29 окт. 2012 г.

Bootcut "Hammond vs Drums" (2005)


Два человека. Пара инструментов. Десять треков. И море позитива! 
Bootcut - "внебрачное" дитя неугомонного Рикарда Шёблума (Beardfish, Gungfly, соло). Хотя это еще вопрос, какой из проектов возник на свет раньше. Ведь обсуждаемый нами диск записывался в марте 2002 г., за год до выхода дебютной пластинки Beardfish. Но бог с ним, с правом первородства. Не будем отклоняться от главного. Итак, Bootcut. Состав: Шёблум (орган Hammond B3) + Петтер Диамант (ударные). Концепция? Да ну, бросьте! Кому оно надо? "Зажечь" и "оторваться" - вот ключевые глаголы для понимания ситуации. А действительно, чего еще ждать от ультимативной формулы "Hammond vs Drums"? Серьезных прогрессивно-озабоченных стенаний на социальные темы тут днем с огнем не сыщешь. Фэнтези и прочие сказки - побоку! И вообще, коль охота забить мозги монументальными выкладками - дуйте в библиотеку. Или в консерваторию. Потому как Bootcut - резвая машинка времени, способная доставить слушателя в мгновение ока на ретро-вечеринку образца шестидесятых годов. Любите Booker T. & The MGsThe Doors, коктейли и Джеймса Бонда? Тогда вы попали точно по адресу!
Поразительное дело, но ограничение в выразительных средствах ничуть не сказалось на результате. Напротив, дало возможность дуэту проявить виртуозное мастерство и недюжинную выдумку. Артистизм, тщательность звуковой фактуры, цепкость мелодических фраз. Нажимаешь 'play', закрываешь глаза и ... "Jet-Set-Go!" Свинг, драйв, грув... "Хаммонд" - всесильный агрегат, гениальное изобретение человечества. Его сочнейший колоритный баритон проникает в каждую клеточку. Улыбаетесь? Ага! То ли еще будет! После горячей вступительной вещи - капелька северной меланхолии. "Viraniah" - своеобразный трибьют культовой шведской органистке Мерит Хеммингсон. Посвящение королеве джаз-фолк-арта от безумно талантливых учеников. Ну а потом можно затеять легкую авантюру, душком которой припудрен номер "Cocktail Lounge". (Тут уж поневоле вспомнишь "винтажные" стилизации Дэвида Холмса для многочисленных "друзей Оушена".) Фабулу сумасбродной "Secret Mission: Arabia" проще всего описать так: Генри Манчини упражняется в "бондиане". Впрочем, ни черта оно не объясняет... Энергичный кунштюк "Escape" заражает холерическим настроем; эдакий крышесрывательный eine kleine rhythm 'n' blues, не оставляющий и следов от будничной скуки. "Høst" - изумительный джаз-вальс. Идиллия влюбленных, скользящих в полутьме танцплощадки. Разговор как будто ни о чем. И - внезапная кульминация, ослепительный взрыв чувств. Страсть в чистом виде, всепоглощающая и незабвенная... "Вкуснейший" бит-этюд "Orange" подспудно ассоциируется с творчеством голландцев Shocking Blue, тогда как от "Spain for Sale" веет прото-хардом с экивоками в сторону Джона Лорда. "Diamond" искупает вас в мотивных волнах разлапистого нордического рока на блюзовой основе. И - вуаля! - финальная зарисовка "Phase Down"; густо перченый ядренейший электрический джем, оборачивающийся тотальным "satisfaction" для всякого хаммонд-маньяка.
Резюмирую: 44 минуты абсолютно недетского восторга. Восхитительная программа, настоятельно рекомендуемая каждому ностальгисту для многократного воспроизведения в часы досуга.     

28 окт. 2012 г.

Happy the Man "The Muse Awakens" (2004)


Возвращение HTM на большую сцену прошло без особенной помпы. Конечно, истинные поклонники бэнда ждали этого момента. Да и сами музыканты, похоже, всерьез соскучились по совместному творчеству. Как бы там ни было, факты - штука неоспоримая. Породивший волну реюнионов Миллениум вернул прогрессивной аудитории и старый добрый квинтет. Причем, обновленный на две пятых состава. К сожалению, затею проигнорировал ветеранистый клавишник Кит Уоткинс. Видно, за десятилетия экспериментов с нью-эйдж электроникой арт-рок ему сделался неинтересен. Соратники в лице Стэнли Уитакера (гитара, вокал), Фрэнка Уайетта (духовые, клавишные) и Рика Кеннелла (бас) с пониманием отнеслись к позиции экс-коллеги, а потому на замену Киту позвали маститого органиста Дэвида Розенталя (Billy Joel, Rainbow, Robert Palmer, Steve Vai). Что касается ударных, то бывший драммер HTM Рон Риддл оказался попросту не готов к возобновлению коллективной деятельности. В итоге место за установкой досталось Джо Бергамини.
Свежий материал сочинялся порознь Фрэнком, Стэном и Дэвидом. Результатом их мозговых усилий стали одиннадцать номеров, воплощающих собой концентрированный прог-фьюжн инструментального толка (единственный вокальный участок на диске - мрачноватая энигматическая фреска "Shadowlites" в манере отдельных эскизов с "Darktown" Стива Хэкетта). В отсутствие Уоткинса, некогда разбавлявшего звуковые полотна ансамбля атмосферными "сказочными" пластами, стилистика существенно трансформировалась. Звуковой покрой новых нарядов Happy the Man приобрел отчетливо модерновый дизайн. Энергия, напористость и драйв вступительного этюда "Contemporary Insanity" авторства Розенталя задают иные приоритеты. Без признаков ностальгии и аналоговой оглядки на семидесятые. Адреналиновый выброс остро отточенных нот, оформленных в виде виртуозных игровых партий, слегка обескураживает натиском. Впрочем, это только начало. Все-таки одной из типичных черт команды в былую пору значились лирические мотивы. Присутствуют они и событийной канве "The Muse Awakens". Такова, к примеру, титульная вещь, рожденная воображением Уитакера. Кларнет, ведущий мелодическую линию, оттеняется тембрально схожими пассажами клавишных и тонкой гитарной штриховкой. Рисунок ритм-секции четок и выразителен. Во всем читается ясность художественного взгляда и, если угодно, зрелое стратегическое мышление. А ведь так хочется порою неоперившейся юношеской романтики! Тут-то на помощь и приходит композиция с говорящим названием "Stepping Through Time" маэстро Уайетта. Ее поступательно развивающаяся схема отчасти напоминает опыты времен "Death's Crown" с милой сердцу сонической аэрографией; однако вторая половина маршрута постепенно отклоняется в область технически безупречного, но совсем не трогательного джаз-арта. К чести участников действа, они прекрасно сознают, чего жаждет аудитория. И отставляя эпизодическое бравирование исполнительским мастерством, американская пятерка дарит нам праздник в форме прозрачных "марин" ("Maui Sunset"), ярких симфонических опусов ("Slipstream", "Il Quinto Mare"), тихих полуночных рефлексий ("Adrift") и умиротворенно журчащих пасторалей ("Kindred Spirits")... 
Резюмирую: крепкий и весьма увлекательный релиз, способный доставить удовольствие ценителям жанра. Определенно, заслуживает внимания. 

26 окт. 2012 г.

Ain Soph "A Story of Mysterious Forest" (1980)


Способность к творческой мимикрии - национальное японское качество. Проявляется оно в различных сферах жизни, и практически всегда загадочные азиаты не просто добиваются искомого, но и перекрывают исходный вариант со сверхъестественной эффективностью. В этом плане музыка - особый предмет для разговора. Сейчас-то мало кого удивишь запредельным мастерством представителей тихоокеанского региона в таких сугубо европейских направлениях как авант-прог и фьюжн. Однако на рубеже 1970-х - 1980-х подобное воспринималось в диковинку. Вместо экспорта корневых, экзотических для меломана из Старого Света восточных мотивов потомки самураев взялись за хард-рок, АОР и прогрессив, в чем решительно преуспели. Уметь победить соперника на его же поле - высокое искусство. И, как выяснилось, японцы владеют им в совершенстве.
Инструментальный бэнд Ain Soph дебютировал на сцене во второй половине 1970-х. Собственно, тогда у группы было совершенно иное название. Да и исполняемые ими произведения звучали в манере одной именитой английской формации (интересующихся отсылаю к диску "Ride on a Camel", запечатлевшему концертное выступление 1978-го года). Однако первое студийное детище ансамбля - пластинка "A Story of Mysterious Forest" - продемонстрировала более широкий стилевой спектр. 
По сложившейся традиции критики награждают альбом ярлыком Canterbury. Действительно, в субжанровом отношении лонгплей впитал в себя немало влияний со стороны прославленных корифеев вроде Soft Machine, Gilgamesh и National Health. Впрочем, если вслушаться внимательнее, начинаешь различать и другие художественные пласты, намешанные в палитре. Вступительный наигрыш "Crossfire" - виртуознейший джаз-рок, идущий на пулеметной скорости с четкой прорисовкой каждой детали. Даже не знаешь, чему поражаться больше - фантастической технике членов квартета или органической сцепке с лучшими образцами пресловутого кентерберийского фьюжн-арта? Поразительный талант проникать в суть дела! Лирико-акустическая реприза "Interlude I" - подарок поклонникам Стива Хэккетта. Стройнейший мелодический пассаж без тени самовлюбленности, настоящая отдушина перед последующим комплексным номером. "Natural Selection" - точка соприкосновения психоделических клавишных оттенков а ля Бо Ханссон, джазового пианизма с отголосками Return to Forever и светлого неоромантического симфо-прога. "Variations on a Theme by Brian Smith" и вовсе праздник для тех, кому по душе гибриды, взращенные на грунте классического арт-рока пополам с залихватским многоступенчатым фьюжн-прогрессивом; на редкость захватывающая фреска. Жемчужина программы - заглавный 19-минутный эпик с его трепетными «барочными» вензелями органа, бесподобными полифоническими ракурсами, сногсшибательной работой ритм-секции и щемящей исповедью соло-гитары в окружении меллотроновых хоралов… Финальную точку ставит тончайшая хэккетовская пастораль "Interlude II", закрывающая дверь в причудливый мир коллектива из Йокогамы.
Резюмирую: превосходнейший релиз, истинное звуковое пиршество для ума и сердца. Рекомендую. 

23 окт. 2012 г.

Ketil Bjørnstad "Seafarer's Song" (2004)


Похоже, от морской тематики Кетилю Бьорнстаду вовек не откреститься. Но, как всякий настоящий норвежец, он даже рад подобному обстоятельству. В конце концов, где еще найдешь столь неисчерпаемую тему для творчества? "Water Stories" (1993), "The Sea" (1994), "The Sea II" (1998)... В ту же цепочку (включая лирическое отступление в виде пластинки "The River", 1997) превосходно укладывается "Seafarer's Song". Имагинативный вояж под северным небом предпринят капитаном Кетилем (фортепиано, клавишные) при поддержке "звездного" экипажа. Правда, на сей раз без Дарлинга, Рюпдаля и Кристенсена. Зато в окружении других удивительных личностей: шведов Сванте Хенрисона (виолончель) и Пара Линдвалля (ударные), гитариста Эйвинда Орсета, басиста Бьорна Хьеллемюра и трубача Нильса-Петтера Мольвара. Вокальные партии - разговор особый. Для их исполнения Бьорнстад пригласил дивную певицу Кристин Асбьорнсен, неоднократную победительницу национальных музыкальных конкурсов и просто очаровательнейшую женщину огненно-рыжей масти. В общем, профессионал на профессионале. У таких "середнячка" не может быть по определению. И "Seafarer's Song" с блеском подтверждает гипотезу.
Чайки, волны, протяжный стон ветра... Холодные камни и низкая пелена снеговых облаков... Титульный номер - абсолютное звуковое воплощение нордического пейзажа. Меланхолия струнных тонет в атмосферных пассажах трубы. Вкрадчивые аккорды фоно отзываются призрачным электронным эхом. И все это вместе сродни изумительному сновидению, от чар которого избавиться не так-то легко. Впрочем, шаманы сами знают, когда следует выводить жертву из транса. "He Struggled to the Surface" на стихи Гомера ("Одиссея", песнь пятая) - необходимый элемент встряски. Ровная ритмика Пара и Бьорна, хрипловатый магнетический голос Кристин, саундскейпы Эйвинда и Кетиля + солидный тембр виолончели усатого молчуна Сванте. "Dying to Get to Europe" - образец странноватого синтеза (условно обозначим его "поп-фьюжн"): идиллическая вокальная картинка сменяется нашествием невообразимых запилов Орсета из серии "пленных не брать" (если бы Боб Фрипп играл хард-рок, вероятно, получалось бы нечто аналогичное). А дальше... О, дальше нас ждет ethereal jazz "Orion" притягательного свойства, воскрешающий настроение цикла "The Sea". Если разметить структуру словесным пунктиром по диагонали, то узрим мы вот что: 1) "Tidal Waves" по окончании песенной части оборачивается роскошной струнной дуэлью Сванте и Эйвинда (проигравших в ней заведомо нет); 2) "How Sweet the Moonlight Sleeps Upon This Bank" - камерная баллада, основанная на лирике Шекспира из 5-го акта "Венецианского купца"; 3) духоподъемный инструментал "Navigator" внушает светлый джазовый импульс; 4) "The Beach" - мерцающий далекими огнями фьюжн-эмбиент родом из арктических широт; 5) "Dreaming of the North" - ядреная хаос-джаз-психоделия с атрибутами электронного транса и примесью агрессии; 6) "When Police Came They Also Hit Me" - chamber-эскиз, где формально верховодит Кристин, но "теневым кардиналом" выступает уникальный Нильс-Петтер Мольвар; 7, 8) "I Many Times Thought Peace Had Come" / "Night is Darkening Around Me" - отголоски галантного века (тексты Эмили Дикинсон и Эмилии Бронте), транслируемые сквозь призму модерна.
Итог: затейливая соническая комбинация, разыгранная мастерами на потребу искушенной публике. Глубокий и крепкий художественный акт, достойно несущий знамя скандинавского фьюжн-арта.   

21 окт. 2012 г.

Renaud Lhoest "From Anastasia" (2012)


В стародавние времена чудес искали на Востоке. Нынче необходимости в этом нет. Волшебники живут среди нас. И пусть вид их порою невзрачен, важно уметь различить под затрапезной наружностью чародейскую сущность. Бельгийский композитор Рено Лоэ - один из действующих магов современности. Его путь к овладению секретом гармонии лежал через множество стадий. Ребенком Рено обучался игре на скрипке под руководством отца. В юности отчаянно увлекался рок-н-роллом и французской эстрадой. Затем были недолгий срок пребывания в университете, постижение основ импровизации в джазовой студии, годы занятий в Королевской консерватории Брюсселя и, наконец, свободное плавание по безбрежному океану музыки. Звуковая практика у Лоэ выдалась на редкость богатой. Сотрудничество с национальными театрами, оперой, цирком и телевидением, студийные сессии с рядом именитых клиентов (Адамо, Группа Пейджа и Планта, Einsturzende Neubauten, Yann Tiersen) и частые выступления в различных филармонических перформансах. Естественно, за десятилетия активной деятельности круг знакомых Рено существенно вырос. И когда маэстро собрался воплотить в реальность собственные авторские фантазии, на помощь пришли его добрые друзья и коллеги.
"From Anastasia" - проект необычный. Двадцать инструментальных пьес отражают разнообразные стилевые ракурсы. Тут и романтическая неоклассика, и акустический джаз, и камерный прогрессив-рок, и мощный симфонический фьюжн... Любопытно, что от исполнительских функций Лоэ устранился. На правах ведущих игроков заявлены другие мегаталантливые личности: мировая знаменитость Ширли Лоб (к слову, профессор по классу скрипки в Брюссельской консерватории); лауреат международных конкурсов Сигрид Ванденбогард (виолончель); Бенжамен Дьельтежон (кларнет); Бар Картье (перкуссия); Жан-Филипп Коллар-Неван (фортепиано, Fender Rhodes piano, орган "Хаммонд"). Кроме того, эпизодическим участием в деле отметились еще семь персон - как из рок-лагеря, так и из сугубо академической фракции. 
Освещать все составные элементы альбома - штука хлопотная да и не шибко благодарная. Замечу лишь, что давненько не испытывал такого эстетического восторга. Креативный гений Рено Лоэ достоин искреннего восхищения. Мало кому еще придет в голову повенчать Шуберта с Гершвином ("Pré en Blues"), замутить монументальное симфо-полотно на базе клезмера ("Prélude from Anastasia"), переплести эмбиент с джаз-роком, этникой и оркестровым бэкграундом ("Au près sous les étoiles") или распотрошить танго на атомы, чтобы в итоге сообразить из них пространный фьюжн-вальс ("Vague tango et valse du phare"). Не обошлось тут и без интригующих "киношных" сюжетов ("Vers le couchant") с примесью минимализма а ля Майкл Найман. Для особо впечатлительных ностальгистов приготовлен лирический полуночный диалог фоно и кларнета ("Jusqu’à demain"). Тем же, кто предпочитает вещицы "позубастее", советую обратить внимание на эпик "Cosmopolite" (умозрительное производное от художественных опытов Aranis и A Consommer de Préférence), авант-джазовую мозголомку "Werkkracht", а также масштабный пианистический экскурс "La quinte est sens" - яркий пример модернизма в камерном варианте.
Резюмирую: изумительный альянс души и интеллекта; истинный праздник вкуса для каждого меломана. Наслаждайтесь.         

20 окт. 2012 г.

The Zorn Trio plays Mats Johansson (1996)


Матс Юханссон (р. 1958) - личность неординарная. С 1977 г. он числился гитаристом в штате Isildurs Bane. В 1981-м, после ухода из группы Бенгта Йонссона, Матс переключился на клавишные. Его роль в создании музыкального репертуара постепенно росла. Со второй половины восьмидесятых Юханссон - признанный лидер уникального шведского бэнда. "Cheval - Volonte de rocher" (1989), "The Voyage - A Trip to Elsewhere" (1992), экспериментальный цикл "Mind" (1997-2003)... Именно эти работы стяжали всемирную славу Isildurs Bane. И осуществились они благодаря безграничной фантазии композитора Матса Юханссона.
В 1991 году Isildurs Bane репетируют амбициозную программу "The Voyage". Полижанровая концепция предполагает под собой расширенный состав исполнителей. Тогда-то в поле зрения рокеров и возникает академическая формация The Zorn Trio. Троица в лице Ларса Хэгглунда (фортепиано, рояль), Йоахима Густафссона (скрипка) и Петера Шёнинга (виолончель) образовалась за шесть лет до этого. Неустанно колеся по свету с концертами, они заслужили репутацию конгениальных интерпретаторов классического романтического наследия. Встреча с Юханссоном в определенном смысле оказалась для членов The Zorn Trio судьбоносной, ибо позволила им не только окунуться в пространство современной музыки, но и выявить ее наиболее привлекательные стороны. Ну а полноценным результатом слияния двух параллельных саунд-вселенных можно считать диск "The Zorn Trio plays Mats Johansson". 
Пластинка записывалась в несколько этапов. Начало сессий относится к 1991-1992 гг., окончание - к 1996 г. Основой для первого отделения служит сюита "La Rûche". Адаптировать ее к воспроизведению в chamber-варианте взялся лично маэстро Юханссон. И, надо сказать, получилось оно замечательно. Восемь увязанных друг с дружкой небольших пьес иллюстрируют историю постройки La Rûche - оригинального винного павильона, спроектированного Александром Гюставом Эйфелем для Всемирной выставки в Париже (1900 г.). По характеру заявленных сочинений совершенно невозможно представить себе, что их автор хоть каким-то боком принадлежит к рок-лагерю. Дивный чистопородный классицизм, причем откровенно старомодного типа. Без атональных сдвигов, додекакофонических выкрутасов и прочих авангардистских притязаний. В мелодической перспективе творение Матса приближено к камерной версии "Времен года" П.И. Чайковского. То же благородство линий, лирическая глубина и абсолютная ясность красок. Правда, в сегменте "La Rûche: Studio Numero 8" действие подчинено нервно-деструктивным ритмам, но сие - лишь крохотный частный эпизод на общем спокойном фоне. 
Отделение №2 - истинный праздник для фэнов IB. Четыре грандиозных номера из гениальной панорамы "The Voyage - A Trip to Elsewhere" обретают новую жизнь в прочтении участников The Zorn Trio (отдельное спасибо Яну-Эрику Сэфу, изрядно попотевшему над аранжировкой). Любопытно, что и в такой трактовке (фоно + струнные) стократ знакомые вещи не выглядят обедненными. Даже лишенные электронных эффектов и обширных полифонических ракурсов сверхмассивные конструкции Юханссона сохраняют артистический импульс и крепкий дух авантюризма. Одним словом, браво.
Резюмирую: беспримерное соническое путешествие, уравнивающее в правах филармонические традиции с прогрессивными рок-тенденциями. Рекомендую всем любителям серьезной музыки.  

18 окт. 2012 г.

Franck Dervieux "Dimension ‘M’" (1972)


Француз по факту рождения, Франк Дервьё (1932-1975) обрел известность и смерть в Канаде. В Квебек он переселился уже опытным музыкантом. Без труда вошел в тамошнюю культурную жизнь и вскоре сделался пианистом (по совместительству - руководителем оркестра) у поп-шансонье Жан-Пьера Ферлана. В шестидесятых поочередно ездил в гастрольные туры с поющими актрисами Полин Жюльен и Моник Лерак. Однако к концу декады порядком подустал от медоточивых откровений. К тому же врачи диагностировали у Франка неоперабельную раковую опухоль. И это событие кардинально изменило всю его философию. В 1971 г. Дервьё объединил под своим крылом молодых талантливых аккомпаниаторов (будущих участников Contraction), с которыми претворил в реальность единственную сольную пластинку "Dimension ‘M’".
С сюжетной точки зрения диск опирается на идеи палеонконтактов человечества с внеземными цивилизациями. Более модного веяния тогда попросту не существовало. По миру шумно гремело имя Эриха фон Дэникена, прельстившего общественность фантастическими теориями. Увлечение эзотеризмом не миновало и Франка. Хотя "крестным отцом" альбома сам он называл другого "специалиста" по тайнам мироздания - писателя Робера Шару. Учения о сгинувших в небытии легендарных материках, концепция "хромосомных клеток памяти" и прочие неортодоксальные вещи занимали в содержании лонгплея соответствующие ячейки. Впрочем, куда важнее для мастермайнда казалась мысль о бессмертии искусства. И пресловутое Измерение 'М' - пространство, наводненное духовными пульсациями художников, композиторов и поэтов прошлого, неиссякаемый источник чистого вдохновения для иных генераций.
Звуковая картина релиза неоднородна. "Ленту Мёбиуса" в титульной пьесе Франк (орган, фортепиано, электропиано) раскручивает при активной поддержке друзей - басиста Ива Лаферье, гитариста Мишеля Робиду, перкуссиониста Мишеля Сегюна и ударника Кристиана Сен-Роша. Эфемерный вокализ мадемуазель Кристиан Робишо исчезает где-то на стадии старта, а взамен действо наполняется миксом из неоклассических пассажей, джазовой психоделии, иллюзорных этнических миражей и черт знает чего еще. Воскрешение ландшафтов Атлантиды ("Atlantide (-15,000)"), по замыслу автора, протекает сквозь призму мудрого взора великого Ференца Листа (именно его маршевая тема заложена в фундаменте симфо-джазового опуса). Основу же мистической фрески "Hyperboree, Civilisation ‘Un’" составляет вольная интерпретация "Токкаты и фуги" Габриэля-Мари Гровле (1879-1944). Ракурсы тут на редкость изменчивы - от атмосферной фьюжн-манеры до обильного игрового пианизма. Межстилевую мозаику трека "Concerto Pour Des Mondes Disparus", посвященного секретам Баальбека и Мачу-Пикчу, раскусить также непросто. Дервьё в компании близких людей забавляется соническими шарадами, заставляя внимание слушателя с лихорадочной скоростью переключаться меж диковатым наслоением саунд-эпизодов. Просветление наступает под занавес. Но здесь свое веское слово произносит дуэт лидеров Contraction. Благодаря композиторской щедрости Ива Лаферье и Робера Ляшапеля в канве программы проступают четкие контуры этюдов "Orejona, Mater" (мечтательный океанический закатный джаз) и "Present du Futur" (необарочный прог-рок), в коем Франк примеривается к камзолу космического маэстро Баха...
Итог: превосходный мелодический сталагмит, одиноко высящийся средь других, не менее породистых, но отличных от него арт-изваяний. Штучный экземпляр. Пропускать не советую.  

16 окт. 2012 г.

Altrock Chamber Quartet "Sonata Islands goes RIO" (2012)


У итальянского лейбла AltrOck Productions особая ниша в музыкальном мире. За шесть лет существования детище Марчелло Мариноне зарекомендовало себя эдаким культурным оплотом, пестующим команды элитарного свойства. Yūgen, Aranis, Rational Diet, Pikapika TeArt, Pocket Orchestra, October Equus... Вот далеко не полный перечень клиентов компании. Конечно, тем, кто привык писать о "гигантах рок-индустрии", эти имена вряд ли что скажут. Однако истинные ценители звукового искусства внимательно следят за каждым релизом, выпускаемым миланской конторой. И та, как правило, не обманывает ожиданий слушателя-эстета.
2012-й год умножил когорту преданных издателю артистических бригад на весьма интересную единицу. Впрочем, к оригинальным коллективам Altrock Chamber Quartet причислить трудно. Номинально это своеобразный проект-посвящение отдельному жанру - авант-прогу. В составе ансамбля сошлись четверо "академистов": Эмилио Галанте (флейта-пикколо), Валерио Чиполлоне (кларнет, бас-кларнет), Андреа Пеколо (скрипка), Бьянка Фервиди (виолончель). Отсутствие электрического инструментария в арсенале исполнителей наверняка насторожит рокера-ортодокса. Но тут следует оговориться: релиз расчитан на тех, кто знаком с понятием RIO и творчеством апологетов данного направления. У этой ветви прогрессива, как известно, своя специфика, и здесь она представлена во всей красе.
На трех начальных позициях расположились сочинения британского уникума Фреда Фрита (Henry Cow, соло). Короткий пассаж "Snake Eating Its Tail", адаптированный для камерного квартета Мауро Педроном, опирается на отрывистую ритмику струнных. К унисонно звучащим фразам эпизодически примешиваются тонюсенький писк флейты и молодцеватые выкрики "ха!". В определенном смысле перед нами юмористический коллаж, только его смеховая функция соотносится не с европейской традицией, а скорее принадлежит к категории дзен-буддистских коанов. В любом случае, вскрыть этот код логическим путем невозможно. В "Norrgarden Nyvla" стройный мелодический ряд минималистского свойства начинен взрывными контрапунктами, придающими композиции оттенок интриги. "Hands of the Juggler" стартует как вполне филармоническая зарисовка, но ближе к финалу рассудочное течение поглощается хаотическим мраком. Абстрактный набросок "Rethinking Plague" пера Эмилио Галанте - признание в любви Майку Джонсону, лидеру американской формации A Thinking Plague. Тщательной и уважительной трактовкой отличается пьеса "Présage" Даниэля Дени, заимствованная из наследия Univers Zero. В великолепном номере "Land Arf" партию фортепиано ведет специально приглашенный автор - Массимо Джунтоли. "Brachilogia7" Франческо Заго (Yūgen) с ее нервными эскападами духовых и струнных подобна контрастным играм света и тени в знойный летний полдень. Элемент разнообразия вносит в общее действо авангардное танго "Crossroads", написанное Тициано Пополи - коллегой и другом Фреда Фрита. Ну а подытоживает коллизии "Островной сонаты" занимательная сонористика "Luoghi che aspettano" Стефано Зарзанелло, пожалуй, самая энигматическая фреска из серии.
Резюмирую: необычный инструментальный вояж, способный доставить удовольствие поклонникам серьезной музыки.

14 окт. 2012 г.

Diabolus "Diabolus [High Tones]" (1971)


Информация о них скудна и местами грешит неточностями. Утверждается, например, что британская команда Diabolus по причине незаметности на родине переместилась в Германию, где снискала признание и успех. На деле все обстояло иначе. Квартет возник в Оксфорде с подачи братьев Хэдфилдов - Джона (лид-гитара, вокал) и Энтони (бас, вокал). Необычный оттенок внешнему облику Diabolus придавало наличие ударника-немца (Эллвуд фон Зайболд). Но данное обстоятельство вряд ли кого-то смущало. В 1971 году на базе лондонской студии Sound Techniques парни записали программу "High Notes". Однако по "коммерческим причинам" местные лейблы отказали материалу в праве на издание. Зато подсуетились инициативные товарищи из Дойчланда. Франкфуртская компания Bellaphon Records "штампанула" диск аж в двух вариантах: виниловый релиз 1971-го года вышел без прямого указания на "паблишера" (значок скрывался под упаковкой), тогда как на конверте лонгплея образца 1972-го года гордо красовался беллафоновский логотип. Члены бэнда узнали об авантюрной операции лишь спустя четверть века. Посовещавшись, музыканты выкупили авторские права на собственное аудио-наследие, и в 2004 г. единственный альбом Diabolus предстал перед слушателем в формате CD. Факт, безусловно, радостный, поскольку без этого художественного акта история европейского прото-прогрессива была бы не полной.
Вступительный номер "Lonely Days" любопытен нестандартным набором приемов. Здесь нос к носу сошлись отголоски биг-бита, импровизированные соло на хард-роковой основе и пасторальные мелодические откровения в духе ранних Jade Warrior. Сочетание убийственное, но умельцы из Diabolus играючи расправились с откровенно эклектичными саунд-схемами. Этюд "Night Clouded Moon" - вещь кардинально иного пошиба. В мастерски переработанной Джоном Хэдфилдом народной песенной зарисовке идеально воплотились душевное многоголосие под гитарный акустический перезвон, обильно-разноликое флейтовое наполнение от Филипа Ховарда (также - тенор-саксофон, орган, фортепиано, вокал) и затейливые ритмические "коленца". Ну, а сравнения напрашиваются сами собой: Jethro Tull - и точка. Коллективное сочинение "1002 Nights" являет другую ипостась Diabolus: арт-фолк идет рука об руку с хардом и джазом; причем в завихрениях сакса маэстро Ховарда обозначаются контуры для будущего хита Стинга "Englishman in New York". Триумвират ренессансных мотивов, ритм-энд-блюзовой несущей платформы и точеных хэви-риффов торжествует в комплексном пространстве трека "3 Piece Suite". В схожей чудаческой манере решена и композиция "Lady of the Moon", разве что меняющийся темповый рисунок периодически обогащается элементами прото-диско (только представьте себе совместный джем Gryphon и Santa Esmeralda!; хотя для этого никакой фантазии не хватит...). "Laura Sleeping" - удачный эксперимент по сращиванию галантной средневековой поэзии с фьюжн-прогом. Лирическим базисом здесь выступает стихотворный текст Чарльза Коттона (1630-1687), адаптированный Хэдфилдом к использованию в конкретных целях. "Spontenuity" - маленькое групповое сумасшествие а ля Tull meets jazz. Да и в ярком финале "Raven's Call" с его контрастными гиперскачками меж балладностью и мозговым прогрессивным штурмом аналогично попахивает креативным безумием.
Резюмирую: шикарный представитель музейного рок-жанра, остающийся актуальным и поныне. Очень рекомендую.  

12 окт. 2012 г.

Pekka Pohjola "Changing Waters" (1992)


Диск "Changing Waters" открыл новую главу в биографии финского гения. Кончилась пора жанровых метаний, уходов "на сторону" для экспериментов со своей The Group и сугубо филармонических штудий. Сотворив оркестровую программу "Sinfonia no.1" (1990), Пекка Похьола вновь почувствовал вкус к року. А посему решил осуществить нечто в более привычном для себя формате. Два года напряженной работы вылились в семь полновесных треков, аранжированных для бэнда с камерным составом впридачу. В аккомпаниаторы были призваны свежие лица: клавишник Сеппо Кантонен, гитарист Маркку Канерва, ударники Ансси Никанен и Маркку Унаскари (с тремя из них Пекка будет сотрудничать на протяжении всего десятилетия). Квинтет академических исполнителей возглавил другой Похьола - Юкка (скрипка). И результат взаимодействия "фьюжионеров" с летучим консерваторским отрядом вышел достаточно органичным.
Масштабная интродукция "Benjamin" базируется на закольцованном фортепианном рисунке. Поверх чинно выстраиваются клавишные аккорды, проступают аккуратные гитарные штрихи и хрустальная рябь перкуссии. Развитие протекает в среднем рассудочном темпе, без рывков и ломаных ритмических фигур. Нью-эйджевая мягкость ведет диалог с подвижным джазовым басом. Картина тяготеет к лаконичности и простоте, за которой просвечивают взрослая мудрость и глубина. "Waltz for Iikka (Iikan valssi)" достойно пополняет копилку "пограничных" опусов Пекки, инспирированных ретро-традициями цирковых представлений и уличных духовых шествий. Пьеса отмечена пародийной иронией в манере Samla Mammas Manna и в то же время не избавлена от ноток затаенной грусти. В этом исключительно скандинавском произведении сошлось воедино множество черт - конкретных и неоднозначных, но в равной мере убедительных. Фактурная гитарная вязь Маррку Канервы поддерживается тончайшей клавишной партией, броскими ударными и струнным квартетом, солидно заявляющим о себе в момент финального крещендо. Акустические краски палой осенней листвой тихо струятся по излучинам этюда-размышления "Innocent Questions". Маэстро Похьола добровольно устраняется здесь от игровой роли, предоставив право голоса другим. Однако не стоит забывать, что каждый слышимый звуковой обертон - плод его щедрой композиторской фантазии - где-то неуемной, местами - печальной, в общем, контрастной, как сама жизнь. "Fanatic Answers" - вычурный аттракцион, в коем наличествуют увесистые хэви-риффы, элегийные струнные и легкие уколы восьмидесятых, олицетворяемые басовым синтезатором Пекки. Титульное сочинение напоминает путанный клубок эмоций. Калейдоскоп настроений расцвечен бравурной восторженностью, пасторальной отрешенностью, агрессивными выпадами и тотальным умиротворением. В прекрасной камеральной виньетке "Waltz for Outi (Outin valssi)" главную фортепианную тему реализует лично мастермайнд Похьола, и делает это блистательно. На стадии эпилога присутствует уже знакомый мотив "Benjamin". Только в отличие от вступительного эскиза-близнеца данный сегмент не бесплотен, а напротив - демонстрирует определенную мускулистость и мощное мужское начало.
Резюмирую: очень хороший альбом, где зрелость соседствует с ребячеством, а философская сентиментальность не отменяет авантюризма. Рекомендую. 

10 окт. 2012 г.

Acanthe "Someone Somewhere" (1973-77; 2009)


Гренобльская формация Acanthe образовалась в 1973 г. по инициативе композитора Фредерика Леоса (гитара, клавишные, вокал). В последующую четырехлетку квартет под его управлением возделывал благодатную прогрессивную ниву, подходя к процессу с разнообразных творческих позиций. Невзирая на вдохновенную самоотдачу, ансамбль избежал внимания со стороны лейблов. После роспуска группы пленки с записями осели у Леоса и оставались в загашнике долгие годы. В 2009-м руководство Musea Records откликнулось на предложение Фредерика. Совместными усилиями оригинальные ленты привели в порядок, оцифровали и подготовили к изданию. Тем самым общественность получила шанс прикоснуться к весьма любопытному материалу, а маэстро Леос подспудно убедился в правильности выбора названия коллектива. Ведь акант - это не только декоративный травный орнамент и одноименное растение, но еще и символический образ вечной жизни, синоним рая для избранных.
Заглавный трек можно рассматривать как хрестоматийный пример, олицетворяющий классик-прог в целом. Гитарные приемы а ля Pink Floyd; органные позывные в манере, напоминающей The Doors; мощная звуковая стена в монументально-оркестровом ключе; электроакустические откровения лирического свойства + умеренные клавишные "космизмы", взрывные хард-роковые соло и трогательная ностальгическая мечтательность под теплые вздохи меллотрона. Следует заметить, что Acanthe исповедовали двуязычие. Посему часть номеров исполнена на английском, а отдельные вещи - на родном французском. Впрочем, это момент второстепенный. Преобладающее значение в контексте релиза имеет яркая инструментально-аранжировочная составляющая. И поверьте, здесь есть, чем насладиться. От сугубо франкофонской пьесы в стилистике Ange ("Objet de cire") бригада Фредерика плавно сворачивает в область чистого эксперимента. "Meg Merrilies" в какой-то мере воспринимается провозвестником конструктивно-схематических элементов, определивших в девяностые почерк британцев Parallel or 90 Degrees. Пролонгированное интро, решенное в формате игровой психоделии, характерные вокальные интонации на фоне арт-фьюжн аккомпанемента, и множество других "фишек", лихо воплощенных задолго до того, как их заново "открыли" ребята Энди Тиллисона. Вообще, прелесть "Someone Somewhere" заключается в его абсолютно современном звучании. И это подтверждается комплексными панорамами вроде арабески "Touch the Sun" (бальзам на душу любителей бессловесного этно-рока) или "Suspension" (субжанровый прогрессивный коктейль, актуальный и по-своему "вкусный"). В "Universe insensé" на фоне пышного мелодического убранства возникает романтико-меланхоличная линия певца. В артистических жалобных нотках прослеживается связь с вышеупомянутыми Ange и отчасти с Pulsar. Однако расстановка акцентов у Acanthe принципиально иная. "Oiseau de Feu" выделяется за счет колоритного органно-оркестрового антуража, а выразительный симфонический рисунок "The Old World Death" заставляет реанимировать в памяти концепт-выкладки голландцев Earth & Fire. Финальный инструментал "Riding Earth" - типичный классик-арт с морем разнокалиберных клавишных и толикой глянцевой легковесности конца семидесятых, ничуть не портящей общую атмосферу.
Резюмирую: чудесная "археологическая" находка, рекомендуемая как поклонникам "ретро", так и приверженцам "нео". Отличное прибавление в коллекцию меломана.  

8 окт. 2012 г.

Troy Donockley "Messages" (2012)


Скромное оформление. Никаких буклетов-вкладышей с информацией об авторе и действующих лицах. Просто Трой Донокли. Messages. С подзаголовком: "Коллекция музыки 1998-2011". Как говорится, sapienti sat. Ибо в особых представлениях маэстро не нуждается. Молчаливый труженик, блестящий профессионал, гениальный композитор, прочно обосновавшийся в мировом арт-пространстве. Три сольных диска британского уникума стали ярчайшим подтверждением его авторских притязаний. И уже не надо уточнять, что "этот парень - духовик из Iona", или "чувак, игравший с Nightwish". Он сам по себе. Отдельная единица с неповторимым творческим почерком.
"Messages" - квинтэссенция музыкальных исканий Троя. Десять персонально отобранных им треков, включающих два абсолютно новых произведения. Разноплановость позиций свидетельствует о масштабе дарования личности. Впрочем, слышавших номерные пластинки Мастера убеждать в его силе не надо: и так понятно. Ну а для тех, кто покуда не удосужился соприкоснуться со звучащей вселенной мистера Донокли, эта компиляция, несомненно, окажется большим сюрпризом. 
Хронологический порядок в "Messages" отсутствует напрочь. Невзирая на различный возраст сочинений, всем им присуща общая черта - зрелость. Начиная с чудеснейшей пьесы "Sights" из программы "The Unseen Stream" (1998) и заканчивая коротким, но безумно вдохновенным и завораживающе прекрасным этюдом "The Procession" с альбома "The Madness of Crowds" (2009). Между означенными полюсами уложены многоликие кроссжанровые эксперименты, о которых также стоит немножечко рассказать.
Свежая зарисовка "For Him Who Will Never Return" - возврат к корням, традиционному ирландскому фольклору, что всегда подпитывал воображение Троя. В величественной и живописной, как зеленые гэльские равнины, миниатюре сошлись могучая древность и любовный поэтический взгляд. Солирующим инструментом выступает локтевая волынка, оттеняемая деликатной клавишной оркестровкой. Каждая нота буквально напоена воздухом, окрашена солнцем и содержит в себе глубочайшую ностальгию по седобородой эпохе легенд. Симфо-артовая инсталляция "Now Voyager" инспирирована лирическим шедевром Уолта Уитмена "Песнь о себе". Строфы из него зачитывает Туомас Холопяйнен (худрук финнов Nightwish), а вокальные партии принадлежат Барбаре Диксон и Джоанне Хогг (Iona). От хорального эскиза "Fragment", формально наследующего литургическому канону, фокус перемещается в сторону осовремененного прогрессив-фолка ("Orkahaugr"). И снова волынка; в окружении струнных она выводит классический мотив "Finlandia" незабвенного Яна Сибелиуса. Вслед за этим на авансцене проявляется новаторская конструкция "Dunmail Rising" c внушительным стилевым диапазоном - от торжественной оратории и эльфийских танцев до электронного спейс-рока и пышных оркестровых вставок. История китайского мага Чунь Линь Су оживает в романтической фреске "The Pursuit of Illusion" (бесподобный вокал мисс Хогг + замечательный камерный антураж). Что же касается пролонгированного опуса "Tunnels", то охарактеризовать его эклектико-энигматический саунд-ряд - затея трудоемкая. И без словесных оборотов типа "гипно-симфо-фолк-прог-эмбиент" тут вряд ли обойдешься.
Резюмирую: превосходный набросок к портрету одного из лидеров сонического модернизма. Пропускать не советую.   

6 окт. 2012 г.

Contraction "La Bourse ou la Vie" (1974)


Свою вторую пластинку музыканты Contraction создавали при довольно грустных обстоятельствах. Скоропостижно скончался Франк Дервьё - неординарный композитор, превосходный органист, друг, наставник и попросту замечательный человек. Так что альбом "La Bourse ou la Vie" решено было посвятить его памяти. Сохранив общие стилевые ориентиры, участники коллектива несколько видоизменили авторский подход. Творцы репертуара Ив Лаферье (бас) и Робер Ляшапелль (фортепиано, электропиано, орган, синтезатор) двинулись в сторону усложнения схемы. Лирико-артистический фьюжн до краев наполнился прогрессивными элементами, ощерился гитарными риффами и уподобился хитрому барсуку, периодически маскирующемуся под броненосца. Впрочем, не будем торопить события. Обо всем по порядку.
Концептуальность повествования скрепляется этюдами-связками из серии "Jos Coeur". Первый из них ("Ouverture") открывает программу. Внешне все как-будто бы привычно: мелодическая завязь пространных пиано-пассажей с джаз-роковой гитарной фразировкой (Роберт Стэнли), густыми штрихами ударных (Дени Фармер) и приподнятым вокализом фронтвумен Кристиан Робишо. Однако уже на стадии "L'Alarme à l'Oeil" Contraction переходят из состояния созерцательного в агрессивное наступление на позиции слушателя: переменчивая ритмика, рефренные всполохи струнных аккордов, утопающий в артовых клавишных ходульный пианистический рисунок и широкий колебательный спектр эмоционального свойства - от восторженных бессловесных рулад до явственно ощущаемой шквалистой мощи. По воле фантазеров Лаферье и Ляшапелля, вполне традиционный номер "Claire Fontaine" из сугубо фольклорного превратился в психоделик-джазовую фреску, омываемую синти-волнами и наполняемую красивыми воздушными обертонами флейты Карлиля Миллье. Дивная, искрящаяся перламутром вещь, за которой следует "зубастая" прог-фанковая абсурдинка "Sam m'Madown", по сути основанная на паре-тройке басовых тактов. "Jos Coeur (Fermeture)" - мастерски скроенный фьюжн, в коем базовая камерная составляющая постепенно исчезает за полупрозрачной электрической ширмой; весьма талантливо и изобретательно. Кружевная певческая интерлюдия "Vent du Sud" предваряет момент знакомства с главным "блюдом" релиза - 18-минутным титульным эпиком, сконструированным из множества различных сегментов. В набирающем обороты прогрессивно-джазовом вареве то и дело вычленяешь для себя что-нибудь необычное: восхищает мадемуазель Робишо, с завидной непринужденностью обыгрывающая голосом цепкие "хуки" гитарреро Стэнли; завораживает Ляшапелль, умудрившийся вклиниться в действо с сольным фортепианным опусом; да и в целом звуковая панорама производит гипнотическое впечатление. Определенно, выбивается из колеи финальный психоделик-эпизод "L'Âme à Tout Faire". Но это и понятно, если учесть, что он является данью уважения творческим заслугам Франка Дервьё (несущей платформой выступает тема "Orejona Mater" c LP "Dimension 'M'", 1972). А потому любые нарекания кажутся неуместными. 
Резюмирую: отличный диск, исключительно оригинальный с точки зрения архитектоники и художественной образности. Рекомендую.  

3 окт. 2012 г.

Happy the Man "3rd: Better Late..." (1983)

Третий лонгплей Happy the Man появился на свет с опозданием. Однако вины ансамбля в том нет. Музыканты пали жертвою скоротечной моды. Лейблы в массовом порядке переключались на диско-поп, а "умствования" американского квинтета явно не вписывались в тренд. Короче говоря, руководство Arista Records отказалось от услуг HTM. Причем, случилось это аккурат после выхода диска "Crafty Hands" (1978). И нужно было иметь немалое мужество, чтобы в сложившихся условиях продолжать заниматься творчеством. Силы нашлись. Основатели бэнда, стиснув зубы, по-прежнему гнули свою линию. Уже без ударника Рона Риддла, но с заменившим его французом Коко Русселем. В феврале 1979 года команда закончила работу над демо-пленками. Таким образом, новый альбом HTM был собран вчерне и помещен в архив на неопределенный срок. Группа дала серию концертов для верных поклонников. А потом случился неожиданный поворот сюжета: органист Кит Уоткинс, приняв предожение лидера Camel Энди Лэтимера, выехал в Англию. Этот эпизод переполнил чашу терпения его коллег: коллектив приказал долго жить. 
В 1980 г., вернувшись на родину, Уоткинс учредил собственную фирму грамзаписи Azimuth Records. В качестве пробного шара выпустил пару сольных пластинок. Постепенно упрочив положение на местном аудиорынке, Кит отважился издать заветный материал HTM образца 1979 года. Оригинальный вариант программы претерпел изменения. Пользуясь случаем, Уоткинс включил в состав треков вещи, сочиненные им в одиночку и воплощенные при поддержке Русселя. Однако ценность релиза от этого не уменьшилась. 
"3rd: Better Late..." открывается пьесой, хорошо знакомой почитателям Camel. "Eye of the Storm" впервые прозвучала четырьмя годами ранее в исполнении Верблюда. Мягкая переливчатая симфо-гамма одновременно исполнена умиротворения и величия (питает ее нью-эйджевое настроение, характерное для индивидуального почерка Кита). Гуманистическую поэму "The Falcon" Уайетта и Уитакера также не сравнить с предшествующими мега-эпиками Happy the Man. Лиризм и героический пафос, подернутые легким флером усталости, оставляют по себе странное впечатление. Понятно, что ансамблисты выросли, помудрели. Однако же хотелось бы услышать от них нечто истинно прогрессивное. Не тут-то было. Флейтово-клавишный, изобилующий перкуссией инструментал "At the Edge of This Thought" струится размеренно и спокойно, ничем не выдавая принадлежности к рок-жанру. Некоторый перелом наблюдается в контексте "While Chrome Yellow Shine", где сказочность мешается с лихими фьюжн-линиями, воскрешая из небытия тени старых добрых HTM. Таинственный этюд Стэнли Уитакера "Who's in Charge Here?" рождает мысли об умозрительном синтезе King Crimson и U.K., но без резких пассажей и острых углов. Артистический джаз-рок с засильем духовых "Shadow Shaping" и вовсе напоминает "большой привет" Blood, Sweat & Tears. Сюрприз? Еще какой. Закрученный номер "Run into the Ground", где лид-партию ведет саксофон Фрэнка Уайетта, усугубляет ситуацию стилевой чересполосицы; впрочем, градус интриги при подобном раскладе повышается. Ну а дальше действие скользит вдоль излучин надуманно-эклектичной фрески "Footwork", путается в затейливом пространстве опуса "Labyrinth" и завершается тотальным штилем, умело прорисованным в "Such a Warm Breeze". 
Резюмирую: не шедевр, но вполне достойное собрание произведений от легенды заокеанского прог-рока. Советую ознакомиться.

1 окт. 2012 г.

Gordon Giltrap & Rick Wakeman "From Brush and Stone" (2009)

Заочно эти двое знакомы друг с другом с начала семидесятых. Гордон восхищенно следил за творчеством The Strawbs и Yes; Рик в свою очередь не мог не заметить одаренного парня, привнесшего на английскую сцену уникальный гитарный стиль. Первый опыт сотрудничества двух корифеев относится к 1993-му году. Тогда Уэйкман в компании Брайна Мэя, Миджа Юра, Нила Мюррея и Стива Хау помог Гилтрэпу записать новую версию его "коронного" номера "Heartsong". Сессионное общение переросло в крепкую мужскую дружбу. В двухтысячных активно концертирующий Гордон нередко приглашал Рика поучаствовать в очередном "авторском вечере". Так что идея совместного альбома - закономерный результат плодотворных музыкальных опытов тандема.
Концепция пластинки оригинальна. Апеллируя к словесной формуле "резцом и кистью", господа-артисты решают устроить звуковой вернисаж шедевров изобразительного искусства. Куратором живописного отдела выступает Гордон Гилтрэп, скульптурной же частью заведует Рик Уэйкман. И хотя разделение касается лишь композиционной составляющей (в остальном коллеги действуют сообща), такой принцип позволяет уловить разницу в стилевых предпочтениях обоих.
Открывают программу семь треков из категории "статуи". Сонический экспонат "The Savannah Bird" отражает печально-созерцательную позу 8-летней девочки, запечатленной в бронзе скульптором Сильвией Шоу Джадсон в 1936 г. Красочный мелодизм Уэйкмана на данной стадии обретает трогательность, наполняется легкокрылой мечтательностью. А струнный пунктир маэстро Гилтрэпа лишь оттеняет выпуклые клавишные изгибы. В сердцевине пьесы "Caesar Augustus" соприкасаются трагизм античной истории и величавая монументальность; фортепианный рисунок "под Прокофьева" накладывается на скоростные пассажи в духе барочной школы (здесь бы пригодился клавесин, однако Рик вполне справляется и без него). Дальнейшая экскурсия по галерее изваяний ведет нас от Родена ("The Kiss", "The Thinker") к Фидию ("Hermes"), Микеланджело ("David") и Мирону ("The Discus Thrower"). Портретируя всемирно известные произведения, Уэйкман блистает не только исполнительским мастерством, но и фигурирует в качестве отменного полижанриста: эмоциональный романтический "штиль", яркий симфонизм виртуозной выкройки, душевные элегические проекции и рафинированная камерная эстетика... Масштабы неравнозначные, но Рик убедителен в каждой из ипостасей.
Гилтрэп к обустройству выставки подошел расчетливо. Его художественные образцы были извлечены на свет из серии набросков 1987-го года. В тот период Гордон сочинил цикл "The Brotherhood Suite", навеянный живописью прерафаэлитов. Посему пять из заявленных им семи позиций - вариация на тему опробированной ранее ступенчатой схемы. В сравнении с выкладками Уэйкмана коллекция Гилтрэпа менее контрастна + ориентирована на излюбленное сочетание фольклорных и ренессансных мотивов. Впрочем, изящества линий в конструкциях заслуженного трубадура "всея Британии" тоже хватает. И пусть они не столь эффектны внешне, но ювелирная тональная отделка и богатая тембральная насыщенность достойны исключительно теплых слов.
Резюмирую: колоритная и весьма приятная для слуха саунд-панорама. Замечательный подарок от ветеранов арт-цеха. Наслаждайтесь.