известные в узких интеллектуальных кругах музыканты. С одной стороны, это простые техасские дядьки Майкл Клэй (фоно, клавишные, гитара) и Эрни Майерс (вокал, гитара) из культовой команды Hands, с другой – выпорхнувшие из-под мантии Червонного Короля легендарные ветераны: Иэн Уоллес (вокал, акустические и электронные ударные, перкуссия, клавишные) и Мел Коллинз (альт-, тенор-саксофоны, флейта, бас-кларнет). Басистом после недолгих прений назначили звукоинженера Джона Биллингса, на заре 1990-х игравшего хард-рок в штатовском составе Lancia. Продюсером единственного альбома Fission Trip выступил Уоллес. Поднаторевший в деле окучивания классического наследия King Crimson семидесятых (достаточно указать славные "дочерние предприятия" типа 21st Century Schizoid Band или Crimson Jazz Trio), трудяга Иэн решил максимально раздразнить "кримзо"-фэнов. Почему и зазвал в студию на правах специального гостя фрипповского коллегу Эдриана Белью. Правда, раскрыть рот смешливому янки никто по ходу действия не позволил. Зато дали блеснуть талантом инструменталиста. А поскольку творчество бригады зиждилось на слиянии традиции и эксперимента, бравому идальго Белью было где развернуться.

Стартовая фаза "Make It All Up" демонстрирует нам фирменные фишки индустриального пост-панка тридцатилетней давности вкупе с модерновыми лирическими ракурсами и нервно-импульсивным электрогитарным соло под занавес. В противоположность начальному этюду номер "Something's Going On" – бенефис Коллинза, ткущего паутину настроений, от нарочито простодушной флейтовой улыбчивости до мрачных, местами откровенно агрессивных рулад сакса. Crimson'ические приёмы налицо, впрочем, сие не догма, ибо почерк у ребят собственный. Что, кстати, иллюстрирует вещь "Spectrum" с резкими ритмическими эскападами; детали джаз-фанкового каркаса тут умело задрапированы кричащим полотнищем лоскутного свойства и мощнейшей ломаной партией Эдриана. Загадочная фреска "Master" то мыкается в пределах прогрессив-рокового повествования, то устремляется в безбрежный астральный вояж, напоенный реминисценциями вечно-зелёной темы "Starless". Некоторая претензия на драматизм реализуется членами Fission Trip в контексте ровной по их меркам пьесы "Going"; сочетание фортепианных аккордов с всполохами духовых – словно призрак неотвратимости (трепещет в сумерках судьбы тщедушный огонёк надежды...). Вокальная фразировка в сегменте "Santa Maria" явно заточена под манеру Белью, однако с благословения Иэна словесным оформлением здесь занимаются Марджи Померой, работавшая у Роберта Фриппа в The League of Gentlemen, и Хэги Уоллес. Песенно-ориентированная стройность эпизода "Silent Life" летит к чертям по мере нагромождения финального частокола риффов. В пролонгированной зарисовке "The Valley Below" артовый посыл укрупняется за счёт пространной оркестровки, а эмбиент-структуры вытесняются жёсткой композиционной конкретикой. Точку в рассказе обеспечивает камерная баллада "Better Be Right", неброская, но искренняя. А большего и не надо.

Резюмирую: крепкий и весьма увлекательный художественный акт; достойный памятник профессионализму безвременно почившего Иэна Уоллеса (1946–2007). Рекомендую.

Fission Trip

Alan Moorhouse "The Big Beat – Volume 2" (1970)

Ветеран британского композиторского цеха Джордж Алан Мурхауз добился профессионального признания в конце 1950-х. Тогда он активно подвизался на поприще киноремесленничества. Точнее, в той его части, что относилась к производству саундтреков. Стремительные шестидесятые принесли с собой моду на бит-музыку, и чуткий к веяниям времени Алан не захотел оставаться в стороне. Сократив для удобства фамилию, блистательный саксофонист и аранжировщик организовал ансамбль Alan Moor and His Dixie Seven. Дебют новоявленной бригады состоялся в 1962 году. В дальнейшем название коллектива варьировалось: The Alan Moor Four, The Alan Moor Five (в зависимости от ситуации), но сути это не меняло. Мурхауз с коллегами продолжал записывать ритмичную попсу для танцев, широко расходившуюся на миньонах. Умение быстро и качественно адаптировать для нужд публики материал разной степени сложности выделяло Алана среди прочих. А когда в поле зрения английского маэстро обозначилась перспектива деятельности под эгидой лейбла KPM, Мурхауз посчитал сие за подарок судьбы. Боссы лондонской конторы верно оценили творческий потенциал маэстро. И предложили ему ни много ни мало подумать о сиквеле успешного релиза "Big Beat" (1969) авторского тандема Мэнсфилд / Хокшоу. Дважды упрашивать мистера Мурхауза было не нужно. С фантастической скоростью наш герой сварганил чёртову дюжину лаконичных звуковых номеров, о которых не грех побеседовать отдельно.

Точка отсчёта – приятный мотив "That's Nice", в коем есть всё для услады меломана: грувы ритм-секции, оркестровка, фоно, орган и замечательное чувство композиции. Не менее стильно выглядит чувственная "West Coastin" c превосходным блюзовым соло электрогитары, оттеняемым выразительным рисунком "Хаммонда", ударных и баса. Сопротивляться эстрадному очарованию "Pop Pastime" также не имеет смысла: в своём деле Алан – подлинный виртуоз, владеющий секретом мгновенного привораживания аудитории. После непритязательного сочетания "ковбойского" акустического наигрыша с ортодоксальным комплексным R&B ("Boss Man") следует расслабленно-агрессивный (прошу прощения за оксюморон), претендующий на хард-роковость (и это при наличии блюзового пиано) этюд "Soul Skimmer". Рок-н-ролльная закваска ощущается в фактурном до безобразия сюжете "Heavy Bopper" (классическая гитарно-органная связка + шикарный бас). Талант сочинять по заказу популярные темы псевдобарочного свойства стопроцентно проявляется в виде вещицы "Angelic Gas": эдакий умозрительный ответ растиражированному инструменталу "Classical Gas" американца Мэйсона Уильямса. В контексте истории "Expo in Tokyo" лондонский затейник реализует совершенно иную саунд-модель – в юго-восточных тонах, но на платформе всё того же ритм-энд-блюза. Вывеска "Nashville Country" красноречиво намекает на содержание: тут без дураков представлено ровно то, о чём декларировано. Крен в "вестернизацию" развивает яркая салунная штучка "Hillbilly Child" (все техасцы дружно чокаются стопками). Простой, как две копейки, однако же лихо скроенный рокешник "Rock It Again" идёт в очередь с раскатистым "Rockin Boogie" из серии "оттянись со смаком". Колоритная "Pop Mandolin" – готовое пособие для начинающего хитмейкера; настоящая фирма (ударение на последнем слоге). Завершением служит шизоидный опус "Psychodale", где крикливый грим "под маньяка" не в силах утаить интеллигентной улыбки джентльмена.

Резюмирую: очередная KPM'овская жемчужина, ничуть не устаревшая и поныне. Праздник для любителей музыки. Наслаждайтесь.

Alan Moorhouse

Jarek Śmietana "Autumn Suite" (2006)

Польский гитарист Ярослав "Ярек" Сметана (1951–2013) привнёс на международную сцену собственное видение джаза. Правда, не сразу. Для начала краковский паренёк отучился в Музыкальной академии Кароля Шимановского (г. Катовице). В 1972-м основал блюз-бэнд Hall, с которым удостоился первого публичного признания. Затем были составы Extra Ball, Klaus Lenz Modern Soul Big Band, Sounds Big Band Symphonic Sound Orchestra и многочисленные варианты ансамбля имени себя – от Jarosław Śmietana Group до Jarek Śmietana Trio. Концертные туры по США, Индии, Юго-Восточной Азии и Южной Америке упрочили межконтинентальную известность артиста, позволили ему сделаться частью мировой джазовой элиты. Композиторские амбиции Ярека со временем обретали всё больший размах. И пиком идейно-творческих откровений пана Сметаны можно считать масштабную концептуальную программу "Autumn Suite". Активное содействие в студийном воплощении материала оказали члены Галицийского камерного оркестра под руководством дирижёра Кшешимира Дембского. А в качестве аккомпанирующего jazz combo восточноевропейскому гению удалось заполучить настоящую звёздную сборную: Найджел Кеннеди (скрипка), Дэвид Либман (сопрано-саксофон), Эдди Хендерсон (труба), Бенни Мопин (бас-кларнет), Пётр Вылежол (фоно), Эд Шуллер (контрабас), Адам Червиньский (ударные) не просто украсили альбом своим присутствием, но максимально обогатили его звучание.

Стартовой фазой служит Part 1 "Birth". Нежно-акварельная классическая гамма символизирует чудо рождения. После столь трепетной интродукции авторская фантазия Ярослава устремляется к гармоничному синтезу индуистских мотивов с полифоническими оркестровыми мазками и джаз-роковой эстетикой. Знаю, о чём вы подумали. Mahavishnu Orchestra, так? Вот и не угадали. Здесь, по-моему, напрашиваются отдалённые параллели с Oregon периода великолепного диска "In Moscow". Впрочем, мастермайнд оригинальным путём разруливает тему, сперва солируя на фирменной модели "Jarek Śmietana Virtuoso" из гитарной линейки Mayones, а дальше предоставляя поле для манёвров саксофонисту Либману и электроскрипачу Кеннеди. От образцово-показательного мажорного всплеска Part 2 "Okapi" с фрагментарными лирическими отступлениями маститые профи переходят к коллажному полотну Part 3 "Children". Трогательные мелодические картинки чередуются с элементами импровизации, духоподъёмный пафос разбавляется сердечным наигрышем; одним словом – занимательно. Сочинённая на пару с Ладиславом Сендецким Part 4 "Dance" тяготеет к здоровому авантюризму. Ярек лихо двигает пальцами по грифу, но отнюдь не рисовки ради: этого требуют сюжетные схемы пьесы. Не отстаёт от лидера и британский уникум Найджел, вставляя свои пять копеек (ну, хорошо – пенсов) азарта. 14-минутная Part 5 "Message to Prez" целиком принадлежит перу кларнетиста Мопина и явно отличается от остальных вещей креном в сторону загадочности и рассудительно-неторопливых фьюжн-обертонов. Завершается грандиозное инструментальное путешествие проникновенным пассажем "My Love and Inspiration" – зрелым акустическим саунд-итогом размышлений маэстро о вечных человеческих ценностях. Красивый сонический росчерк, медленно исчезающий в небесной выси...
Резюмирую: роскошный подарок поклонникам симфо-джаза и прекрасный повод для знакомства с музыкальным наследием Ярослава Сметаны.

Jarek Śmietana

Riccardo Zappa "Celestion" (1977)

Не родственник, но однофамилец знаменитого охальника Фрэнка, итальянец Риккардо Заппа обозначился на горизонте в смутный для арт-рока период. Наметившаяся тенденция к упрощению влекла за собой перепрофилирование большинства рекординг-лейблов. Панк, диско, электропоп... Не имевшие отношения к категории мейнстрима пьесы автоматически отсеивались. И молодому гитарному таланту из Милана определённо грозила участь аутсайдера, однако парень оказался везунчиком. Нашлась крохотная независимая контора La Divergo, где инструментальное творчество Заппы оценили по достоинству. В качестве пробного шара был выпущен сингл с двумя вещами Риккардо. Вскоре настал черёд полноценного LP "Celestion". И тут, вопреки законам аудиорынка, случилось маленькое чудо. Материал заведомо некоммерческого свойства внезапно угодил в национальные чарты, заставив потесниться модных пижонов с их пустопорожними хитами. Публика явственно дала понять дельцам от шоу-бизнеса, что не такая уж она дура, и вполне готова воспринять гармонические структуры бессловесных композиций Заппы. Диск выдержал проверку временем. Согласно информации с официального сайта трудяги Риккардо, на сегодняшний день это по-прежнему едва ли не лучший инструментальный альбом, когда-либо созданный на Апеннинском полуострове и разошедшийся там максимальным количеством копий. В общем, хороший повод для знакомства.

По свидетельству автора, содержимое "Celestion" рождалось не в одночасье. Произведения вынашивались на протяжении ряда лет. Завзятый аккуратист Риккардо постоянно отсекал лишнее, добавлял необходимое и прикидывал, как всё должно звучать в групповом варианте. Кстати, разработанный им способ во многом напоминал стратегию Гордона Гилтрэпа. Схема "акустический лидер-гитарист + аккомпанирующий электрический состав" в прогрессив-роке и сейчас встречается редко, а тогда – тем паче. Но излучавший уверенность дебютант счёл подобный расклад оптимальным. И не прогадал. Открывающий пластинку 11-минутный опус "Frammenti" сочинялся в пору получения нашим героем музыкального образования. Отсюда закольцовывающие трек с обеих сторон продолжительные арпеджио, чьи ясные, приятные для слуха фактурные штрихи оттеняются прозрачностью электронных эффектов. (Впоследствии формула "классический Ovation с усилителем & команда поддержки" сделается фирменным почерком нашего героя.) Этюд "Tre e quattro quarti" ("3 & 4/4") вдохновлён элегантным наследием высокого Ренессанса и образцами раннего барокко. Впрочем, характерную манеру игры Заппа разбавляет эпизодом коллективной сонической атаки, дабы потенциальная аудитория не заскучала. Заглавный номер программы соткан из серии сентиментально-лирических переборов, умышленно обрываемых шквалистым арт-напором. Название "Sonata Mediterranea" говорит само за себя. Пронизанная теплом и солнцем средиземноморская пастораль, в мелодическую ткань которой уместно вплетён милый сердцам итальянцев псевдомандолинный мотив. Замыкает шеренгу арабеска "Mirage" – дивная монотематическая фреска, стилистически близкая параллельно выходившим историям британского умельца Гилтрэпа, да к тому же решённая практически схожим набором средств.
Резюмирую: не страдающий занудством и глубокомыслием симпатичный релиз, призванный скрасить драгоценные мгновения отдыха. Рекомендуется для снятия стресса и восстановления душевного равновесия.

Riccardo Zappa

Gryphon "Reinvention" (2018)

Нет, таких чудаков ещё поискать – не найдёшь! Только вдумайтесь: выросло несколько поколений, кардинально изменилась музыкальная сцена, а они без тени смущения рапортуют о первом за четыре десятилетия альбоме... На подобное способны лишь бессмертные духи иль сказочные существа, одним из которых, собственно, грифон и является. Да, господа-меломаны, старая гвардия снова в строю. Пусть не в оригинальном составе, но трое членов современного секстета – корифеи-ветераны, стоявшие у истоков легенды британского симфо-фолка. Духовик Брайан Галланд, гитарист Грэм Тэйлор, ударник/вокалист Дэвид Оберле гордо вышагивают по мостовым с расписными штандартами Gryphon'а. К великому сожалению, рядом с ними не видно блестящего клавишника и мастера игры на рекордере Ричарда Харви. Впрочем, сие объяснимо. Последний давно сроднился со статусом кинокомпозитора, творца хоровых и оркестровых произведений. И не резон маэстро Ричарду дважды входить в ту же реку. Зато под знамёнами героев вчерашних дней ныне маршируют другие славные витязи: заслуженный старожил-мультиинструменталист Грэм Прескетт, талантливый исполнитель на флейте, саксе и кларнете Энди Финдон и опытный басист Рори МакФарлейн. Впитав умом и сердцем эстетику Gryphon, эти замечательные личности внесли посильный творческий вклад в дело возрождения ансамбля. И сейчас можно не стесняясь констатировать, что возвращение состоялось.

По факту, материал "Reinvention" – квинтэссенция всех стилевых направлений, освоенных группой в 1970-е. От фольклорных камерных странствий по отрогам и сёлам южных графств Англии ("PipeUp Downsland DerryDellDanko") через пафосную мелодику средневекового толка ("Rhubarb Crumhorn") убелённая сединами компания весёлых пилигримов движется в сторону изящества псевдобарочных танцев ("A Futuristic Auntyquarian") и излюбленного архетипического абсурдизма кэрролловской Алисы ("Haddocks' Eyes"). Сочинённая Прескеттом ажурная вещица "Hampton Caught", открывшись меланхоличным балладным рисунком (мандолина, клавесин, дудочка) из самой гущи Шервудского леса, постепенно обрастает ритмом и перекрашивается во вполне мажорный этюд. Тонкий юмор номера "Hospitality at a Price... (Dennis) Anyone For?" подаётся сквозь ностальгическую кабаре-призму (общий привет Stackridge!). Здесь же без лишних слов Gryphon заряжают бодрый инструментальчик "Dumbe Dum Chit" для фагота, скрипки, клавишных, с незначительной рок-дозировкой. Пьеса "Bathsheba" авторства МакФарлейна уводит нас в область библейских сказаний, к притче о царе Давиде и Батшебе (Вирсавии) – жене Урии Хеттеянина. Трек "Sailor V" – типичная прескеттовская обманка: безмятежно-пасторальный фолк-сон оборачивается хмельной джигой, и через электрогитарные тернии лейтмотив заново прорывается к родным, до боли знакомым орясинам. Симпатичная история "Ashes" подготавливает почву для загадочного финала – "The Euphrates Connection" пера Брайана Галланда, где лихо скрещивают шпаги фольклор, chamber-рок и авангард. "Вишенкой на торте" выступает традиционный для японских CD-изданий редкий бонус – концертная вариация на медиевальную тему "New Dances" немецкого композитора Михаэля Преториуса (1571–1621) в коллективной аранжировке Ричарда Харви и двух Грэмов – Тэйлора с Прескеттом.

Резюмирую: весьма неожиданный и абсолютно чудесный сюрприз для поклонников культового бэнда. Один лучших релизов 2018 года. Рекомендую.

Gryphon

Lucifer's Friend "Banquet" (1974)

Началось всё с хард-роковой команды Asterix. Её на на рубеже 1969/70 гг. сколотили экс-участники гамбургской формации The German Bonds. Фронтменом новообразованной бригады стал британский вокалист Джон Лоутон. Не прошло и полгода, как Asterix разродился лонгплеем, после чего ансамбль переиначили в Lucifer's Friend. В отношении профессионального роста коллектив двигался семимильными шагами. Если растиражированный в 1971-м безымянный первенец LF представлял собой "тяжеляк", вдохновлённый песнями Deep Purple, Led Zeppelin и Black Sabbath, то в дальнейшем англо-немецкий конгломерат действовал менее прямолинейно. Так, релиз "Where the Groupies Killed the Blues" (1972) для пущей привлекательности был разбавлен акустическими номерами, но при том демонстрировал определённую "прогрессивность" материала. Вещи с диска "I Just a Rock'n'Roll Singer" (1973) принимались лучше прочих, поскольку выкраивались по коммерческим лекалам. И благодаря доступности, не отменяющей качества аранжировки, даже попали в ротацию американских радиостанций. Однако главным достижением LF явилась их четвёртая пластинка, "Banquet". Здесь авторский дуэт Джона Лоутона и гитариста Петера Гессляйна развернулся во всю ширь и в итоге переплюнул самих себя. Хор, струнная и духовая секции, виртуозные инструментальные партии... Неслучайно профильный журнал "POP" окрестил данный альбом "оркестровым рок-пиршеством для музыкальных гурманов." И надобно заметить, господа-обозреватели ничуть не погрешили против истины.

Стартовая фаза, "Spanish Galleon", наверняка смутила не одну сотню поклонников LF из числа прежних. В этой 12-минутной конструкции оказались идеально подогнаны друг к дружке разномастные стилевые блоки: мощнейший игровой фьюжн с умопомрачительными гитарными загибами Гессляйна, симфонический хард-н-арт ядрёного свойства, незначительные лирические отступления и залихватский джаз-рок с феерическим пиано-рисунком Петера Хехта. "Thus Spoke Oberon" – единственная пьеса в общей обойме, сочинённая сторонними людьми. Конкретно – хитмейкерами Джоном Ф. Бакарди и Джоном О'Брайан-Докером. Романтическая подоплёка указанного опуса позволила Лоутону блеснуть певческим талантом на вступительной и заключительной стадиях трека, тогда как в срединной его части на фоне грохота полифонической канонады отвели душу четверо тевтонских коллег Джона. Рок-н-ролльным драйвом пышет адреналиновый этюд "High Flying Lady-Goodbye" – разудалый, редкостно зажигательный, под который так и подмывает встряхнуть фантомной – увы! – шевелюрой. Ритмичная брасс-завязка саунд-коллажа "Sorrow" не более чем забава, ибо дальше следует мелодичный балладный фрагмент в разреженной атмосфере призрачных аккордов Fender Rhodes. Тут же LF по традиции нагоняют хардовых страстей, незаметно меняющих оттенок на бравурный симфо-джазовый колор. Смысловая пауза-антракт к шестой минуте акта – повод обогатить ткань повествования сказочной клавишной аморфностью с всполохами флейты Герба Геллера, чтобы потом вновь удариться во все тяжкие... Завершается программа оркестрово-акустическими посиделками разбитного толка "Dirty Old Town". А бонусом к японскому изданию служит адаптированный для расширенного состава зонг "Our World is a Rock 'N' Roll Band" с дебютного LP Lucifer's Friend.

Резюмирую: великолепный пример комплексного, стильного и яркого симфоник-прога на хэви-основе. Нестареющая классика. Рекомендую.

Lucifer's Friend