29 мар. 2012 г.

Tonbruket "Dan Berglund's Tonbruket" (2010)

Июнь 2008 года. Во время занятий по подводному плаванию трагически погибает шведский пианист Эсбьорн Свенссон, лидер уникального джазового трио. После осознания столь горького факта поклонники фокусируют внимание на двух оставшихся членах бэнда. Немой вопрос: что дальше? И контрабасист Дан Берглунд в скором времени дает на это ясный ответ. Под его началом учреждается супергруппа Tonbruket.
Объединение музыкантов из различных жанровых лагерей чревато непредсказуемостью. В нашем случае оно справедливо на все сто. Под внешне размеренной оболочкой Tonbruket бушуют дикие страсти, исподволь проявляющиеся в музыке - странной, хаотичной, загадочной, как письмена древних майя, но от того еще более притягательной.
Невзирая на вывеску, смею предположить, что ведущей фигурой проекта является отнюдь не Берглунд. Юхан Линдстрём - вот ключевой персонаж Tonbruket. Именно его гитарный инструментарий (от стандартных электро- и акустических моделей до лэп- и стил-модификаций) служит базой для саунд-экспериментов бравой четверки. К тому же Юхан числится ответственным за микширование дебютной программы ансамбля. А это, согласитесь, кое о чем говорит.
Вступительный опус "Sister Sad" - своего рода разведка боем. Аккуратное техничное зондирование почвы. Расслабленные, отдающие психоделикой аккорды, еле уловимый ориентальный бриз, постепенное нагнетание массового психоза с всплеском-крещендо и - моментальное погружение в сон, пространное забытье, проникнутое мягкими ретро-обертонами. Затаенная истерия в русле пост-рок минимализма - такова примерная картина короткого наброска "Stethoscope", от которого квартет переходит к меланхоличной фреске "Sailor Waltz": камерный дуэт фортепиано и виолончели, отрывистые, перкуссионного типа клавишные приемы (всем распоряжается Мартин Хедерос), тонкое вплетение слайд-партий Линдстрёма, гулкое уханье баса Берглунда и почти неприметные ударные Андреаса Верлина. "Gi Hop" - напористый марш-бросок в едином ритме, своего рода разрядка от чрезмерной серьезности большинства треков. Лирико-ностальгическими мотивами пронизана unplugged-пьеса "The Wind and The Leaves": гитара, виолончель, контрабас и аккордеон творят маленькие чудеса в пределах заданного композиционного поля. Не меньшей приятностью отличается арт-панорама "Wolverine Hoods" c джазовым пианистическим рисунком Хедероса и дисторшированными монологами неутомимого фантазера Юхана. Забавный кунштюк "Monstrous Colossus" густо нашпигован ретро-пассажами, но при том имеются мощные наступательные хард-риффы и причудливая вязь электроники. Тихая нежная грусть струится по венам элегии "Song For E", посвященной Эсбьорну Свенссону; под такое невольно задумаешься о превратностях судьбы человеческой. В мозаичной структуре полотна "Cold Blooded Music" мастерски сопрягаются сэмплированная неопсиходелия, прог-рок и тенденциозные элементы академического авангарда. Замыкающий этюд "Waltz For Matilda" вместо логической точки оставляет по себе аморфное пятно, в коем содержится намек на скорое продолжение...
Резюмирую: шикарный, ни на что непохожий полистилистический экскурс, проработанный с выдумкой, душой и талантом. Настоятельно рекомендую.

28 мар. 2012 г.

Rick Miller "Dark Dreams" (2012)

У Рика Миллера сюжеты не переводятся. С момента выхода диска "In the Shadows" едва ли прошел год, а великолепный канадец уже готов вынести на суд аудитории нечто новенькое. "Dark Dreams" продолжает лирико-мистическую линию, характерную для позднего творчества нашего героя. Работавший на проекте исполнительский состав практически не изменился, вот только место флейтистки Сары Янг заняла ее коллега Нэнси Фут. По словам мастермайнда, свежий релиз испытывает влияние известных проговых коллективов семидесятых - Genesis, The Moody Blues, Pink Floyd, сама же музыка "мягкая, сумрачная и меланхоличная, поскольку такое сочетание нравится мне больше всего". И тут уж ни добавить, ни убавить. Разве что взглянуть на структурные особенности альбома под привычным углом. Итак...
"Открытием Укбара я обязан сочетанию зеркала и энциклопедии". Помните? Это Борхес. Новелла "Тлен, Укбар, Orbis tertius". Именно к ней, а также к пьесе "The Fall of Uqbar" из предшествующего цикла Миллера "In the Shadows" отсылает нас вступительный пассаж "Return to Uqbar". Неспешный темп, астральные кружева электрогитары, инспирированные сами знаете кем (даже теплый атмосферный вокал Рика здесь ну очень напоминает Дэйва Гилмора!), легкий налет малоазиатской этники + ярчайшая мелодическая подача. Начало изумительное. Но и дальнейшие эпизоды не хуже. "Angels in the Forest" с ее фортепианно-струнным антуражем и клавишной "подсветкой" в интродуктивной фазе сперва воспринимается эдаким сказочным экскурсом. Когда же к действию подключается гитарист Барри Хаггарти, отчетливо проклевываются меллотрон и напевные акустические аккорды, фокус перемещается на неизменно темную сторону Луны. Вечные артовые ценности? Бесспорно. И данный факт прекрасен сам по себе. "When the Evening Comes" неожиданно реанимировал в памяти фактурные зарисовки британцев Karda Estra (неоромантизм с готическим привкусом - как раз по их части). Балладная фреска "Whispers" подобна вязкому сладостному дурману, в который погружаешься по доброй воле с явным удовольствием. Элемент новаторства сквозит в инструментальном сочинении "The Transcension", ибо тут слушателя угощают оркестровым рок-этюдом в умеренно-пафосном варианте. "Quiet Desperation" - своеобразная вялотекущая психоделия, эффектная и мотивная, с тонким восточным привкусом. "Hear the Ocean Roar" - превосходный синтез фолковой тоники с игровыми приемами а ля Floyd. От флера pink'овых чудес невозможно избавиться и в треке "Man Out of Time"; я бы обозначил его направленность как "Miller meets Gilmour". Собственно, оно справедливо и для ряда иных картин, просто в конкретном случае сие проявляется максимально выпукло. Финальная конструкция "The One (Reincarnate)" - эзотерический dark-вояж, приукрашенный женским бэк-вокализом, флейтовыми обертонами и раскаленными соло на "Телекастере"...
Резюмирую: на редкость привлекательный художественный акт и отличный подарок всем поклонникам замечательного артиста. Искренне рекомендую.
P.S. Особая благодарность Михаилу Ланину (MALS) за любезно предоставленный компакт-диск.

25 мар. 2012 г.

Alas "Alas" [plus 2 bonus tracks] (1976)

Испанское слово alas переводится на русский как "крылья". Вот так незамысловато, но вместе с тем поэтично решили назваться три молодых аргентинца. Было это в 1974 году. Участников новоявленного ансамбля звали Густаво Моретто (клавишные, духовые, скрипка, вокал), Алекс Цукер (бас, гитара) и Карлос Риганти (ударные, перкуссия). В собственных творческих поисках они двигались сразу по нескольким базовым направляющим. Прогрессив-рок, этническая музыка региона, танго и академическая классика ХХ века - впечатляющий набор жанровых предпочтений. Но именно означенная разношерстная звуковая амальгама и определила лицо Alas времен их безымянного дебюта.
Содержимое лонгплея составили две развернутые сюиты - по одной на каждую сторону винила. Открывается диск гимном родному городу "Buenos Aires Sólo Es Piedra". Ключевую роль здесь играет мощный фьюжн с упором на клавишные, исполненный в высшей степени виртуозно. Множество тональных переходов (от скоростных синкопированных ритмов до абсолютно пространных вокально-инструментальных интерлюдий); фактурное сочетание саунда органа "Хаммонд" с электропиано и синтезатором Муга, наводящее на мысли об увлечении латиноамериканцев ранними ELP; авангардно-психоделическое нагнетание атмосферы; щедрые полифонические элементы симфо-рокового плана с изменчивой динамикой - от вкрадчивой органной штриховки до бравурных громоподобных раскатов. А еще удивительно лиричные и светлые соло Густаво Моретто на трубе + хаотичная ударно-клавишная кавалькада аккордов под занавес. Такова схемообразующая картина первого из треков. Принимает эстафету 18-минутное полотно "La Muerte Contó El Dinero" с весьма симпатичным хоральным вступлением в условном кентерберийском варианте. Далее в ход идут техничные синти-партии в манере, близкой Киту Эмерсону. Перекличка Муга с джазовой гитарой Цукера (горячий привет SBB!), переливчатые атаки синтезатора ARP 2600, пролонгированная разбежка "Хаммонда", подолгу не сбавляющая оборотов ритм-секция, астральные сонические эффекты в духе Yes, пышущие жаром барабанные брейки Риганти и прочие, сотканные из ряда нюансов игровые эпизоды сращены здесь в обширную концепт-мозаику, воплощенную с должным мастерством и талантом.
Что до бонусов, то они представлены парой непродолжительных вещей, записанных членами Alas за год до основного релиза. "Aire Surgente" - беззаботно-гуттаперчевый прог-фьюжн с разлапистыми пассажами клавишника и общим задорным настроем. "Rincón, Mi Viejo Rincón" - полнейшая противоположность предшествующей зарисовке. Тут мы имеем дело с чувственной балладой, развивающейся ровно, без педалирования и перегибов: умеренная порция джаза, немножко симфо, меланхоличное пение Моретто и - вуаля! - готово.
Резюмирую: не шедевр, но достаточно сильная, профессионально скроенная программа, отвечающая запросам избалованного меломана-эстета. Советую ознакомиться.

22 мар. 2012 г.

David Darling "Cycles" (1981)

Американский виолончелист Дэвид Дарлинг свои сольные диски, как правило, творит в одиночку. "Cycles" - приятное исключение. Над его воплощением трудилась международная сборная талантов: соотечественники Дэйва - Коллин Уолкотт из культовой формации Oregon (ситар, табла, перкуссия) и Стив Кюн (фортепиано), бразильский мастер босса-новы Оскар Кастро-Невес (гитара), а также именитые норвежские джазмены Ян Гарбарек (тенор- и сопрано-саксофоны) и Арилд Андерсен (контрабас). Тем самым свойственные Дарлингу лирико-созерцательные зарисовки получили набор дополнительных красок, о чем поговорим ниже.
В открывающей пьесе "Cycle Song" акценты расставлены с ювелирной точностью. Эта вполне европейская по тональности неоромантическая элегия обрела тончайший южноазиатский колорит благодаря ситарным аккордам Уолкотта. Однако основанием данной вещи, ее несущей конструкцией является камерное трио - пиано, бас и виолончель. В стане исполнителей напрочь отсутствует самолюбование. Никаких виртуозно решаемых сверхзадач, технических наворотов... Ясность музыкального языка, чистота и гармония - вот главные приоритеты "Cycle Song", покоряющей искренностью и душевностью. "Cycle One: Namaste" - мистический караванный вояж индуистского плана. Стучит на табла Коллин, сакс Гарбарека выводит пронзительнейшие рулады, а улыбчивый синьор Кастро-Невес уравновешивает экспрессивные соло духовика медитативными переборами гитарных струн. Богатая пища для воображения, что и говорить. Далее наступает время "Fly". Парадоксальная, замкнутая на себя абстракция соткана из множества звуковых нитей. Если две с половиной минуты вступления так и просятся на занесение в разряд авант-фьюжн (нервические всполохи саксофона, гулкий бас Андерсена, заунывные стоны электровиолончели Дарлинга), то последующая картина несколько уравновешивается нью-эйджевыми пианиссимо Кюна. Хотя атмосфера удушливого сумрака, изредка прерываемая катарсическими инструментальными всплесками, сопровождает слушателя на всем протяжении действа. В сердцевине неторопливой композиции "Ode" угадываются латино-мотивы, по строению весьма схожие с мелодическими приемами Эла Ди Меолы (можно было бы засвидетельствовать перекличку с великолепной фреской "Grande Passion", кабы не почти двадцатилетняя разница меж обоими произведениями; да и общий минорный лад "Ode" лишает обозревателя шансов на подобные сопоставления). "Cycle Two: Trio" вкупе с "Cycle Three: Quintet and Coda" затейливо сближают авангардную размытость академической школы Запада с перкуссионной этнической ритмикой Востока; крайне изобретательные сонические схемы (с отчетливым джазовым абрисом во втором из этюдов). Финальную точку в повествовании ставит протяжный фьюжн-рисунок "Jessica's Sunwheel", отмеченный превосходными партиями каждого из ансамблистов (отдельное браво Стиву Кюну за его тихое фортепианное волшебство).
Резюмирую: великолепный художественный акт, нисколько не утративший очарования и блеска. Рекомендую всем поклонникам серьезной музыки.

20 мар. 2012 г.

Olive Mess "Gramercy" (2002)

В сонме прогрессивных составов нового времени Olive Mess выделяются не только по причине латвийской прописки, но и ввиду необычности музыкального языка. Датой основания группы принято считать 2 ноября 1998 года - день их первой репетиции. Неизменными участниками OM всегда оставались трое: басист Денис Арсенин, ударник Эдгар Кемпиш и гитарист Алексей Семин. В остальном шел нормальный для молодых команд процесс ротации кадров. В мае 2001-го к ребятам присоединились фронтвумен вокального ансамбля Canto Илзе Паегле и клавишница из проекта Biosfera Лилия Воронова. Шестым членом ОМ сделался Сергей Семин (архилютня, барочная гитара).
В оригинальном имени коллектива заложен дуальный смысл: с одной стороны - своеобразная дань уважения французскому композитору/органисту Оливье Мессиану (1908-1992), вошедшему в историю академической музыки ХХ века на правах самостоятельной творческой единицы, не скованной общепринятыми догматами; с другой - выбор названия обусловлен самой спецификой исполняемых сочинений, чьи уникальные кондиции сродни ни на что не похожему вкусу оливок. Вышедший на французском лейбле Soleil Zeuhl студийный альбом прибалтов "Gramercy" отлично демонстрирует внутрижанровую обособленность Olive Mess.
Открывающая диск титульная фреска проникнута ароматом глубокой старины. Тому в немалой степени способствуют ренессансная интродукция "Ceremonie Turque" из репертуара Жан-Батиста Люлли (1632-1687) и текст композиции, непосредственно заимствованный из трактата "Musick's Monument" (1672) английского лютниста Томаса Масе. Отдельного упоминания заслуживает певческая манера девушки Илзе. Ее виртуозные переходы от высоких сопрано-партий к артистическим голосовым эскападам отдаленно напоминают приемы из арсенала Кейт Буш и превосходно "монтируются" с кримзоидной рок-энигматикой. Увлечение наследием Роберта Фриппа явственно ощущается и в инструментальной мозаике "Degeneratus Vulgaris" с сопутствующей зловещей атмосферой, ломаной ритмикой, мастерски организованным тройственным союзом электрогитары, вибрафона, ударных (при эпизодической поддержке органа) и отчаянно нарастающим массовым желанием сорваться в сумеречно-атональную бездну... 22-минутный магнум-опус "Stefan, the Shepherd Boy" базируется на лирике Джонатана Тулли. В фундаменте сюжета - известный средневековый мотив, получивший в литературе наименование "крестового похода детей". И тут уж Olive Mess есть где разгуляться с их трубадурской романтикой, удивительно красочными сольными монологами Илзе под аккомпанемент барочной гитары и тягой отцов-основателей бэнда к напористому, порою весьма жесткому прог-року. В бессловесном произведении "1572 (part II)" бал правят ершистые авант-риффы Алексея Семина, ювелирно обыгрываемые гостем - тенор-саксофонистом Вильнисом Кундратсом. Завершается действо масштабной панорамой "The Holly and Ivy Girl", поначалу воскрешающей фольклорные традиции рождественских ирландских песнопений, но (по воле авторов) развернутой на 4-й минуте в сторону забористого RIO-прогрессива в духе Guapo...
Резюмирую: во всех отношениях интересный и сильный релиз, пропускать не советую.

17 мар. 2012 г.

Rick Miller "In the Shadows" (2011)

Талантливый канадец Рик Миллер продолжает движение по проложенному ранее маршруту. Диск "In the Shadows" наследует идейно-стилистическую линию, взятую им в начале 2000-х. Рефлексирующая вокальная манера, меланхолично-отрешенный взгляд на реальность и неистребимое внутреннее устремление к мечте, что растворяется за порогом обыденного сознания. Условные эзотерические схемы наслаиваются на трансперсональную мифологию самого Миллера. В итоге образуется особая художественная вселенная, в которой удобно существовать и творить не только мастермайнду-мультиинструменталисту, но и его ближнему кругу - сыну Кейну Миллеру (скрипка, акустическая гитара), электрогитаристу (по совместительству - звукоинженеру) Барри Хаггарти, флейтистке Саре Янг, виолончелисту Матеушу Свободе и ударнику Уиллу (чья фамилия - тайна за семью печатями). Итак, "In the Shadows".
Начальная глава "A Promise Worth Making" - атмосферно-печальная фреска с красивейшими гитарными соло и теплым морем клавишных (синтезаторы + меллотроновые хоралы). Ничего принципиально нового Рик здесь не предлагает, но слушать его мелодичные лирические откровения до крайности приятно. Элегия "The River Lethe" решена в электроакустической менестрельской эстетике: прочувствованный напевный этюд с тончайшей аналоговой оркестровкой. "Heaven in Your Eyes" - блистательный образец астрально-симфонического арт-рока. Замечательные флейтовые пассажи, превосходный клавишный бэкграунд, дарящий ощущение почти что кинематографического объема, и, конечно же, партии лид-гитары а ля Дэвид Гилмор (похоже, до конца дней не избавиться Миллеру от этого навязчивого сравнения). Хороша пьеса "Ombres" с ее камерным струнно-духовым антуражем, легкими фолковыми интонациями и элегантными инструментальными решениями. Зарисовка "Life in the Shadows" прочно скреплена печатью семидесятничества: элегийное вокальное наполнение, фоновые узоры меллотрона, совершенно очаровательная флейта и доведенная до нужного эмоционального градуса рок-составляющая. "The Twilight Beckons Me" по своим композиционным кондициям напоминает все того же Гилмора в его зрелой одиночной ипостаси: душевная балладность, многослойная полифоническая аранжировка и мерный аккордовый бой, задающий ритм действию. Трек "The Fall of Uqbar" любопытен выпуклым внешним рисунком, исполненным в ключе ближневосточного фэнтази; штрих неоднозначный, но вполне уместный. Строго говоря, мало кто из числа современных артистов способен тягаться с Миллером в искусстве создания по-настоящему привлекательных образов. "In the Shadows" - релиз, лишенный слабых мест. Он напрочь избавлен от пустот и бессодержательного расползания мыслью по древу. Исключительная песенная стройность, редкостная ясность музыкальной гармонии, подкрепленная глубиной авторских прозрений...
Светлый, уютный и добрый альбом, который я искренне рекомендую любителям неоромантических тенденций в симфо-артовом варианте.

15 мар. 2012 г.

Djam Karet "The Devouring" (1997)

Мало кто умел так измываться над слушателем, как Djam Karet первой половины 1990-х. Если на диске "Burning the Hard City" (1991) они дразнили аудиторию тяжело-тягучими кримзофлойдизмами, то следующей программой "Suspension & Displacement" (1991) американцы попросту загнали своих поклонников в тупик. Ибо ожидать от прогрессивно настроенных музыкантов аморфных синтезаторных саундскейпов было по меньшей мере странно. И тем не менее дело обстояло именно так. Альбом "Collaborator" (1994) и вовсе походил на jam session с гостями (от Стива Роуча до Кита Уоткинса), нежели на полноценный релиз DK. Однако в 1997 году случилось долгожданное чудо. Квартет записал мощнейшую пластинку "The Devouring", разом реабилитировавшую членов ансамбля в глазах усомнившихся. Релиз в определенной степени подытожил творческие опыты Djam Karet как на почве чистопородного арта, так и в области имагинативной электроники. Остановимся на нем поподробнее.
В качестве стартовой площадки используется композиция "Night of the Mexican Goat Sucker". И тут уж DK напрямую заряжают любимую игру в ассоциации, чередуя гитарные соло а ля Pink Floyd с цеппелинистыми хард-риффами и винтажными пробежками Гейла Эллетта на органе в духе, условно говоря, Greenslade. Убийственное начало, способное пригвоздить к стулу любого. "Forbidden by Rule" обрушивается отрывистым лязгом наэлектризованных струн (Эллетт соревнуется на пару с Майком Хендерсоном, при этом оба безбожно "косят" под Фриппа), меллотроновым бэкграундом, и постепенно вырастает в гипнотическую картину упадка техногенной цивилизации (особо отмечу колоритный басовый рисунок Генри Дж. Озборна). Отъявленным ностальгистам на правах подарка преподносится среднетемповая мотивная фреска "Lost, But Not Forgotten", под завязку наполненная разливистыми аналоговыми партиями клавишных и не менее мелодичными гитарными пассажами в фактурном гилморовском стиле. Поклонникам историй об НЛО адресуется красочный сюжет "Lights Over Roswell", отдающий нарочитой искусственностью прогрессива восьмидесятых. Главенствующая функциональная нагрузка ложится на ритм. И здесь стоит поблагодарить специально приглашенную скрипачку Джуди Гарп, искусно растворившую звучание своего инструмента в слэповых забавах Озборна и барабанно-перкуссионных брейках Чака Оукена-младшего. Плавное течение трека "Myth of a White Jesus" - своеобразная дань астральной психоделии и саунд-эффектам времен "Dark Side of the Moon". Любопытен пограничный характер пьесы "River of No Return", где находится место и трансовым космизмам, и почти кентерберийским фьюжн-порывам, и даже вкраплениям этно-прога. В "Room 40" изобретательная четверка отходит от имиджа "крутых парней" и демонстрирует весьма душевную и приятственную для слуха игру, заставляя вспомнить австралийских симфо-рокеров Sebastian Hardie. В загадочном опусе "The Indian Problem" Эллетт, помимо прочего, использует атрибутику индейских заклинателей ветра и дождя, тогда как расположенное по соседству произведение "The Pinzler Method" выделяется за счет причудливых гитарных "насаждений". Завершающим фрагментом паззла служит 11-минутная вещица "Old Soldiers' Disease" - очередной респект семидесятым, отличающийся дружелюбной беззаботностью.
Резюмирую: шикарный презент для почитателей модерн-арта под умело приготовленным ретро-соусом. Очень рекомендую.

13 мар. 2012 г.

Аракс "Исповедь" (1980)

По-хорошему, эта история - чистейшей воды авантюра. Судите сами: никому не известный композитор (выпускник Московской консерватории) обращается к маститому поэту с просьбой дать согласие на сценическую постановку, в основе которой - лирика мэтра. Скептически настроенный любимец читающей публики все же приглашает молодого человека к себе для беседы. И попадает под очарование услышанного... Как вспоминал позднее Евгений Евтушенко, его поразила искусно выстроенная психологическая драматургия произведения. "Были взяты стихи разных лет, посвященные любви, и хотя у меня самого они не не соединялись в одно целое, благодаря тонкому пониманию смысла стихов, все они, часто очень умно и тактично сокращенные именно для этой музыкальной пьесы, сложились воедино. <...> Возможно, в этой композиции есть свои просчеты, но одно для меня несомненно - своей работой Глеб Май доказывает широкие перспективные возможности соединения поэзии с музыкой в стиле рок".
"Исповедь" позиционируется как литературно-музыкальная композиция С. Чистякова на слова Евгения Евтушенко и музыку Глеба Мая. Диск записывался на фирме "Мелодия" в 1980 г., однако процесс издания его растянулся на три года. Программа реализовывалась силами участников группы "Аракс" (Анатолий Алешин - вокал, Сергей Рудницкий - бас, Вадим Голутвин - гитара, Геннадий Хащенко - ударные) и членов струнного ансамбля Большого театра. На клавишных и флейте играл создатель рок-поэтории Глеб Май, а в качестве чтеца-декламатора выступал непосредственно Евтушенко.
С точки зрения формы альбом (без скидок на советское происхождение) являет собою уникальный образец симфонического прогрессива. Стихотворное содержимое раскрывается с необыкновенной силой в рамках мелодического начала. Профессиональное мастерство исполнителей выходит на передний план в бессловесной интролюдии. Варьирование ритма, разветвленный полижанризм - от спейс- и хард-рока до камерных необарочных красот, и при том - высокий дух трагизма, искусно поддерживаемый инструменталистами. Дальнейшее развитие схемы позволяет нам с головой окунуться в драматические перипетии "love story", начисто избавленной от легковесности и банальности. Рельефная лепка рифмованных фраз укрупняется, обретает дополнительные глубину и объем благодаря тончайшей композиторской отделке. Гибкая вокальная манера Алешина, причудливая мелодекламационная эстетика Евгения Евтушенко и филигранная партитурная разработка Мая в совокупности рождают феноменальное нечто. Этот гибридный организм существует по особым канонам. Он театрален, но вместе с тем искренен, религиозен, но далек от смирения. Открытость нервных окончаний не мешает проявлениям пафоса, а меланхолия души подчас оборачивается всплесками ярости. "Не исчезай. Дай мне свою ладонь. / На ней написан я — я в это верю. / Тем и страшна последняя любовь, / что это не любовь, а страх потери"...
Сверхэмоциональная звуковая мозаика "Исповеди" с годами нисколько не поблекла, не утратила актуальности. Острота, горечь и выразительность авторской речи, одухотворенная, сотканная из множества нюансов музыка... Азбучные истины Слова, помноженные на великую магию Чувства. Это и есть Исповедь. Вечная тема, потребность в которой сохранится всегда.

11 мар. 2012 г.

Torbjörn Carlsson featuring Björn J:son Lindh "Mannen" (1999)

Гётеборгская музыкальная сцена Швеции дала миру немало достойных имен. Правда, большей частью это относится к артистам "металлического" лагеря, но сегодня речь не о них. Герой настоящей рецензии - человек иного круга. Знакомьтесь: Торбьорн Карлссон (р. 1954) - гитарист, композитор, продюсер. Уверенный профессионал, прекрасно ориентирующийся в различных стилевых категориях. Джаз, хард-рок, симфоническая классика, регги, прогрессив... Кажется, нет такой области, которую Торбьорн не успел охватить. Однако в собственных жанровых пристрастиях он традиционен. Со второй половины девяностых годов прошлого века ведет отсчет творческое содружество Карлссона с легендарным Бьорном Джейсоном Линдом. И не будет преувеличением сказать, что именно Линд поспособствовал активному вовлечению Торбьорна в необозримое пространство нью-эйдж. К данной категории принадлежат такие показательные работы тандема, как "Inner Beauty" (2001) и "Clarity" (2007). Впрочем, фундамент будущих достижений был заложен гораздо раньше. Что подтверждается содержанием диска "Mannen". Определить направленность программы можно было бы термином "арт-релакс". Здесь Карлссон (единоличный автор всех девяти треков) ясно обозначил звуковые перспективы, что будут занимать его сознание на протяжении последующего десятилетия. С аранжировками произведений мастермайнду (гитары, мандолина, бас, перкуссия) помогал гуру нордических прогрессоров Бьорн Джейсон Линд (флейта, рекордер, клавишные). Плюс обойма сессионных исполнителей, включающая нескольких духовиков, клавишников, ударников, аккордеониста, альтиста и бэк-вокальное женское трио.
Стартовая точка - этюд "Ratagan", удачно сочетающий фольклорные интонации с пасторальной камерностью. Скромняга Торбьорн довольствуется положением ритм-гитариста, тогда как за орнаментальный узор отвечают Линд, аккордеонист Ханс Бекстрём и дивная хоральная троица в лице Элин Ланнемюр, Карины Гётберг и Мари-Элен Циммерман. Умиротворенная ностальгическая фреска "Evening sky, dear sister" по своим мелодическим характеристикам приближается к вещам с пластинки "Inner Beauty"; мягкая светлая магия, поддерживаемая флейтой, гобоем, синтезатором, фортепиано и, разумеется, акустической гитарой. Пьеса "Send in the flowers" не выходит за рамки формата "easy listening", но при этом заключает в себе множество нюансов неоклассического толка. Гитарно-флейтовый дуэт "Det ensamma trädet" наверняка порадует поклонников старины Бьорна, поскольку отнюдь не последняя роль тут отводится фирменным духовым "всполохам" маэстро. Титульная история - образчик предельной нью-эйджевой расслабленности, и только виртуозные обертоны волшебной флейты привносят в нее элемент оживления. Общим "штилевым" характером обладают расположенные следом композиции "From the sea" и "Till en fallen". Арабеска "Healing, hejallabarnen" выделяется за счет резковатых пассажей сопрано-саксофона от Андерса Бёрьессона. Замыкает картину эскиз для соло-гитары "Presence", исполненный Карлссоном в спокойных софт-джазовых тонах.
Резюмирую: уютный и негромкий релиз, лишенный всякого намека на "роковость". Музыка, позволяющая скрасить вечер трудного дня. Приятного прослушивания.

9 мар. 2012 г.

Carpe Diem "Cueille le Jour" (1976)

Бессмертие в искусстве - понятие относительное, все определяется размерами таланта. В случае Carpe Diem хватило двух пластинок. Ныне они проходят по категории классиков франко-прога. Исследователи жанра ставят ансамбль в ряд с группами калибра Ange, Mona Lisa, Pentacle. Однако от множества коллег-соотечественников Carpe Diem все же отличались. Игнорируя привычные для французских арт-рокеров драматические "фишки", помпезную театральность с преобладанием вокальных партий, герои данного обзора в собственных наработках двигались "от противного" - то бишь от мелодии, фиксируя взгляд на инструментальной стороне дела. Такая позиция в большей степени роднила CD с британскими апологетами прогрессива. Да и сами музыканты, в общем-то, не скрывали горячей любви к наследию ранних King Crimson, Pink Floyd, Camel, а также увлечения деятельностью команд кентерберийского звена.
...Пока тираж дебютного альбома "En regardant passer le temps" реализовывался на родине артистов и в канадской провинции Квебек, Carpe Diem вовсю трудились над материалом следующей программы. В декабре 1976 года они засели в студии Azurville, где спустя 10 дней полностью завершили запись второго лонгплея "Cueille le Jour". О нем-то и поговорим чуточку подробнее.
Основа диска - 22-минутная сюита "Couleurs". Пять составляющих ее частей имеют различное авторство, но это практически не влияет на целостность произведения. Начиная с главы "Premiere pas" действие постепенно сосредотачивается вокруг деликатной, блистательно разыгрываемой беседы клавишных Кристина Трюши (орган, синтезатор string-ensemble, пиано, лид-вокал), гитары Жильбера Аббенанти и саксофона Клода-Мариуса Давида. При всей масштабности и наличии выразительного фигурного орнамента, невозможно отделаться от ощущения "прозрачности" композиции. Атмосферная рябь света и тени, сказочный, но в то же время чувственный колорит свидетельствуют о немалом художественном мастерстве исполнителей. Да и проявляемый на 13-й минуте трека вокал маэстро Трюши идеально вписывается в картину трогательным звенящим тембром. Превосходнейший магнум-опус, воплощенный с редкостным вкусом и тактом. Продолжение выглядит не менее зрелым. Бессловесная тема "Naissance" приоткрывает завесу над таинством рождения человека, по мере развития обрастая мощной полифонической аранжировкой с ведущим саксом мсье Давида. Приправленная флейтовыми пассажами и акустическими переборами баллада "Miracle de la Saint-Gaston" - повод погрустить над эмоционально излагаемой историей. Идущий следом инструментал "Laure" несет в себе внушительный мажорный заряд, настраивая слушателя на волну оптимизма. Мрачноватый боевик "Tramontane" захватывает виртуозными маневрами духовых и гитары, схлестнувшихся в яростном поединке. Зато этюд "Divertimento", в пику предшествующей вещи, базируется на сугубо камерном неоклассическом диалоге фортепиано и саксофона; прекрасный образец универсальности композиторского мышления Давида и Трюши. Финальный эскиз "Rencontre" - англоязычный вариант одного из эпизодов центральной сюиты "Couleurs": приятно, но без "изюминки".
Резюмирую: замечательный, тонкий и одухотворенный релиз; роскошный пример симфо-прога en français, способный понравиться и тем, кто не слишком жалует франкофонов. Рекомендую.

6 мар. 2012 г.

A Triggering Myth "Forgiving Eden" (2002)

Дуэт A Triggering Myth образовался в 1989 году как созидательный альянс нестандартно мыслящих личностей. Инициатор мероприятия, мультиинструменталист Рик Эдди, начал исполнительскую карьеру еще в 1970-е. Исповедуя принципы эклектизма, он варягом переиграл в большом количестве фьюжн-составов. А на излете эпохального арт-десятилетия учредил собственный RIO-проект One Bear…..Dancing, ставший для Рика хорошей школой в деле постижения композиторского ремесла. Что касается второго участника TM, Тима Драмхеллера, то его фортепианные штудии обозначились в детском возрасте, а позднее продолжились на базе полупрофессиональных коллективов, творящих в прогрессивном ключе. Попутно маэстро увлекся технологическим процессом звукозаписи и немало преуспел в сфере саунд-инжиниринга. Таким образом, к моменту знаменательной встречи оба являлись довольно опытными артистами. Однако именно в рамках A Triggering Myth внутренний потенциал каждого из музыкантов получил шанс на максимальную степень выражения. Отказавшись от четко заданных ориентиров, Рик и Тим возвели эксперимент в ранг единственной добродетели. И смело принялись комбинировать множество стилевых элементов в пределах избранной композиционной парадигмы.
"Forgiving Eden" - пятая по счету работа TM. Еще на стадии сочинения Эдди с Драмхеллером пришли к мысли сообща сосредоточиться исключительно на клавишных партиях. Дополнительную инструментальную нагрузку решили доверить авторитетным гостям - Скотту МакГиллу (гитара) и Вику Стивенсу (ударные, перкуссия). Надо сказать, что лидер известных в прог-роковом мире ансамблей Finneus Gauge и Hand Farm МакГилл и прежде удачно взаимодействовал со Стивенсом (трио McGill/Manring/Stevens), посему проблем с взаимопониманием у присутствующих не было. 
"Прощение Эдема" - 43-минутная сюита, разбитая на восемь безымянных глав. Вкрадчивые джазовые интонации вступительной пьесы настраивают слушателя на серьезный лад. В центре внимания - перекличка синтезаторов с фоно и электропиано. Шелестяще-шебурщащие перкуссионные приемы Вика Стивенса придают объем фронтальным звуковым проекциям. И лишь на последнем этапе к троице подключается Скотт, извлекающий из шестиструнного агрегата марки Brian Moore предельно лаконичные пассажи. Картина № 2 демонстрирует нам крупнокалиберный, зубодробительный и головокружительный прогрессив-фьюжн самого ядреного посола. Высочайший игровой уровень собравшихся здесь виден как на ладони. Но члены квартета не просто бравируют мастерством, а решают поставленную художественную задачу. И вот уже очередной эпизод несет в себе россыпь лирических клавишных отступлений, обогащаемых умело воссозданным оркестровым звучанием и виртуозной акустической техникой МакГилла... 
Наверное, нет смысла рассматривать шаг за шагом все слагаемые произведения. Достаточно будет сказать, что в лице "Forgiving Eden" мы имеем одну из наиболее сложных и комплексных программ американского прог-рока  XXI столетия. И если вам по душе изощренность  и глубина Return To Forever, симфонизм Happy The Man и полиритмические выверты Gentle Giant, смею надеяться, что и многослойные откровения A Triggering Myth также придутся по вкусу.

3 мар. 2012 г.

Tenhi "Saivo" (2011)

"Saivo" - отдельная глава в истории Tenhi. Этот "долгострой" воплощался в жизнь на протяжении четырех лет. Выход диска анонсировался не единожды, но всякий раз музыканты-перфекционисты откладывали срок сдачи материала на более позднее время. Поклонники довольствовались публичными извинениями своих любимцев и продолжали ждать. Наконец, в процессе производства была поставлена финальная точка. 2 декабря 2011 г. релиз, изданный профильным лейблом Prophecy, появился в продаже...
В композиционном отношении больших сюрпризов финны не преподнесли. Да оно, в принципе, и не требовалось. Ведь любят Tenhi не за безумные прогрессии, но за совершенно уникальную атмосферу. И уж чего-чего, а пространных откровений в контексте "Saivo" хватает. Авторский дуэт Тико Саарикко (вокал, гитара, гармониум) и Илмари Иссакяйнена (гитара, бас, ударные, пиано, вокал) осуществил поворот к истокам. Их новая работа опирается на каноны дебютной программы "Kauan" (1999). Философский, преисполненный размеренной мрачности дарк-фолк акустического плана подобен дорогому вину: устоявшиеся традиции изготовления, изысканный букет + собственные секретные ингредиенты, придающие фактуре насыщенный колорит. Идейный посыл пластинки заложен в названии. Сайво - загробный мир древних саамов. От любопытных взоров он надежно защищен двойным дном озер, и с помощью отверстия в донном грунте соединяется с нашей действительностью. Мифологическая концепция наиудачнейшим образом орнаментируется музыкально. Ведущая роль принадлежит Тико. Его шаманствующий тембр - основополагающий элемент картины, оттеняемый гитарой, хорами (Туука Тольванен, Яакко Хильпо, Юсси Лехтинен), струнными (Пола Лехтомяки - альт, Элиза Олликайнен - виолончель, Хейкки Ханникайнен - контрабас) и флейтой (Янина Лехто). До середины диска действо разворачивается в неспешном меланхоличном ключе. Саарикко со товарищи рисуют узоры на застывшем в мерзлой озерной глади отражении священной ирреальности. Перелом наступает в масштабном треке "Haaksi", где история ускоряется посредством вторжения ритм-секции и общего рокового настроя. Тут уж Tenhi отрываются на славу, показывая, что и волхвы-мудрецы при необходимости способны блеснуть воинской удалью. Однако уже в последующей пьесе "Surunuotta" все возвращается на круги своя: накрапывающая гитара, протяжная виолончель и тончайший лирический флер, неуловимо роднящий наших кудесников с героями шведской сцены Opeth. Сыгранный аккордным боем номер "Savoie" благодаря таланту звукоинженера оборачивается астральным гимном с отрешенными вокальными партиями. Дождливая осенняя сырость вкупе с ночным туманом создают эффектную декорацию для превосходного реквиема "Paluu joelle". "Sees" содержит отличные хоральные эпизоды и довольно интересный камерный аранжемент с преобладанием струнных. Эмоциональная часть заключительного эпика "Siniset runot" варьируется от эфирных речитативов и полукружия психоделических оттенков до прикрытой маскулинной брутальности, декларируемой в замедленном doom'овом темпе; прекрасное завершение мастерски претворенного художественного акта.
Резюмирую: глубокая, целостная и по-настоящему сильная работа. Истинный подарок для всех поклонников оригинального коллектива. Наслаждайтесь.

1 мар. 2012 г.

Peter Bryngelsson "Lyckliga Stjärna" (1992)

Прогрессив-рок, работа с кинематографическими оркестрами, музыка для театра и радиопостановок, профильные аналитические статьи в прессе, книги и университетские музыковедческие семинары - все это Петер Брюнгельссон. Экспериментатор, трудоголик, мыслитель. Многим он памятен как лидер чудесной формации Ragnarök, другие ценят его творческое участие в проектах Kung Tung, Triangulus и Urban Turban. Однако сегодня мы поговорим о сольной стороне деятельности этого неординарного человека.
В отличие от недавнего пасторально-артового диска "Wunderbaum" (2011), пластинка "Lyckliga Stjärna" предлагает слушателю качественно иную подборку звуковых инсталляций. Пресытившийся фольклорными мотивами Петер, видимо, решил удовлетворить собственные амбиции в сфере психоделии. Для чего и "замутил" весьма неоднозначную программу. Роль мастермайнда-многостаночника предполагает широкий арсенал средств. В данном случае это различные подвиды гитар, бас, орган и впечатляющая обойма иных подручных приспособлений - от синтезатора и ксилофона до бузуки, лиры и фортепиано. С остальным инструментарием зачинщику мероприятия помогали ударник Пелле Хенрикссон, саксофонист Джонатан Найлз, ситарист Хенрик Андерссон, братья-духовики Йорген и Томми Адольфссоны + филармоническая струнная группа, а также несколько певиц.
Атмосферное вступление "Marma Terra", кажется, могло родиться лишь на заснеженных скандинавских просторах. В тягучих завываниях саксофонного дуэта и электрических синти-бэкграундах нойзового толка витает дух приполярного зимнего вечера, рассудочной нордической меланхолии, вызванной к жизни из глубин родовой памяти. От сугубо северных размышлизмов Брюнгельссон с компанией переходят к синтезу элементов. В рамках "Två Fiskar" этно-грувы растворяются в скудной ритмике "новой волны", помноженной на комплексные симфо-роковые аранжировки и отчетливые джазовые планы; не знаю, чья бы еще фантазия сумела произвести такое на свет. Кальянные воспарения сказок "Тысячи и одной ночи" дурманят сознание в контексте "восточного" 18-минутного опуса "Mar Mater" с его прелестными женскими вокализами и трансово-медитативной сутью, удачно склоняемой на разнообразные фьюжн-лады. Короткая пьеса "Ismene" - плод неоклассических притязаний Петера, уверенно вторгающегося на территорию академического авангарда; крайне любопытный штрих к выразительному портрету мастера. Электроакустический минимализм зарисовки "Arma Ter" ведет свою родословную от поздних альбомов тех же Ragnarök; никакого новаторства, просто очередное упражнение в деле нагнетания музыкального тумана. Трек "Antigone" - эффектное торжественное болеро на тему античной трагедии, исполненное в условной психоделической манере. Заглавный эпик преподносится в форме занимательного саунд-ассорти, где этническая колористика малоазиатского типа взаимодействует с атональными джазовыми пластами и полюбившейся Петеру Брюнгельссону щедрой симфонической полифонией. "Natt" - это восемь с половиной минут полуночного джаз-мерцания, достаточно изощренного с композиционной точки зрения. Очень забавно смотрится "обкуренная" кавер-версия флойдовской "Set the Controls for the Heart of the Sun", лихо смонтированная с индуистскими пассажами ситара. Замыкает пеструю картину аскетичный монотематический эскиз "Ma Mater", отображающий рефлексию большого художника в моменты сосредоточения на чем-то по-настоящему важном...
Резюмирую: в высшей степени небанальная панорама, рассчитанная на узкую прослойку истинных мелогурманов. Им и рекомендую.