18 сент. 2008 г.

Uzva "Tammikuinen Tammela" (2000)

В час, когда недолгое северное солнце опускается над гладью дальних озер, можжевеловая глушь наполняется бесконечно удивительными созвучиями. Бархатистые тембры устремляются сквозь густые еловые ветви к окаймленному тонкой полоской заката горизонту. И смолкают болотные жабы, уязвленно затихают пернатые, ибо невозможно противостоять очарованию этих плавно кружащихся нот...
Дебютный выстрел финского инструментального ансамбля Uzva получился на редкость сильным. И никакого секрета тут нет. Все дело в грамотно выстроенной стратегии: оригинальность саунда (скандинавские фольклорные темы + роковый драйв + привлечение классических исполнителей), ностальгические отголоски семидесятых и равноправное взаимодействие акустического инструментария с электрическими агрегатами. Единоличный автор материала гитарист/аккордеонист Хейкки Пуска замахнулся на цельную сюиту в пяти частях с интродукцией. Тематически все завязано на выпуклой прорисовке пейзажной основы: показать миру красоту местности Таммела, погруженной в сказочную изморозь января. Затея удалась. Не в последнюю очередь благодаря крайне внушительному составу музыкантов. Ведь помимо собственно участников Uzva (не считая вышеозначенного господина Пуски это: Ларри Латвала - скрипка, Хейкки Рита - кларнет, Пекко Самс - бас-гитара, Олли Кари - ударные, Лаури Кайандер - гитара) к делу подключились коллеги из дружественных РИО-проектов Alamaailman Vasarat и Höyry-kone, привнесшие отнюдь не зубодробительный авангардный сумбур, но утонченное камерное благородство самой высокой пробы (тут вам и французский рожок, и виолончель с флейтой, тромбон и прочие духовые). Результат великолепный. Мелодические структуры как на подбор - красивы и тщательно сбалансированны. И хоть речь идет о зиме, места холоду в палитре не нашлось. Напротив, треки искрятся какой-то давно забытой радужностью, обдают ретрообразной теплотой и виртуозностью. Мягкая гитарная риффовка и джаз-роковая перкуссия вкупе с озорными переливами струнных и воркованием кларнета оживляют душу, даря ей по-детски непосредственное ощущение праздника, навевая воспоминания о дивной эпохе, когда люди открыто улыбались друг другу, и все у всех было хорошо.
Итог: изумительная работа и отличное прибавление в коллекцию настоящего меломана.

17 сент. 2008 г.

Hasse Bruniusson "Flying Food Circus" (2002)

- Время для настоящего шоу, дамы и господа! Встречайте: гвоздь программы, шведский человек-бурлеск Хассе Бруниуссон с новым аттракционом "Цирк порхающей жратвы"!
И вот он появляется в окружении коллег, сражающий наповал своей восхитительной, красной с золотом униформой. Шутовские тараканьи усики смешно топорщатся в стороны. Лукавые глазки обводят затаившуюся в полумраке публику. Ну что, готовы к представлению? Отлично. Хассе машет палочкой, дует в свисток, и забавные оркестранты оглушают присутствующих ударной полькой...
Итак, сольный альбом ветерана шведского прог-движения, участника культовых Samla Mammas Manna и не менее культовых The Flower Kings. Последние представлены также в лице своего лидера Ройне Стольта, насытившего данный опус как всегда разнообразной, но мгновенно узнаваемой гитарой. Соответственно, в альбоме сильны отголоски влияний обоих коллективов (а в композиции "Collect Relapses" содержатся прямые цитаты из Самлы времен пластинки "Klossa Knapitatet"). Вокал (если не считать манерного бормотания, дурашливых лозунгов, шумного зевания и прочей безобидной околесицы) отсутствует. Аналоговая оркестровка (ответственный Стольт) крайне деликатна и очень к месту. Общая юморная атмосфера съезжающего с катушек шапито насыщена вариативными перкуссионными шумами, довольно много маримбы, резвые пробежки которой воскрешают в памяти лучшие деньки Gentle Giant. Несмотря на мнимую несерьезность релиза, все инструментальные пассажи исполняются супер-профессионалами. Достойную партию вышеозначенным мастодонтам сцены составляет клавишник/аккордеонист Матс Эберг с его джаз-роковой техникой. Хокан Альмквист (Ensemble Nimbus, In the Labyrinth), давний приятель Хассе и Ройне, при помощи ситара убедительно доказывает, что у индийской раги и скандинавского фолкового наигрыша очень много общего. Продолжение банкета умело поддерживают кларнетист Юхан Лунд Андерссон + любители сообразить на троих Боссе Хюлперс, Ханс и Фритц (все с аккордеонами). Слушателю постоянно внушают, что кнут - лучший друг дрессировщика, а человек без принципов - тоже человек, имеющий право на отдых. И при всем при этом пластинке присущ налет созерцательности. Сознание меломана постоянно балансирует на грани, то присутствуя на затейливом «раздолбайстве» маэстро Хассе, то окунаясь в темное пространство закулисья, где в мрачной тиши пребывает размышляющий о жизни одинокий философ-клоун. На фоне монументальных прогрессивных работ последних лет оная выглядит достаточно скромно, но ведь подлинное золото как раз и не блестит...
Напоследок маленький совет: разовым посещением Цирка ограничиваться не стоит, ибо полностью его очарование раскрывается при повторном знакомстве. А посему: show must go on.

Ravana "Common Daze" (1996)

Воистину причудливое явление, рожденное под синим небом Норвегии и получившее имя царя демонов-ракшасов из индуистской мифологии. Чтобы «выстрелить» по-настоящему, ребятам не хватило самой малости. Музыканты этой необычной команды тяготели к полистилистике, стремлению уравнять в своем творчестве такие, несовместимые, на первый взгляд, течения как прогрессив-металл, арт-рок 1990-х а-ля Anekdoten, джаз-рок в духе Return to Forever, а также альтернативу и пост-рок, инспирированный ранними Radiohead (правда, после появления на мировой сцене британцев Muse подобным жанровым коктейлем навряд ли кого удивишь). Уникальное сочетание разнополярных элементов просто обязано было сделать данный альбом бестселлером, а самих Ravana - объектом нового культа, однако подкачал центр внимания – вокалист. Голос Сверра Олава Родсета удовлетворит разве что заядлых фэнов гранджа и поклонников убогого MTV-формата. Весьма средний диапазон, отсутствие выразительности и артистизма певца смазывают впечатление от непростой (местами довольно лихо закрученной) музыки. Если сосредоточиться на достоинствах диска (а их весьма и весьма немало!), то здесь особо хочется выделить работу органиста Андерса Хюнстада, грамотно распоряжающегося богатой клавишной палитрой (меллотрон, Rhodes-пиано и т. д.). Его великолепная, чисто джазовая манера импровизации на фоно, тонкие оркестровые аранжировки, полная нюансов игра на синтезаторах – все это облагораживает атмосферу альбома. Стоит также отметить ритм-секцию – бас-гитариста Руне Карлссона и драммера/перкуссиониста Кнута Финсруда – в равной степени владеющих как фьюжн-техникой, так и приемами из области металла. Гитарист Андерс Малт чересчур увлечен грязноватым дисторшированным звукоизвлечением, диссонирующим с точными партиями клавишных, но, видимо, так оно и задумывалось изначально. В записи приняли эпизодическое участие виолончелистка Вивиан Суннарвик (ее двухминутное меланхоличное интро "Good Grief" задает тон всей пластинке в целом) и флейтист Торун Торбо, внесший элемент одухотворенной утонченности в композицию "When They Cry".
Обобщая сказанное: представленный материал в высшей степени оригинален и явно заслуживает внимания любителей экспериментов на благодатной почве прогрессива.

16 сент. 2008 г.

Oregon "In Moscow" (2001; 2 CD)

Торжество классики или триумф музыки фьюжн? Вопрос. Одно ясно наверняка: у этих направлений общего куда как больше, нежели различий. Что убедительно демонстрируют американские ветераны сцены Oregon в содружестве с Московским симфоническим оркестром им. П.И. Чайковского. Исторический концерт состоялся в июне 1999 года и был запечатлен на пленку в 5-й студии Государственного дома радиозаписи (Москва). Отрадно, что профессионализм отечественных звукоинженеров впоследствии оценили и за рубежом (номинация на премию "Грэмми" в категории "Лучшая звукорежиссура", 2001 г.). Но, ближе к теме, как говаривал Мопассан.
Лидер коллектива – виртуозный гитарист/пианист Ральф Таунер на данном альбоме раскрывается в качестве композитора с довольно серьезными амбициями (большинство вещей с обоих дисков принадлежат его перу), мастерски синтезирующего тенденции джазовой акустики с традиционными оркестровыми формами.
CD № 1 являет собою девять этюдов в минорных тонах. Нельзя не отметить одухотворенную тонкость, местами – хрупкость гармоний. Из запоминающегося: "Beneath the Evening Sky" – возвышенно-красивая фантазия с чудесными партиями английского рожка от Пола МакКэндлесса; напоенная печалью величественная фреска "Acis and Galatea"; "All the Mornings Bring" напоминает поздние опыты Пэта Метени в схожем ключе симфо-фьюжн; двухминутный экзерсис "Arianna" – бенефис Глена Мура, терзающего смычком струны акустического баса; завершающая "Icarus" воистину окрыляет светлой прозрачной мелодикой. Впрочем, жемчужиной первой части программы знатоки жанра признали "Round Robin" (в 2001 г. вместе с еще одной орегоновской вещицей "The Templars" она номинировалась на "Грэмми" в категории "Лучшая инструментальная композиция", а также - "Лучшая инструментальная аранжировка").
Вторая половина альбома воплощает собою рефлективные черты заокеанского квартета. Каждому из треков здесь присущ легкий привкус эксперимента: "Waterwheel" с ее расслабленной псевдо-этнической фокусировкой в духе современных Shadowfax; строгая по рисунку "Spanish Stairs", возможно, и сошедшая за академический опус, кабы не наличие джазовой перкуссии; в 11-минутной "Firebat" ударник Марк Уокер отрывается по полной, устраивая перекрестную дуэль с рафинированными консерваторскими деятелями; а венчает пиршество "Zephyr" – звуковая иллюстрация на тему сугубо человеческой привилегии сомневаться во всем.
Особо хочу подчеркнуть удивительную спаянность оркестра и группы. Исполнители обоих миров действуют точно единый, ровно дышащий организм, предельно естественный в любом своем проявлении. И это по-настоящему восхитительно.
Что ж, господа, за новую классику! Виват, Орегон!

Tom Newman "Ozymandias" (1988) / "The Hound of Ulster" (1997)

Музыкальной общественности Том Ньюман (р. 1943) в большей степени известен как продюсер, открывший миру многоликого Майка Олдфилда ("Tubular Bells", "Islands", "Amarok" и другие альбомы артиста записаны под чутким руководством дяди Тома). Однако профессиональную карьеру мистер Ньюмен начинал в качестве певца и ритм-гитариста поп-психоделической банды July, где, среди прочих, играли два будущих корифея британского прога - Тони Дьюиг и Джон Филд, отцы-основатели культовых Jade Warrior. Выпустив пару пластинок в 1968 г., команда распалась, но бывший вокалист "Июля" уже вращался на нужной орбите, активно раскручивая творческие маховики. Семидесятые ознаменовались для него совместной работой с Олдфилдом и Hatfield & the North; выходом первого сольного диска, без обиняков озаглавленного "Старый добрый Том" (1975). В 1976 г. воплотилась в жизнь мечта о собственной студии, каковой стала Argonaut. И здесь же была запечатлена на мастер-ленту воздушная артовая сюита "Faerie Symphony", над которой неуемный Ньюман трудился с давним приятелем Джоном Филдом и массой приглашенных музыкантов. За это время маэстро вырос в настоящего мультиинструменталиста, чем и пользовался на протяжении 1980-х - крайне гибельного периода для представителей интеллектуальных жанров...
"Ozymandias" (1988) - любопытная глава в биографии старины Тома. Это самобытное, совершенно некоммерческое по характеру полотно, издано в CD-формате только в 1996 г. 35-минутное, почти всецело бессловесное произведение инспирировано юношеским сонетом "Озимандия" знаменитого английского поэта Перси Биши Шелли. Упертый ретроград Ньюман не стал уповать на возможности новомодных синтезаторов. Окружившись стеной из аналоговых клавишных, он заперся в студии, где и сварганил в одиночку короткометражный по нынешним меркам опус без определенной стилевой принадлежности. Неоклассические мотивы, насыщающие альбом, пропущены сквозь сито этнического эмбиент-плана. Клейкая электрогитара служит балансиром для устремленной в небеса конструкции (трек "Dying Civilization"). Монотематический эпик "Cycle for Moving Dunes" - явная дань уважения Морису Равелю, ибо перед нами ни что иное, как изобретательный парафраз болеро. Заглавная "Ozymandias - The Song" - уникальная и гармоничная смесь из Вангелиса, Брайна Ино и Фреда Фрита. Весьма хороша воздушно-элегическая симфониетта "The Song Abstracted". Жарким колоритом Ближнего Востока обдает "The Missing Peace" - единственный песенный номер релиза. Замыкает действо астральная "Реприза", так и не дающая раскусить загадку "Озимандии". В общем, шедевр, да и только.
При создании 29-минутной сюиты "The Hound of Ulster" Том руководствовался уже несколько иными принципами. По-прежнему никого не привлекая к проекту (если не считать эпизодического женского вокализа Клэр Хэммилл), доверившись голосу крови, он решил обратиться к своим полу-ирландским (по материнской линии) корням (отец Ньюмана - еврей-эмигрант из России). Получилось странно и занимательно. Ярко выраженные фольклорные темы то мелькают резвыми плясовыми на живописных валлийских лугах, то вязнут в смурном гитарно-клавишном психоделическом болоте, растворенном в мрачнейших непролазных чащобах. Добиваясь воцарения необходимой атмосферы, композитор-исполнитель прибегает к использованию традиционных деревянных духовых наряду с полноценным рок-инструментарием (включая барабаны и перкуссию). Несомненно интересная, невзирая на малый хронометраж, программа в чем-то созвучна новаторскому дебюту шведского многостаночника Бо Ханссона "Sagan om ringen (Lord of the Rings)" (1970). Кажется, будто и здесь тебя не оставляет в покое пристальный взгляд прозорливого Гэндальфа Серого. Определенные взаимосвязи прослеживаются и с ранним творчеством самого Ньюмана (той же "Faerie Symphony"), но в целом это лишенное ненужных аналогий авторское сочинение оригинального типа.
Заключение: всем, кто жаждет расширить умственный кругозор, мои настоятельные рекомендации.

15 сент. 2008 г.

Gwendal "Les Mouettes s’Battent (Gwendal 4)" (1979)

Музыка эти французских парней при желании взбодрит любого. Каскад задорных мелодий, густо замешанных на элементах кельтского фольклора, арт-джаз-рока с вкраплениями хард-блюза и отголосками рэгги, способен напрочь снять хандру, побороть апатию и развеять сонливость осенних сумерек.
На протяжении семи лет с момента основания (1972 г.) команда под управлением гитариста и менеджера Жана-Мари Ренара делала ставку на обработки народных мотивов. Так что четвертый альбом Gwendal можно считать в каком-то смысле переходным, ибо здесь уже доминируют собственные вещи участников ансамбля (из семи представленных на диске композиций лишь три являются переложениями старинных бретонских и ирландских песен). Относительно недлинные треки сочатся искрометными аранжировками, сменами ритмического рисунка, и в основе своей несут мощнейший полифонический заряд. Клавишные оркестровки Поля Форе крайне удачно и деликатно оттеняют виртуозные солирующие партии электроскрипки Робера Лё Галля, дают развернуться во всю ширь разнообразным духовым (рожки, флейты, волынка, саксофон), за которые отвечает Юэн Лё Бер. Гитарист Франсуа Овид привносит в общий стихийный разгул джазовую изящность, тем самым давая повод классифицировать творчество замечательного секстета как "фолк-фьюжн". Помимо зажигательных игровых моментов имеются тонкие, прекрасно аранжированные средневековые баллады. Вокал отсутствует. Местами прослеживается отдаленное сходство с первым альбомом англичан Gryphon, однако по сравнению с ними Gwendal не столь академичны и более склонны к замысловатым мегастилистическим экспериментам. Мастерство музыкантов выше всяких похвал, а сама пластинка – эдакий звуковой фейерверк, содержащий в себе гигантский заряд позитива. Очень рекомендую.

13 сент. 2008 г.

Craft "Craft" (1984)

Craft - своего рода внебрачное дитя The Enid. Рулевые этого английского инструментального проекта Уильям Гилмор (клавишные) и Мартин Расселл (бас-гитара, клавишные), отмежевавшись от вышеозначенных столпов жанра в начале 1980-х, недолго сидели без дела. В конце концов, призвание художника - творить. Посему, взяв в сообщники Гранта МакКея Гилмора (ударные, перкуссия), новоявленное трио занялось сочинением репертуара.
В музыкальном отношении Craft последовали по стопам первопроходцев – Роберта Джона Годфри со товарищи, то есть выбрали ориентиром оркестровый, преимущественно клавишный прогрессив-рок. Дабы придать материалу солидный концептуальный вид, треки поименовали латинскими названиями знаков Зодиака. Правда, из двенадцати созвездий классической линейки гороскопа удалось охватить лишь шесть. Остальные предполагалось воплотить позднее, но - увы - не сложилось. Итак, единственное произведение Craft, памятник канувшему в Лету ансамблю, представил на суд слушателя помпезный симфонический арт-рок с претензией на серьезность и глубину. Основной композитор Уилл Гилмор по-хорошему амбициозен. В бытность свою участником The Enid, он всегда выступал своеобразным альтер-эго Р.Дж. Годфри, исповедуя более напористый, энергичный авторский стиль в противовес романтичным пассажам наставника. В рамках собственного коллектива маэстро Гилмор наконец-то обрел возможность реализоваться сполна. Мощные оркестровки, чистое фоно, астральные синтезаторные проекции, масштабность и драйв - таков общий фундамент музыки Craft. За рок-составляющую отвечают ударник Грант Гилмор и Мартин Расселл, выжимающий из баса марки Aria S.B. 900 посредством педального процессора мясистые сугубо гитарные риффы. Идущие бонусами мечтательные опусы "Branislana" и "And So To Sleep" с характерным преобладанием фортепианных партий - явная дань уважения учителю Годфри; особенности сочинительской манеры мастера (несмотря на то, что обе вещи принадлежат перу Расселла) здесь весьма узнаваемы.
Словом, отменная пластинка. Одна из последних жемчужин прогрессивной эпохи, утонувшей в легковесности восьмидесятых.

12 сент. 2008 г.

Nick May "Whimwise" (2005)

"Все, что я завещаю миру, по сути – причуда". Такими словами предваряет знакомство слушателя со своим сольным творением английский мультиинструменталист Ник Мэй. Его долгий путь в роке начался на заре восьмидесятых. Ник играл в командах Tamarisk, Dagaband, Captain Sensible, Gemini. Как басист участвовал в турне по Франции и Германии возрожденных неопрогеров Jadis. А в 1993 году получил предложение из разряда безотказных и занял вакантное место гитариста в новой инкарнации воскресшей из пепла легенды британского симфо-арта The Enid. При его содействии были записаны альбом "Tripping the Light Fantastic" (1994) и несколько свежих версий старых треков команды. Тесное сотрудничество с Робертом Дж. Годфри, лидером The Enid, кардинально повлияло на пересмотр музыкальных ориентиров Мэя. И первый самостоятельный диск артиста вполне закономерно выдержан в ключе инструментального оркестрового прогрессива. Сообщником при этом стал давний знакомый – ударник Стив Хьюз.
До высот The Enid "Whimwise" очевидно не дотягивает. Зато прослеживаются аналогии с другими отщепенцами из того же лагеря – трио Craft и их одноименной пластинкой 1984-го года. В первых двух номерах трудяга Мэй несколько переборщил с бравурным «фанфаронским» звуком, да и композиционно здесь царит небольшой сумбур. К началу эпической “Scurry Flurries” положение выравнивается, в структурах появляются упорядоченность и цельность. Многослойный саунд программы обеспечивается богатым клавишным арсеналом, явно продублированным с инструментария наставника Годфри. Живописуемые сонические ландшафты по мере движения выглядят все более убедительно. Местами маэстро пускается в откровенные эксперименты, добиваясь сочетания электронных "фишек" с синтезированными хоральными подкладками, объемными симфоническими картинами и продвинутым рок-гитаризмом (финальная вещь "Innocence"). Бравый парень Ник демонстрирует собственную самодостаточность, и, в общем-то, ему веришь. За плечами хорошая школа, а впереди, бог даст, великие свершения. Пока же весьма и весьма недурственно.

10 сент. 2008 г.

Mirror "Daybreak" (1976)

Голландия. Вторая половина 1970-х.
Вчерашние школьники Филип де Хой (гобой, саксофон, флейта), Пола Мемен (фортепиано, орган, струнные, синтезатор, вокал), Йохан Саарен (бас-гитара, вокал), Кеес Волрафенс (гитара) и Петер Франсон (ударные) объединяются в ансамбль Mirror с вполне конкретной целью: поиграть эпический симфонический прогрессив. Уже отшумели первопроходцы фламандского арт-рока Focus, популяризаторы классики Exception и Trace, представители тамошней "кентерберийской" сцены Supersister, на самом пике творческой формы пребывают мастера симфо-фьюжн Finch. И в этой разреженной музыкальной атмосфере пятеро молодых ребят силятся занять свою нишу. Стремление похвальное, но композиторского опыта для создания развернутых звуковых полотен пока явно недостает. В полнометражных (два по десять минут, один - на пятнадцать), преимущественно инструментальных опусах, из которых состоит "Daybreak" (исключение – песенка "Dear Boy" на три с половиной минуты), участники коллектива "плавают". Это отнюдь не значит, что материал плох. Просто нырок в высшую математику, минуя начала алгебраического анализа, должен быть максимально оправдан. Тут же на первом месте имеется горячее желание быть "как большие", и лишь потом - набирающие обороты профессиональные навыки. Тем не менее, звучит пластинка симпатично. Радуют ухо изысканные пассажи духовика де Хоя, скоростные слэповые проходы басиста Саарена. Фоновый женский вокализ Полы Мемен приятен своей ненавязчивостью и почему-то навевает воспоминания о саундтреках из французских кинолент шестидесятых. Гитарная манера Кееса Волрафенса еще не сложилась. Фразировка четкая, но реакции для быстрой ритмичной игры не хватает. Однако, к моменту создания великолепной прог-группы Lethe, ядро которой составит конгломерат де Хой—Саарен—Волрафенс, он достигнет крепкого зрелого уровня. Что касается дебютной (и единственной) работы Mirror, то ее можно рекомендовать в ознакомительных целях любителям симфо-артовых команд типа England и, разумеется, поклонникам Lethe. Дабы иметь представление, с чего начиналась легенда, а заодно почувствовать разницу.
N.B. Запись произведена с винила.

9 сент. 2008 г.

Elfenbein "Made in Rock" (1977)

Тевтонское трио в лице Джека Б. Менцеля (бас-гитара, вокал), Михаэля Дертшени (гитара, вокал) и Клеменса Мюллера (ударные, перкуссия) - нетипичные представители немецкой рок-сцены 1970-х. Выпущенный самиздатом единственный альбом Elfenbein мощным вступительным треком ("Tired Anyway") обозначил ориентацию на хард-блюз англо-американского образца. Однако, все здесь не столь однопланово, как мнится на первый взгляд. Что доказывает идущая вторым номером композиция "Witch is Burning". Акустическое фолковое интро и открывающие вокальные структуры отчасти напоминают прославленный дуэт Simon and Garfunkel, хард-н-артовые гармонии местами вызывают ассоциации с Rushевской "Xanadu", так что намеки на прогрессивность имеются. И дабы утвердить слушателя в этой мысли, бравая троица выдает интересную вещицу "Stranger to Myself", начало которой оформленно в балладном ключе. Однако сама тема развивается уже по иным канонам, с уклоном в энергичную тяжесть и некоторую инструментальную гипнотичность содержимого. Далее вполне традиционный 12-тактовый "Паучий блюз" с весьма характерным для жанра затянутым гитарным соло. "Lazy Daisy" строится по рок-н-ролльным стандартам ранних шестидесятых и в контексте звучит довольно забавно. Вообще, вторая половина пластинки по сути отмечена эдаким креном в консервативность. При желании можно уловить нотки Yardbirds, усмотреть отсылки к ранним денькам Led Zeppelin, да и, собственно, узрить определенную преемственность от множества британских ансамблей, достигших расцвета на рубеже шестидесятых-семидесятых. Из наиболее интересных песен этой части релиза отмечу мягкую мелодичную "Can't Find My Way Home" и прекрасный замыкающий этюд в пасторальных тонах "One More...Little Song", акустическая атмосфера и шикарные хоровые распевки которого явно заимствованы у The Moody Blues. Очень душевный мотив, наполненный светлой мечтательной грустью.
Итог: не прогрессив, конечно, но в целом интересная, продуманная работа, рекомендуемая в первую очередь поклонникам старого доброго хард-рока.

7 сент. 2008 г.

Terje Rypdal "Lux Aeterna" (2002)

Гениальность, по определению, штука тонкая. Рассуждать об этом - прерогатива потомков, ибо один из немаловажных ее аспектов - проверка временем. Но случаются исключения, когда современники, демонстрируя редкостное единодушие, сходятся во мнении: вот он, гений. В отношении Терье Рюпдаля подобное заключение уместно. Его формирование как творческой единицы началось в 1960-е. Мастер фьюжн, виртуозный джазист, экспериментатор-авангардист, электронщик и, наконец, создатель симфонической неоклассики.
По признанию маэстро, идея "Вечного Света" - некоего сакрального символа, неотъемлемой части любой религиозной системы, волновала его давно. Попытки приблизиться к музыкальному выражению оного Терье предпринимал и ранее. Хотя здесь он не оригинален: достаточно вспомнить одноименное сочинение для хора венгерского классика Дьердя Лигети (1923-2006); кстати, Рюпдаль упоминает и его в числе вдохновителей. Первые шаги в нужном направлении сверхталантливый норвежец сделал аккурат на пороге Миллениума, записав на пару с лидером хард-роковой формации T.N.T. Ронни ЛеТекро "Double Concerto" для двух электрогитар и оркестра. Тогда в общем "нойзовом" характере произведения белой вороной промелькнула лирико-трагическая тема, озаглавленная "Movement II". Вот она-то и послужила фундаментом будущего магнум-опуса, раздвигающего пределы формальных рамок.
Исполнение "Lux Aeterna" на джазовом фестивале в норвежском городке Молде приурочили к завершению установки органа в местном церковном соборе. По мысли композитора Терье, его величественное творение должно было стать настоящим "Triple Concerto", то есть бенефисом для трех солистов. Так и вышло. Три стихии - авант-джазовая (трубач Палле Миккельборг), симфоническая (органист Ивер Клейве) и роковая в лице самого маэстро (электрогитара) - слились в едином мощном порыве, чтобы породить нечто, не имеющее аналогов. Скандинавскому гению в этом грандиозном полотне удалось продемонстрировать извечное стремление человека к сияющим вершинам духа сквозь кровавую пелену истории. И внушительная поддержка Бергенского камерного оркестра под управлением Кьелля Сейма, и удивительное оперное сопрано в финале от специально приглашенной дивы Ашильд Стубё Гундерсен - всего лишь фон для выступающих друг за другом героев. Нервические метания духовых сменяются громоподобно-мелодичными органными раскатами, и вслед за этим максимально накаленная гитара Терье – точно одинокий глас истерзанной души. Слушая, невольно таишь дыхание, боясь шевельнуться. Все внутри напряженно замирает, дабы оборваться с финальным аккордом. Бесконечную драму бытия земного проживаешь почти физически. Абсолютная обнаженность нейронов, безграничная искренность - такова невероятная сила свершаемой музыки. Древнее откровение на новый лад.
"Вечный Свет", растворенный в нотах.

Иван Смирнов "Страна, где ночует Солнце" (2003; 2 CD)

Когда сжигают золотые листья, а черная бабочка ночи, покинув Долину эха, простирает крылья над спящими городами, когда смолкают пустопорожние голоса, наступает время для Музыки. Неповторимой вереницы звуков, способных разбудить любое воображение. В завораживающих мелодиях распахиваются обширные этнические пространства. И вот уже истаял за спиной загадочный край монастырей и пустынников Скетис, теряющийся в промежутке меж Каиром и Александрией. Зоркое око фантазии устремляется дальше, к болгарской базарной площади, на которой спорят "Два дурака"; к ярмарочным гуляньям старой Руси, где под неуемные трели балалайки созывает люд на веселье балагуристый "Карусельный дед". Но не все душе развлечения, стоит порою задуматься о прекрасном. И тогда мелькнет впереди сквозь буйную поросль дубрав чистотой своею "Долгое озеро", оживут вековечные певучие мотивы обширного "Дикого поля", и наполнится воздух переливами, что присущи издревле цепко-могучему славянскому "Наигрышу"...
Запечатленный на двух дисках концерт состоялся в московском Ле-Клубе 30 января 2002 года. С полным правом его можно назвать эталонным, как по качеству записи, так и в отношении бесподобного мастерства музыкантов. Помимо самого Ивана Смирнова, это второй гитарист Дмитрий Сафонов, клавишник/аккордеонист/перкуссионист Михаил Смирнов и исполнитель на деревянных духовых (по совместительству - волынщик) Сергей Клевенский. Сила живого звучания, помноженная на уютную камерность клубных стен, - в итоге необходимая атмосфера, дарящая эффект присутствия и возможность насладиться мельчайшими нюансами изумительной инструментальной палитры. Этнографические изыски музыки маэстро охватывают широкий спектр традиций - от душевного томления, столь характерного для обитателя бескрайних среднерусских равнин, до пленительных образов старинных ирландских замков и знойной испанской страсти, навеянной поэзией Габриэля Гарсии Лорки.
В результате имеем абсолютно волшебный релиз - настоящий подарок поклонникам замечательного исполнителя-виртуоза Ивана Смирнова, а также всем ценителям "осязаемых" композиций фольклорного свойства.

4 сент. 2008 г.

King Eider "Somateria Spectabilis" (2005)

История арктической уточки – довольно нестандартная тема для концептуального арт-рокового альбома. Хотя... Ведь прошелестел же некогда крыльями снежный гусь. Так почему бы не пуститься в полет еще одному представителю пернатых?
King Eider – конгломерат органиста/ударника Дерка-Эверта Валкенса и гитариста/басиста Ханса Герритса, временно оставившего ради этой затеи небезынтересный ансамбль Nice Beaver. Симфонический прогрессив ребят из Нидерландов сочинен и сыгран в лучших традициях Camel (причем, как образца 1970-х, так и 1990-х). Однако, в отличие от французских эпигонов – команды Mirage, музыка голландцев отнюдь не клонирует грандов, а потому и воспринимается на ура. Впрочем, реминисценций тут при всем желании избежать не удастся. Гитарреро Герритс, по сути, брат-близнец Энди Лэтимера, – и в отношении техники, и в плане композиционных гармоний. Его разнообразная, но одинаково «вкусная» звуковая подача сочится эмоциями, непроизвольно воскрешая в памяти мелодические красивости альбомов "Nude", "Stationary Traveller" и "Dust and Dreams". Клавишник наряду с синтезаторами изредка использует Hammond-орган, создавая живописные сонические ландшафты. Самый показательный номер на диске - заглавный 10-минутный эпик "Somateria Spectabilis". Здесь источники влияния как на ладони: знакомые мотивационные ходы, напрямую отсылающие к "верблюжьей" лирике "Long Goodbyes", величественная монументальность меллотрона, характерная для Genesisовского шедевра "Foxtrot". Несколько опрометчивым решением, на мой взгляд, было привлечение двух вокалистов – Рини Хёйгена (Cliffhanger, Novox, Knight Area) и Эрика Хольдтмана. Голос последнего удивительно схож с все тем же Лэтимером, однако засветился г-н Хольдтман лишь на одном из 9-ти треков. Что касается другого певуна – по тембру полной противоположности своему коллеге – ему на растерзание отдали три вещи. В итоге песенные экскурсы с участием Хёйгена напоминают о где-то подзабытых уже Kayak - еще одной легенде семидесятых. Остальное, слава Богу, инструменталы, льющиеся теплым бальзамом на уставшую от фальшивых современных поп-ритмов душу.
В общем, молодцы, парни, не подкачали. Теперь дело за продолжением.

2 сент. 2008 г.

Сезон Дождей "Ностальгия" (1997)

Один из самых загадочно-неординарных коллективов на нашей рок-сцене. Диск, изданный компанией SoLYD records в 1997 г., запечатлел пять продолжительных инструментальных номеров (наименьший длится порядка 9 мин.), записанных в 1988 г. на концерте во Владивостоке и в 1989 г. на выступлениях в Таллинне и Питере. Обо всем по порядку.
"Черное крыло Ангела" - импровизационный минималистский психоделик-рок, центральная роль в котором отводится гитаре Максима Пшеничного – лидера команды (ныне гражданин Швеции). Временами возникают отсылки к Pink Floyd периода "Meddle", однако в целом перед нами совершенно уникальное произведение с довольно самобытным композиционным строем.
В сумрачной заглавной вещи туманно-атмосферные структуры сменяются яростным натиском в духе R.I.O.-составов. На фоне упорядоченной ритм-секции бесчинствуют гитара и клавишные. Ведавший последними Борис Бардаш вместе с бас-гитаристом группы Андреем Лавриненко позже составили костяк фолк-транс-артового ансамбля Оле Луккойе.
"Царь Песка" - причудливое смешение этнических и джазовых мотивов. Вкрадчивая флейта, мастерски сыгранные гитарные фьюжн-партии, буйное неистовство в центральной и заключительной частях, характерные ритмические сбивки. Эдакая фантазия на тему гипотетического джема Jade Warrior и NeBeLNeSt.
"Четвертая Империя" поначалу смахивает на авангардный блюз, где уравновешенный гитарный рисунок взаимодействует с апокалиптически звучащей связкой ударные-бас, а после все перерастает в виртуозное музицирование – помесь скоростных запилов с элементами холодного рассудочного авант-рока. Идеальный саундтрек к "Последнему дню Помпеи".
Замыкающая композиция "Пепел" на первых порах воскрешает в памяти скандинавских меланхоликов Anekdoten. Гитара Макса Пшеничного настроена лирично и мягко. Никаких тебе диссонансов. Спокойное парение в клубящемся над землей осеннем тумане. Лишь к завершению инструментала пробуждается струнный крик боли, тщетно взывающий к небесам. И снова тишь, подернутая тонким слоем льда...
В сравнении с последующими студийными пластинками Сезона Дождей «Возвращение» (1992) и «Альбом трав» (1993) "Ностальгия" выглядит самой "заковыристой" как в формальном, так и в содержательном аспекте. Непростая музыка, требующая от слушателя включения фантазии, дабы почувствовать себя сопричастным к акту творения. Рекомендуется тонким эстетам, знатокам и ценителям необычного.

1 сент. 2008 г.

Сезон Дождей "Возвращение" (1992)

"Возвращение" – альбом-загадка. Начиная от концепции (неспешно развертываемая натурфилософия, умозрительно неявные ассоциации с "Улиткой на склоне" братьев Стругацких) и заканчивая характером самой музыки, жанровую принадлежность которой выявить крайне непросто. Три полномасштабных трека экологической, если так можно выразиться, направленности. Открывающая 7-минутая "Запахи Леса" воскрешает в душе почти забытое детское ощущение прикосновения к тайне грандиозного мира природы. Инструментально сие выражается в сочетании звуков флейты Алексея Зубарева с отрывисто-резковатой гитарой Макса Пшеничного и аморфными электронными подкладками. Однако в мнимой расслабленности отчетливо сквозят тревожные нотки сонливой кафкианской трагедийности бытия. Эдакий прогрессивный этно-эмбиент а-ля Jade Warrior, или транс-фолк в наилучшем своем проявлении. «К чистой воде» продолжает психоделическую линию, усугубляя действо воздушными слайд-гитарными наслоениями, что впоследствии позволило многим зарубежным рецензентам усмотреть аналогии с Pink Floyd (интонации и впрямь близки гилморовским). Отстраненный мистический вокализ укрывается за толщей почти симфонических клавишных (Макс использует синтезаторы Yamaha DX 100 и Korg M1) и стройными рядами перкуссии (барабаны, треугольник, колокольчики; ответственный – Алексей Петров), подчеркивая ирреальность происходящего. Завершается диск величественным эпосом "Красная ночь", где к процессу нагнетания атмосферы подключаются Ринальда (голос) и Максим Кузнецов из группы Присутствие, отвечающий за свободную гитару. Воздух обретает тугую душную плотность, краски мрачнеют, нарастает необъяснимо беспокойное чувство. Диссонирующие струнные пиццикато во второй части трека елозят по нервам слушателя, без особого труда достигая нужного воздействия. Размытость зрелой психоделии и авангардная детальная конкретика Rock In Opposition в слиянии дают любопытный эффект. Невероятно образная композиция, вполне бы сгодившаяся для какого-нибудь психологического триллера.
Заключение: крайне интересная пластинка с оригинальным колоритом и весьма индивидуальным настроением.